Джудит Майкл - Преобладающая страсть. том 1 Страница 37

Едва он пришел домой, зазвонил телефон. Ник автоматически взял трубку и услышал осипший, но ласковый голос Сибиллы, который звучал совсем не так, как педелю назад, когда они виделись в последний раз.

– Привет. Я уже забыла, чья очередь звать на обед, но, надеюсь, ты не откажешься заглянуть ко мне вечерком.

– С удовольствием, – сказал он.

Ник назначил время и продолжал улыбаться после того, как повесил трубку. Он приятно удивился ее легкой манере приглашения, хотя и понимал, что Сибилле это давалось непросто. В ней были несимпатичные черты: ее настырность, отсутствие чувства юмора, – но были и другие, достойные удивления качества.

Доверившись ей, он твердо решил поделиться своими соображениями относительно планов на будущее. Никому, кроме родителей, Ник не рассказывал о предприятии, которое он вместе со своим другом по комнате решил открыть на следующий месяц в Сент-Луисе. Теперь же, сидя вечером за чашкой кофе в обществе Сибиллы, так нуждавшейся в его поддержке, он разоткровенничался.

– Сент-Луис! – воскликнула Сибилла, удивившись так, как будто бы этот город находился по меньшей мере на другой планете, а не на расстоянии лишь нескольких миль. – Но зачем ты уезжаешь туда? Ты же можешь осуществить свои планы здесь!

– Мы могли остаться здесь, но живущая в тех местах тетушка Тэда на целый год предоставляет в наше распоряжение свой дом. Поэтому сэкономленные на ренте деньги мы сможем вкладывать в интересы нашей компании. Кроме всего прочего, Сент-Луис – город с большим числом приезжих, до которого на машине рукой подать.

Отрицательно покачав головой, она сказала:

– Дело не в расстоянии, а в смене обстановки. Выглянув в окно, ты увидишь иные места, будешь встречаться с другими людьми, будешь думать о новых возможностях и развлечениях. Ты больше не вспомнишь о Пало Алто и обо мне тоже.

Он понимал, что во многом Сибилла права, и он забудет про Пало Алто. Впервые попав сюда, он сильно ощущал оторванность от родного дома, города и даже семьи, которые перестали быть частью его жизни, и он знал, что отныне их пути расходятся.

Окинув взглядом маленькую квартиру Сибиллы, Ник отметил ее неказистость, но вместе с тем какую-то привычную, знакомую атмосферу. Обняв девушку, он сказал:

– Мы найдем друг друга, если действительно захотим.

– А мы захотим? – спросила она все тем же сипловатым, но теперь уже немного грустным голосом. – Тебе известно, куда и как ты едешь. Я не сомневаюсь, ты успешно справишься с задачей. А что касается меня, то я тоже постараюсь выбраться отсюда, – говорила она дрожащими от волнения губами, одновременно пожимая его руку. – Разве это твоя вина, что я попала в такую неприятную историю? Но ты с таким вниманием отнесся ко мне. Я знаю, какая работа тебе предстоит и как тебе хочется за нее поскорее взяться. И тебе будет мешать цепляющаяся за тебя, как утопающий за соломинку, сбившаяся с пути женщина.

Она низко опустила голову. Кожа ее гладкой шеи вздрагивала, как будто в ожидании удара. Сердце Ника сжалось, и ласкающими движениями пальцев он погладил ее теплую кожу под свободным воротником блузки, спускаясь ниже к плечу.

Вздрогнув, Сибилла томно вздохнула.

– Мне бы хотелось… – невнятно пролепетала она.

– Чего? – спросил Ник, повернув ее за плечи.

– …стать сильнее и лучше. Мы могли бы быть вместе… и помогать друг другу… Мне тоже хочется стать тебе нужной…

В ответ он поцеловал ее в жаркие губы, а руки его медленно сползали вниз, лаская ее кожу под блузкой.

– Нет! – воскликнула Сибилла, отпрянув назад, так что стоявший рядом стул упал. – Не смей! Я не позволю тебе!

Взволнованно меряя шагами комнату, она говорила:

– У тебя есть цель и все, что нужно для ее достижения. Я не хочу тебе мешать, ты сам меня возненавидишь за то, что я к тебе прицепилась.

– Почему я должен тебя возненавидеть? – спросил Ник, подойдя к ней вплотную. Обняв ее за плечи, он стал подталкивать ее к кровати. – Ты сильная, красивая женщина, ты не цепляешься за мужчин, и если ты вдруг почувствуешь себя неуверенно, я обязательно приду на помощь.

Она взглянула на него широко открытыми глазами:

– Если ты действительно говоришь правду, то…

– Придет время, и ты перестанешь сомневаться в себе, – снова нагнувшись для поцелуя, объяснил он.

– Может быть… только с твоей помощью… – пробормотала Сибилла, внимательно вглядываясь в его лицо, а затем улыбнулась такой восторженной улыбкой, какой Ник никогда у нее раньше не видел. – Мне так хорошо… – Сибилла томно вздохнула и, не спуская с него взгляда, стала расстегивать блузку.

Быстро сняв с себя одежду, они легли в постель. Он чувствовал ее маленькое, плотное тело с заостренными, как у школьницы, грудями, с оливковой, нежной, слегка влажной кожей. Она лежала молча, с закрытыми глазами, даже не улыбаясь, с напряженно-задумчивым выражением лица, будто стараясь на чем-то сосредоточиться. И Ник подумал про себя: «Кому-то придется научить ее смеяться и шутить…» И, склонившись над ней, скомандовал:

– Посмотри на меня!

С удивлением она открыла глаза, но тут же их закрыла, потому что ей не хотелось смотреть на него, а еще ей не понравился его командирский тон. Достаточно уже и того, что он лежит у нее в постели.

Почувствовав на себе его тело, она обняла его, а затем, изогнувшись, обвила ногами его ноги.

– Ты мой, – сказала она низким, на выдохе голосом, прозвучавшим тихим одиноким аккордом на фоне громового оркестра его возбужденного дыхания. Больше слов им не понадобилось, они слились воедино. И все было замечательно, много лучше, чем с Бурегардом, потому что Ник нравился ей, и, что ни говори, он относился к ней гораздо лучше других мужчин. «Я сейчас умру от блаженства», – подумала она, отдаваясь ему.

Долгое время Сибилла пыталась получить удовольствие от близости с мужчинами, надеялась на то, что когда-нибудь и она сможет дойти до такого наслаждения, о котором столько много читала в книгах. Но, независимо от принимаемых ею поз и всяческих ухищрений и фокусов, на которые ей приходилось пускаться в постели с мужчиной, она не получала того, что хотела. Она молила Бога, чтобы Ник оказался тем страстным мужчиной, который откроет ей долгожданный рай чувств. Она делала, что могла, но неотвязные мысли мешали ей, и, хотя ей было лучше, чем прежде, она все же не получила полного удовлетворения. Ей оставалось только искусно закончить ритуал, проделав все до последнего вздрагивания и блаженного вздоха, так что никто не смог бы догадаться о том, что она хотела бы большего.

Когда они успокоились, а Ник все продолжал держать ее в своих объятиях, Сибилла, повернувшись к нему лицом, начала целовать его плечи. Но неожиданно слезы ручьем хлынули из ее глаз, падая капельками на его тело.