Элла Уорнер - Время пришло Страница 37

Нор снова отвел глаза.

— Когда ты пришла, я любовался маками. Это дикие полевые цветы с огненными лепестками. И мне пришло в голову, что если бы они росли в саду, то не были бы такими яркими. Пусть живут сами по себе. Как им хочется.

Ощутив его тоску и отчаяние, Венди оцепенела. На них опускалась тьма. Нор отдалялся от нее. Нортон снова поднял глаза, и Венди увидела в них пронзительную боль, которую он тщетно старался обуздать.

— Я был несправедлив к тебе, Венди. Слеп и самонадеян. И думал, что смогу исправить это. — Он заставил себя улыбнуться. — Но сил не хватило. Если ты хочешь, чтобы мы жили раздельно… Что ж, решай, как нам быть дальше.

И тут до Венди дошло. Она просто ослепла! Нор любит ее. А она ранила его в самое сердце, заставив думать, что он тщетно пытается завоевать ее любовь. Словами здесь не поможешь. Нужно действовать.

Она поднялась со стула. Сердце колотилось как сумасшедшее. Нужно доказать Нору, что его любовь не напрасна. Она многому научилась. Прошлое больше не сможет испортить им жизнь. Его власть кончилась.

Она молча вышла из беседки и спустилась к полю, на котором росли красные маки. Кровь лихорадочно пульсировала в жилах. В мозгу билась одна мысль: Нор Нортон — ее судьба. Она проживет с ним до конца жизни. И ничего не будет бояться.

Добравшись до цветов, Венди быстро нарвала большой букет, слегка отдышалась, собралась в обратный путь… и вздрогнула.

Нор стоял всего лишь в нескольких шагах. Значит, он шел следом! Не сводил с нее глаз, волновался за ее здоровье! Венди улыбнулась и направилась прямо к нему. Надо его успокоить.

Ошеломленный Нор уставился на протянутый ею букет.

— Нор, я отдаю их под твою защиту, — негромко объяснила Венди, глядя на него умоляющими глазами. Господи, пусть он поймет! — А с ними мое абсолютное доверие. Мою любовь. И мою жизнь.

— Венди… — Он не верил своим ушам.

— Да?

— О Боже! — Нор машинально взял цветы, но его мысли были заняты совсем другим. — Я думал…

— Нор, честное слово, если мы оба перестанем думать, нам будет намного легче.

Он рассмеялся, уронил букет и заключил ее в объятия.

— Я люблю тебя, Венди Рэббитс. И хочу прожить с тобой до конца своих дней.

Сердце Венди сжалось, а затем подпрыгнуло. Она обвила руками шею Нора, крепко прижалась к нему и поцеловала. В них тут же вспыхнула неистовая, пламенная страсть, которую оба ощутили с первого взгляда. Они долго лежали среди диких маков, купались в волшебном свете Тосканы и любили друг друга, забыв обо всем на свете.

Венди ни разу не вспомнила о Винсенте. Она не думала ни о «Рокхилле», ни о тех, кто хотел этого счастливого конца, ни о ребенке, зачатом еще до того, как они с Нором успели об этом подумать. Она думала только о любимом, которому будет принадлежать вечно. Наконец-то настал их день. Нельзя было терять ни секунды этого долгожданного праздника…

17

Собор святого Патрика был набит битком. Происходило то, что называется свадьбой года. Нор Нортон, наследник миллионов Нортона и хозяин «Рокхилла», венчался с протеже своего деда, красавицей Гвендолен Рэббитс. Руководил церемонией сам епископ. Хор мальчиков оглашал церковь ликующими песнями.

Бартлетт во всеуслышание заявил, что произошло то, чего желал мистер Винсент, а миссис Севенсон, Оливер и мистер Бэрри красноречиво заверили Нора, что предстоящая свадьба станет таким праздником, который никому и не снился.

Нор, стоявший в проходе и ожидавший прибытия невесты, слегка улыбался. Он не спорил с ними. Ему действительно хотелось дать Венди все самое лучшее, особенно в день их свадьбы. И он ни за что не стал бы портить удовольствие верной четверке, сделавшей такой важный вклад в столь знаменательное событие.

Несомненно, Бартлетт превзошел сам себя, накрыв столы в бальном зале и заготовив океаны французского шампанского. Миссис Севенсон таяла от удовольствия, помогая Венди одеваться. Оливер, гордый как петух, возил Венди в отполированном до блеска «роллс-ройсе» по всему городу. Розы мистера Бэрри не только украсили дом, но и составили свадебный букет Венди.

Они светились от радости, узнав планы хозяев на будущее. «Рокхилл» будет не только домом Нора и Венди, но и местом проведения благотворительных балов. За исключением того времени, которое понадобится для прокладывания и организации ежегодного нового маршрута для их бюро путешествий. Нор не мог скрыть улыбку, вспоминая, как они с Венди договорились об этом.

— Мы должны подумать о ребенке, — напомнила она.

— Любой ребенок с нашими генами будет диким ребенком, — заявил Нор. — Следовательно, одно большое приключение будет следовать за другим.

— Ты хочешь сказать, что мы будем брать его с собой?

— А почему нет? Мы откроем все окна в мир!

Тут она рассмеялась и согласилась.

А Нор лукаво добавил:

— Конечно, понадобится возить с собой няню, чтобы у нас было время побыть вдвоем. А если путешествие будет коротким, мы оставим няню и ребенка дома, чтобы Севен, Бартлетт, Оливер и мистер Бэрри могли баловать его до изнеможения!

На что четверка слуг была полностью согласна.

Звуки органа умолкли, и у Нора замерло сердце. Начинается! Он обернулся, когда храм огласили первые такты «Свадебного марша» Мендельсона. Вот она, под руку с сэром Бредфордом, идет к нему по длинному проходу!

Сначала Нору показалось, что он видит средневековую принцессу. Платье с высокой талией, сшитое из шелка цвета слоновой кости, элегантное и богато расшитое золотом, сверкало при каждом ее шаге. Но потом он вгляделся в ее светящееся лицо, обрамленное чудесными волосами и прикрытое фатой, и подумал, что перед ним… ангел. Ангел Жизни.

Искусно сшитое платье делало незаметным, что невеста на пятом месяце, но мысль о ребенке — их ребенке, — которого она носит во чреве, заставляла Нора следить за приближением Венди с благоговейным страхом. «Создание… спасение…» Всплывшие в памяти слова деда, когда-то сказанные Харольду Эмерсону, внезапно наполнились смыслом, чудесным, волшебным смыслом.

Благодаря ему и Венди, род Нортонов не угаснет. Неужели дед предвидел это? Может быть, его дух где-то неподалеку, улыбается им с небес и благословляет их?

А затем Венди оказалась рядом, протянула ему руку в знак любви и доверия, и Нор крепко держал эту руку, пока они клялись быть друг другу мужем и женой. Собор наполнили звуки музыки, в голосах мальчиков звенела радость. Но эта радость была слабым эхом того чувства, которое жило в сердцах влюбленных и сияло в их глазах. Вся их предыдущая жизнь была лишь дорогой к этому предназначенному судьбой дню, дню их свадьбы.