Михаил Берсенев - Полюбить раздолбая Страница 37

«— Значит, этот засранец давно знает эту девушку, что сидит у его постели и так дерзко со мной разговаривает! И он это ей позволяет! Вот хитрец. Раздолбай! Обманщик!» — печальные и горькие мысли теперь кололи мозг тележурналистке. «-Засранец! он одновременно встречается и со мной, и с ней! А я‑то дура, уши развесила. На них — то он мне и вешал лапшу. Кислую, фальшивую лапшу!

Анжеле вдруг стало так обидно, что она слегка сжала кулачки. Тимур продолжал хранить молчание и не давал никаких разъяснений. Тамара глядела на журналистку с непроницаемым лицом, а мозг Токаревой еще «круче» накрутил ситуацию. «-Он встречался и с Тамарой, и с тобой, и еще с кучей однокурсниц и подруг одновременно! Лжец!» При этой мысли глаза Анжелы сузились, и лицо исказилось. Тимур знал, что это означает. Что? Да ничего хорошего! Весьма вероятен взрыв нестоящего женского гнева. Поэтому именно в данный момент молодой человек проявил молниеносную реакцию и выпалил:

— Тамара — моя родная старшая сестра. А Анжела — моя любимая девушка.

Токарева сглотнула слюну, опустила на мгновение взгляд в пол. Она переваривала новую информацию. Общая атмосфера как будто разрядилась. Соседи по палате — мужики — разочарованно вздохнули. Все шло к тому, что будет женская драка, да в конце приключился «облом». А Анжела сжала зубы и процедила:

— Что же ты раньше не сказал это, Тимур?

Затем она повернулась к Живчиковой:

— Еще раз хочу сказать: очень приятно познакомиться с вами, Тамара.

Токарева несколько официально протянула руку сестре Тимура.

Тамара задумчиво пожала протянутую руку «девушки» брата и, повернувшись к нему, тоже не без недовольства попрекнула:

— Что ж ты тянул с представлением нас друг другу?

Ехидное выражение лица больного говорило красноречиво, что он доволен увиденным спектаклем.

— Очень приятно! Тамара! — Еще раз представилась сестра Тимура.

Выходило, что в палате все были недовольны, за исключением только одного человека — Тимура Живчикова, который и спровоцировал словесную перепалку двух молодых и близких ему женщин.

Парень вновь полез в пакет с деликатесами и бесцеремонно воткнул себе в рот котлетки из семги. Лицо юноши приняло весьма радужное выражение. Обе гостьи, даже соседи по палате с нескрываемым удивлением уставились на хрумкающего семгой, прокрученной в котлеты, Живчикова.

Следует признать, что больной не проявлял признаков гостеприимства. Очевидно, его молодой организм именно на данном этапе больше интересовали принесенные яства, нежели близкие люди. Что поделаешь, молодость часто бывает невнимательна к тем, кто ее любит. А если уж молодой организм приболел, то само тело начинает требовать у хозяина: «-Питай меня! Я — молодое тело! Есть хочу!» Или и того грубее: «-Жрать подавай, хозяин!»

Живчиков улавливал подобные сигналы молниеносно и в этот раз тоже на время забыл о Тамаре, Анжеле, да и обо всем на свете. За исключением котлеток из семги. Теперь они стали центром его вселенной.

ГЛАВА 13

Убедившись, что Тимуру не до них, Живчикова — старшая и журналистка одновременно решили «взять паузу». Анжела извлекла из сумочки пачку тонких длинных сигарет и протянула Тамаре. Старшая сестра Тимура понимающе кивнула, приподнялась и обратилась к брату:

— Мы с Анжелой пойдем покурим. Ладно?

В ответ раздалось лишь тихое, но интенсивное чавканье. Тамара повернулась к Анжеле и шепнула:

— Он нас даже не слышит.

Затем она наклонилась к изголовью кровати болезного и рявкнула:

— Тимур!

Чавканье прекратилось. Парень застыл с полуоткрытым ртом. Вид у него был довольно глупым в этот момент.

— Закрой рот, Тима! Ты опять нарочно пытаешься вывести меня из себя?

Тимур слегка подумал, отрицательно покачал головой, но рот при этом не закрыл.

— Понятно! Значит — нарочно, — старшая сестра констатировала сей печальный факт с убийственным спокойствием. — Мы пойдем с Анжелой покурим, а ты здесь кушай! Кушай. У тебя организм молодой, ему нужно кушать.

Живчиков совершенно не возражал против данного утверждения. Девушки вышли, а в палате вновь послышалось чавканье.

В «курилке» смрад висел такой, что удивительно, как ослабленные организмы больных выдерживали подобную духоту. Но наш больной — человек закаленный, его обычным смрадом не прошибешь. На нашего нужно нечто особенное, с «подковыркой». Какой — нибудь американец, оказавшись здесь, тут же бы начал вопить про дискомфорт, про то, что не может тут находиться, и рухнул бы без чувств, сделав лишь несколько вздохов. Но наши пациенты больницы, медсестры, врачи, посетители, все вместе дружно «дымили» и при этом вели беседы. Причем сквозь общий галдеж и гам пары прекрасно понимали друг друга, в углу говорила одновременно медсестра по мобильному, врач что — то втолковывал симпатичной пациентке, а какой — то дедок тыкал под нос врачу бумаги. Очевидно, результаты неких анализов, потому как слово «анализа» было отчетливо различимо из общего бормотания старика.

Именно в этом гомоне и завесе дыма Анжела и Тамара задымили. Нарушила молчание Тамара, которая сухо заявила:

— Я вас узнала. Иногда переключаю каналы и натыкаюсь на вашу «Азбуку безопасности». И, конечно, я видела передачу, где мой младший братик выставил себя героем. А героем — то в спасении этой девушки был не Тимур на самом деле, а его друг Максим Крошкин. Девушку, по — моему, Олесей звали.

— Олесей! — размеренно выпустила кольцо дыма Токарева. — Только ваш, как вы выразились «братик младший» мужественно признал перед всеми телезрителями, что основную и самую опасную работу по поимке банды тех отморозков сыграл не он.

— Думаю, это решение не было для него легким. Ведь на него уже почти легла слава героя, а он ее своей же рукой и сдернул. — Живчикова стряхнула пепел.

— Странно, что вас, Тамара, удивляет благородный поступок собственного брата! — кисло удивилась Токарева.

— Нет, меня это как раз не удивляет. Меня удивляет другое: как мой брат изранился в вашем туалете? Очень уж это подозрительная история. У вас был другой мужчина в квартире, и вы привели Тимура, чтобы они сошлись вместе? Вы хотели видеть драку из — за вас? Я знаю, у звезд великое самомнение и они любят его потешить. Так было дело?

Анжела опешила от подобного предположения. Ей даже показалось, что в окружающем их гаме она неверно расслышала слова старшей сестры Тимура.

— Извините, Тамара! — повысила голос телеведущая. — Что вы сейчас сказали? Мне показалось, какую — то чудовищную вещь.