Джудит Макнот - Ночные шорохи Страница 39

— По-моему, она потрясающая!

— В таком случае почему так сразу и не сказала? Боясь очередного града попреков, Парис поспешно посмотрела на часы.

— Мне пора. Нужно переодеться, не то пропустим отведенное время.

— Не забудь пересмотреть все, что она с собой привезла! — окликнула Эдит. — Постарайся, чтобы она не опозорила нашу семью своими лохмотьями! Ей придется встречаться с нашими друзьями в клубе и в городе. Если ей нужна одежда, поезжайте по магазинам… или…

Парис тоскливо поморщилась:

— Не могу же я рыться в ее шкафу и указывать, как одеваться! Это бестактно!

— Можешь! У тебя идеальный вкус. Ты модельер, а не я!

— Да, но…

— Парис, я два раза не повторяю. И пожалуй, я поторопилась насчет магазинов. Незачем выбрасывать деньги, если у тебя есть что ей одолжить!

Глава 18

Слоан не знала, что именно известно ФБР о финансовой деятельности отца и в чем его подозревают, но так или иначе необходимо сообщить Полу об услышанном. Раздраженная тем, что сам он отнюдь не собирается откровенничать, девушка постучалась к нему и, не получив ответа, подошла к своей спальне. Дверь заперта! Она подергала за ручку.

— Эй, есть кто там?

Дверь распахнулась так неожиданно, что Слоан отступила и ошарашенно уставилась на Пола. Он так и не переоделся и держал в руке ее роман, заложив палец между страницами.

— В моей комнате нет балкона, так что я решил немного отдохнуть на вашем и почитать, — пояснил он. Слоан поняла, что он придумал подходящий предлог для своего пребывания здесь. Мало ли кто может подслушивать в холле? Она переступила порог и поскорее захлопнула дверь.

— Что вы тут делаете?

— Искал «жучки», но ничего не нашел. Мысль о том, что владелец способен нафаршировать микрофонами собственный дом, показалась Слоан совершенно абсурдной, что она немедленно и высказала.

— Обычная предосторожность. Твой отец известен как крайне предусмотрительный человек.

— Не настолько, иначе нас здесь не было бы, — пошутила Слоан. — Кстати, о нас. Я только что поговорила по душам с моей прабабкой. Знаете, что именно она контролирует большую часть фамильного состояния?

— Имеете в виду «Хановер-траст»? Слоан обескураженно кивнула.

— Что еще она вам сказала?

Слоан почти дословно передала содержание беседы.

— Ничего нового, — разочарованно вздохнул Пол. — И ничего важного. Но вы пробыли там достаточно долго.

О чем еще она толковала?

Слоан досказала ему остальное, и Пол, казалось, был больше всего доволен тем, что она посчитала нужным немедленно передать ему информацию.

— Если она хочет, чтобы вы больше времени проводили с Парис, так тому и быть. А я поболтаюсь здесь и посмотрю, что еще можно вынюхать.

— Вынюхать? Но что вы ищете? — допытывалась Слоан, воздев руки к небу. — В чем вы его подозреваете? По-моему, я имею право знать хотя бы это!

— Когда я сочту нужным вам что-то объяснить, обязательно так и сделаю.

— Что же, — беспечно бросила Слоан, — когда я раздобуду сведения, которые, по моему мнению, вам стоит узнать, начнем переговоры.

Она ожидала взрыва негодования или насмешек, но вместо этого Пол преспокойно заявил:

— В Палм-Бич есть два человека, с которыми вам, пожалуй, ни в коем случае не стоит торговаться, Слоан. Я — один из них.

— А второй? — прошептала Слоан, застигнутая врасплох неприкрытой угрозой.

— Ной Мейтленд. Спасибо за то, что позволили мне посидеть на своем балконе, — кивнул Пол и пошел к выходу. Дверь бесшумно закрылась за ним, и Слоан медленно направилась в ванную.

Совершенно непроницаем, жесток, непредсказуем и упрям, но временами становится невероятно обаятельным и, кажется, добрым.

Почему же ее не оставляет ощущение, что эти два последних качества — просто маска?

Глава 19

Когда Слоан спустилась, Парис уже ждала внизу. — Машина стоит перед домом, — сообщила она, и девушки вышли во двор. Светло-золотистый «ягуар» со спущенным верхом был припаркован на подъездной аллее. Парис села за руль, и машина выехала из ворот. Слоан невольно залюбовалась солнечными бликами, игравшими в каштановых волосах сестры. Как естественно Парис смотрится в этом дорогом автомобиле! Они словно созданы друг для друга.

Парис повернула голову и встретилась глазами с сестрой.

— Вы что-то забыли? — спросила она.

— Нет, а что?

— У вас лицо какое-то странное.

После всего, что она наслышалась сегодня о Парис, Слоан отчаянно хотела пробиться через невидимый, но плотный барьер отчужденности, воздвигнутый сестрой вокруг себя, и поэтому поспешила воспользоваться представившейся возможностью:

— Я думала о том, как красива эта машина и как тебе подходит.

Парис едва не выпустила руль и недоуменно уставилась на Слоан.

— Не знаю что и сказать.

— Можешь высказать все, что у тебя на уме.

— В таком случае честно признаюсь, что не ожидала от тебя такого.

Слоан уже посчитала было, что на откровенную беседу рассчитывать не приходится, когда Парис выпалила:

— Ты так добра ко мне. Я ужасно рада.

Она вложила в это признание столько неподдельного тепла, что Слран залилась краской…

Они повернули налево, на широкий бульвар, и Парис нерешительно пробормотала:

— Разве не странно ехать вот так… вместе… и… и сознавать… что мы сестры?

Слоан кивнула.

— Не поверишь, ты словно прочитала мои мысли.

— Ты совсем не такая, как я ожидала.

— Знаю.

— Правда?

— Конечно. Твоя прабабка рассказала, что тебе про нас наговорили.

Парис послала ей застенчивый взгляд.

— Она и твоя прабабка.

Некий лукавый бесенок подбил Слоан сказать:

— Почему-то мне гораздо легче поверить в то, что у меня есть сестра, чем в то, что эта женщина мне прабабка.

— Она тяжелый человек. Унижает людей.

«Включая тебя, свою правнучку».

— А тебя она тоже запугала? — робко поинтересовалась Парис.

— Не слишком. Ну… разве чуть-чуть, — призналась Слоан.

— Большинство людей смертельно ее боятся.

— Да, судя по моему впечатлению, она явно не добрая бабушка из сказок!

— А какая она, твоя бабушка?

— То есть мать нашей мамы? — мягко осведомилась Слоан.

— Ну да.

— Она умерла, когда мне было семь, но помню, что была очень… очень уютной. И пахла сдобой.

— Сдобой?

Слоан кивнула.

— Она любила печь. И сама была такая кругленькая, с пухлыми щеками, потому я и назвала ее уютной. У бабушки всегда находились пирожки для меня и Сары.

— Кто такая Сара?

— Это моя лучшая подруга, с самого детства.

На несколько минут воцарилось неловкое молчание — молчание людей, которые пытаются найти общий язык и боятся сделать первый шаг. Наконец Слоан набрала в грудь побольше воздуха и, от души надеясь, что поступает правильно, спросила: