Оливия Уэдсли - Вихрь Страница 38

– Мой друг, приехала ваша сестра.

– Моя сестра? Анжель? Каким образом?..

– Она ждет в моей спальне. Пройдите к ней, пока я здесь распоряжусь.

Жан шумно захлопнул за собой дверь, входя в спальню.

– А, это ты? – холодно сказала Анжель. – Очень мило с твоей стороны оставлять мои письма без ответа. Я была без гроша денег…

– Ну, ну, – отвечал он. – Чего ты хочешь?

– Жить, – сказала Анжель со слабой улыбкой. – Ах, Жан, я вижу, ты все тот же. Я не собираюсь обременять тебя, не беспокойся. Могу сказать тебе, что девушка, на которой ты женился, настоящий ангел. Кажется, она верит в тебя, так же как ты веришь в себя. Я не буду разубеждать ее.

– Я писал, – прервал ее Жан. – Я послал тебе денежный перевод по почте.

– Он меня, вероятно, не застал, – спокойно ответила Анжель. – Это неважно теперь, когда я здесь.

Она смотрела на Жана ясными глазами.

– Ах, Боже мой, какой ты шикарный! Женился на графине! А я была все это время в Кемберуэлле. Как ты думаешь, весело мне было там служить, почти голодная?

Жан сердито поглядел на нее, затем слегка улыбнулся и рассказал ей историю с картофелем в Париже.

Анжель смеялась вместе с ним. Их лица были до смешного схожи. У них были те же серо-зеленые глаза, та же бледность, те же белые зубы, открывавшиеся при смехе. Но в лице Анжель не было слабоволия. Для нее был характерен немного презрительный взгляд, словно она читала в лицах и разгадывала все задние мысли.

– Ну, хорошо, что же я теперь буду делать? – спросила она, когда Жан, живописно изобразив свою жизнь в Париже и в Вене, дошел, наконец, до своего первого концерта. – Я не умею играть на скрипке, и у меня нет графа, чтобы выйти за него замуж. Вот что, не мог ли бы ты рекомендовать меня куда-нибудь, как хорошую экономку?

– Что за нелепость! – воскликнул Жан. – Наша жизнь теперь совсем изменилась. Я добился успеха. С нами Ирэн…

– Но я не изменилась, – сказала Анжель, – и хотя ты теперь знаменит, мне все же надо есть и одеваться.

Жан в порыве благородных чувств вытащил из кармана несколько кредитных билетов и вручил их Анжель. Она пересчитала их и спрятала молча.

– Ты остригся, Боже, какое счастье! – заметила она. – Я думаю, родственники графини не очень одобряли твою пышную шевелюру. Я, конечно, республиканка, но все же с ними в этом согласна.

Вошла Ирэн с множеством букетов в руках. За ней следовал слуга с завтраком на серебряном подносе.

– Пройди в гостиную, мой дружок, – сказала она Жану, – я должна переодеться.

Она обратилась к Анжель:

– Не хотите ли с нами позавтракать? Да, вот что: мой маленький сын, Карл, останется один дома со своей английской няней. Не согласитесь ли вы пожить с ними в замке, пока Жан и я будем в отъезде?

Она тщетно пыталась в эту минуту расстегнуть замочек своего жемчужного ожерелья. Анжель быстро вскочила.

– Позвольте вам помочь, – сказала она дрожащим голосом.

Две большие слезы скатились из ее глаз, пока она пыталась расстегнуть золотую застежку. Ирэн, ласково улыбаясь, сказала:

– Итак, решено?

Она все время страдала за Анжель. Она заметила, что ее маленькие запыленные ботинки порваны, а огромная шляпа, которая когда-то была черной, совсем порыжела от времени. Это была прекрасная мысль – поселить Анжель в замке. Ирэн одела дорожное платье и маленькую шапочку. Анжель проворно и старательно помогала ей.

– Как вы похожи на Жана, – сказала Ирэн, – я узнала вас сразу!

– Мне очень грустно, что у меня такой будничный вид, – ласково сказала Анжель, – но что же поделаешь? Я сделала все возможное. Вымыла лицо и пришла по черному ходу.

Она засмеялась. Ирэн тоже пыталась смеяться, но вместо этого чувствовала, что готова расплакаться. Жан также, конечно, страдал от всего этого и потому, наверное, не говорил ей ни слова о сестре. Она воображала себе, как он посылает Анжель крохи из своего скудного заработка. Деньги! Какая это жестокая и в то же время совершенно ненужная вещь, думала Ирэн, ощупывая свой кошелек из золотых колечек.

Наконец, Анастаси, чрезвычайно возмущенная, открыла дверь из ванной комнаты и спросила ледяным тоном:

– Вы уже оделись?

Она взяла нарядный чемодан с платьем и саквояж и направилась с ним к двери.

– До свиданья, – сказала Ирэн, обращаясь к Анжель.

Смешное, растерянное личико Анжель затрепетало.

– Я даже не могу поблагодарить вас, – сказала она, запинаясь.

Ирэн стояла в дверях.

– Я рада, что все так устроилось. До свиданья! Дверь закрылась. Анжель с минуту посмотрела вслед им, затем схватила бутерброд, принялась его есть и разрыдалась.

ГЛАВА XXVII

Переезд в Будвейс был длинный и не особенно приятный, тем не менее Ирэн была убеждена, что они едут в экспрессе, и дорога казалась ей восхитительной. Они были так счастливы, как только могут быть люди, совершающие свадебное путешествие. Они говорили на особенном языке и тем не менее прекрасно понимали друг друга. Когда они доехали до станции, где была пересадка, уже стемнело. Жан взял Ирэн на руки и, прижав ее к себе, целовал ее лицо сквозь вуаль. По дороге в отель они почти не разговаривали; их взгляды были красноречивее слов.

– Ты устала, детка? – спросил Жан. Он взял ее руки. – Тебе холодно? Почему ты дрожишь?

– Нет, не холодно, – сказала Ирэн, – я дрожу не от холода. – Она взяла его руку и приложила к своему сердцу. – Я думаю, что это от любви.

Они остановились в скромном отеле. За обедом они были одни.

После обеда они гуляли в саду и курили папиросы. В саду росли фруктовые деревья. Воздух был напоен ароматом цветущих яблонь, шиповника и тмина.

– Этот запах меня опьяняет, как ты. – Он стремительно обнял ее. – Я полюбил тебя с того дня, когда увидел в первый раз. Ты знаешь, почему ты мне так понравилась? – спросил он с живостью.

В темноте она видела только его глаза, устремленные на ее лицо.

– Может быть, ты почувствовал, что мы созданы друг для друга?

– Нет, не потому. Я знал, что в тебе под ледяной корочкой скрывается пламя.

– Откуда ты мог это знать? – нежно спросила Ирэн. – Я сама этого не знала, пока ты не поцеловал меня.

– Неужели?

– Ты мне делаешь больно, милый.

Она старалась высвободить руку. Ее слабое сопротивление еще более возбуждало его.

Он приподнял ее и осыпал бесчисленными поцелуями.

– Я люблю тебя, – бессвязно лепетал он. – Ты меня сводишь с ума!

Когда они вернулись в свою комнату, Жан взял ее на руки и бережно отнес на кровать.

Слова казались ненужными. Их сердца пели в унисон гимн любви. Их губы встретились…

ГЛАВА XXVIII

Они приехали в Шенбург только в субботу. Шел дождь. Жан в мрачном безмолвии созерцал «штранд». Он так мало напоминал пляж французских курортов, что его удивление было вполне естественно. Ирэн нарочно мало рассказывала ему про Шенбург; она была уверена, что ему там очень понравится. К несчастью, она плохо знала вкус Жана. Он надеялся увидеть ряд маленьких, но комфортабельных отелей, казино и пляж, усеянный белыми палатками; вместо этого оказалось, что в городе есть только один отель. Берег тянулся без конца золотисто-желтой полоской, окаймленной густым лесом. Море, солнце и чистый воздух – вот чем мог похвалиться Шенбург. Для Жана самая живописная природа не могла заменить казино; он смотрел с явным неудовольствием на полную круглолицую немку, раскладывающую его чемодан. Подойдя к окну, он стал смотреть на море. Так вот она, брачная жизнь. И еще, как назло, этот дождь! В этом забытом Богом и людьми захолустье придется провести две недели! В комнате почти не было мебели; кровать, как водится у немцев, была деревянная; на полу не было даже ковра. Через полуоткрытую дверь доносился голос Ирэн; она говорила с прислугой по-немецки. Ах, если бы он это предвидел! Лучше было поехать в Этапль или Эвиан. На любом французском курорте было бы лучше, чем здесь.