Оливия Дарнелл - Волшебство любви Страница 38

Когда Энн открыла глаза, ей показалось, что она лежит в шкатулке: глубокая темнота и деревянная поверхность над головой. Энн хотела подняться, но не могла пошевелиться — ее руки и ноги были туго стянуты веревкой.

Итак, неведомым врагам удалось заманить ее в ловушку, и это была ловушка для дураков. Только безмозглая дура могла поверить неизвестно кому и так бездарно попасться в западню! Злость на себя, ненависть к похитителям и страх за будущего ребенка не позволили Энн впасть в панику и мыслить четко и хладнокровно.

Аманда и Майкл обязательно позвонят мне сегодня и, обнаружив, что меня нет, сразу же поднимут тревогу и ринутся в Эйвонкасл к Брайану. Но Брайан… Кто, кроме него, мог дать Нику поручение так поступить со мной? Негодяй!

— Энн, ты в порядке? — послышался где-то совсем рядом голос Брайана.

Энн не ответила, решив притвориться, что не пришла в себя. Так будет больше шансов узнать, что он задумал, и выиграть время.

— Энн, умоляю, скажи что-нибудь! Ты жива? — Голос Брайана был полон тревоги и нежности. Энн попыталась повернуть голову в сторону, откуда раздавался голос. Ее глаза, постепенно привыкшие к темноте, различили лежащего напротив нее человека, и этим человеком судя по всему, был Брайан. Энн заметила, что он тоже связан по рукам и ногам, и это печальное Открытие принесло ей ни с чем не сравнимую радость.

— Со мной все в порядке! — бодро откликнулась она.

— Слава Богу! Я чуть с ума не сошел, когда увидел, как этот негодяй внес тебя сюда и связал.

— Как ты здесь оказался?

— Я вернулся из Дартмура домой и попытался разобраться во вражеских кознях.

— Так мы в Эйвонкасле? — изумилась Энн и огляделась. Теперь она узнавала эту комнату с покрытыми резьбой стенами и потолком.

— Да, и, кроме нас и них, здесь никого нет. Джона сегодня кто-то вызвал в Бристоль к больной тетке. Меня же довольно профессионально оглушили и связали.

Брайан говорил совершенно спокойно, и это спокойствие внушило Энн уверенность, что они найдут какой-нибудь выход. Брайан помолчал и добавил:

— Не знаю, как дальше развернутся события, и поэтому хочу сказать, что, если нам удастся выйти отсюда живыми и невредимыми, я никогда не отпущу тебя от себя, даже если снова придется связать.

— А я никогда не убегу от тебя, даже если ты будешь настаивать на этом. Энн старалась говорить таким же ровным, безмятежным голосом, но чувствовала, что получается у нее не очень хорошо. — Кстати, ты не в курсе, зачем Ник сделал это?

— Сейчас узнаем, — отозвался Брайан. Послышались шаги. Дверь отворилась, и в комнату вошли двое — Ник и какая-то женщина в длинном, широком, похожем на средневековое, платье. Она кивнула Нику, который выдвинул на середину комнаты кресло с высокой спинкой, уселась на него, как на трон, и застыла в величественной позе. Потом она снова кивнула Нику и тихо сказала что-то… Он едва заметно пожал плечами, поставил на пол рядом с женщиной высокую толстую свечу, разжег огонь в камине и вышел, с грохотом хлопнув дверью.

Энн напряженно вглядывалась в застывшую в кресле фигуру, ей казалось, что она никогда прежде не видела эту женщину, но та вдруг подняла свечу и осветила свое лицо. Это была Фиона. Фиона встала, медленными шагами приблизилась к Брайану и подняла свечу над ним.

— Как ты думаешь, кто перед тобой? — с торжественным высокомерием спросила она.

— А что тут думать? — раздался сверху знакомый голос.

Фиона вскрикнула от неожиданности и едва не выронила свечу. На огромном дубовом буфете, прямо над Брайаном, свесив вниз ноги в стоптанных туфлях, сидела Мэб. Судя по всему, она чувствовала себя довольно комфортно и наслаждалась произведенным эффектом. Воцарилось молчание. Энн боялась пошевелиться. Неожиданное появление Мэб вселяло пусть крошечную, но все-таки хоть какую-то надежду на помощь. Энн покосилась на Брайана — его лицо не выражало ничего. Он мрачно смотрел перед собой, словно ничего не видел и не слышал.

— Так кто же я? — с наигранной веселостью спросила Фиона, усаживаясь в кресло.

— Рианнон Бентон, кто ж еще, — спокойно ответила Мэб.

Брайан испустил глухой стон, и в комнате снова воцарилось молчание.

Пытаясь сохранить былую величественность, Фиона застыла в позе египетской статуи, но по напряженно вытянутой шее можно было догадаться, что она пытается рассмотреть почти невидимую в темноте Мэб.

— Откуда ты узнала мое имя? — наконец спросила она.

— От твоего деда, — последовал сверху лаконичный ответ.

Рианнон-Фиона некоторое время собиралась с мыслями.

— Но он же умер до моего рождения!

— Зато я его хорошо знала, даже слишком хорошо. — Мэб заерзала, стараясь усесться поудобнее, и громко чихнула от поднятой при этом пыли. — Только боюсь, тебе не очень понравится, если я расскажу почему.

— Отчего же, времени у нас достаточно, двери заперты, и, пока сюда не придет Ник, я с удовольствием развлекусь, слушая тебя. — Рианнон нехорошо усмехнулась. — Но, предупреждаю, это будет твой последний рассказ. Придя сюда, ты сама выбрала себе судьбу, глупая старая мартышка!

Видно было, что Рианнон доставляет огромное удовольствие выступать в роли Судьбы: ее огромные глаза сверкали, а щеки порозовели от радостного возбуждения.

— Я даже рада, что ты здесь. Умрешь вместе с ними. — Она злобно расхохоталась.

— Рано радуешься, твой дед тоже когда-то радовался, что я умру, но, как видишь, его нет, а я жива и здорова. — В подтверждение своих слов Мэб резко взмахнула ногой, и ее туфля шлепнулась прямо на голову Брайана.

Заинтригованная рассказом Мэб Рианнон не заметила этого маленького происшествия, а Брайан даже не пошевелился, из чего Энн сделала вывод, что он тоже напряженно слушает.

— Я узнала тебя сразу, Рианнон, — продолжила старушка, потому что ты похожа на всю вашу проклятую породу. Узнала и поняла, что ты замыслила недоброе и будешь добиваться своего, чего бы тебе это ни стоило. — Она помедлила. — Я ведь знаю о проклятии Брана.

— Чушь, не существует никакого проклятия! — резко возразила Рианнон.

Однако Мэб не обратила на ее слова никакого внимания и продолжила:

— А о твоем имени мне рассказал твой дед, он был тогда еще совсем молодым человеком. Он был большим шутником, твой дед, а какой красавец! — Голос Мэб зазвучал почти мечтательно.

— И что из этого?! — раздраженно поторопила ее Рианнон.

— Чаще всего мы встречались с ним в башне, — продолжила свой рассказ Мэб, — носящей то же имя, что и ты, и однажды он мне сказал: «Я обязательно назову свою дочку Рианнон, а если родится сын, то велю так назвать внучку». Я сказала, что нехорошо давать ребенку имя самой злой богини, а он ответил, что не имеет ничего против, чтобы боялись его детей, и хочет, чтобы его дочь или внучка была похожа на Рианнон. А уж как он старался, чтобы я влюбилась в него! И я, конечно, без памяти влюбилась, а пришла в себя, только когда он предложил мне ни больше ни меньше как отравить своих хозяев, и я, хоть и была молоденькой дурочкой, сразу же поняла, что была нужна ему только для этого.