Успех или борода - Пенни Рид Страница 4

– То есть отец Моисея женился на собственной тетке?

– Совершенно верно, – кивнул рейнджер Джетро, заведя мотор и взглянув в зеркало заднего вида. – Ее звали Иохаведа, а ее племянник Амрам приходится Моисею отцом.

Я открыла рот, закрыла, потом он снова открылся, и оттуда вылетело:

– Но ведь это делает мать Моисея его же двоюродной бабушкой?

– Причем его дед приходился ему еще и дядей, а отец – заодно и двоюродным братом.

Джетро развернулся в противоположном направлении – я оттуда приехала, – и путешествие началось.

– Хм… – Я так задумалась над услышанным, что не подумала над сказанным: – Ну, значит, они жили по пословице.

– По какой?

– Если не умеешь держать штаны застегнутыми, старайся, чтобы об этом знали только в семье.

У рейнджера глаза полезли из орбит, и он поперхнулся от удивления, смущенно взглянув на меня.

Бедный красавчик Джетро – казалось, он не знал, смеяться или вскрикнуть от ужаса. Я травмировала его деликатные мужские чувства.

Кашляя, он выдавил через силу:

– Не слыхал такой пословицы.

– Правда? А мне казалось, что в глуши Аппалачей…

Ох, черт возьми…

– Я это вслух брякнула? – простонала я, зажмурившись.

– Безусловно вслух, мисс.

Рейнджер Джетро уже хохотал – здоровым безудержным смехом, очень приятным на слух.

– Понимаете, мне пришло в голову, что вы тут, гм… – Я снова побагровела, на этот раз не от кардионагрузки при расправе с бумажной картой. Но то, что рейнджер смеялся, отчасти облегчило мое унижение.

Меня действительно не заботит, надо мной люди смеются или вместе со мной. Мне важен сам смех.

– Что – мы тут? – переспросил он с замечательным бархатисто прозвучавшим смешком.

Я по-прежнему ощущала неловкость, потому что сказанное выдавало весьма узкое и специфическое направление моих мыслей.

– Ну и ну… Что-то не то у меня вышло, какая-то перевранная фраза.

– Не будьте чересчур строги к себе, вы красноречивый оратор с прекрасной дикцией, – поддразнил он.

Стоп, он только что сказал «красноречивый»?!

Вместо просившегося на язык «Не слишком ли книжное слово для такого красавца?» я сказала:

– Простите меня, я не соображаю, что несу. Примите мои глубочайшие извинения. Я много часов провела за рулем и ничего не ела с… уже не знаю сколько. Сейчас если даже спросить, как меня зовут, я не отвечу. Или где я еду, тоже.

– Своего имени вы мне не сказали, так что тут я вам не подскажу, но находитесь вы в Грин-Вэллей, Теннесси, на Мотыльковой просеке.

Погодите, что?!

Я покосилась на рейнджера Джетро:

– Вы не знаете, как меня зовут?

– В крайнем случае вы всегда можете поглядеть в своем, – он кивнул на мой рюкзак. Улыбка по-прежнему освещала его лицо. – Когда вспомните и если вам захочется поделиться, я бы тоже с удовольствием узнал.

Я выпрямилась и повернулась на сиденье, круглыми глазами уставившись на профиль рейнджера Джетро:

– Вы правда не знаете, кто я?

Видимо, в моем голосе прозвучало искреннее удивление, потому что улыбка Джетро растаяла.

Он остановился на красный свет, включив поворотник, хотя на дороге мы были одни, и слегка встревоженно поглядел на меня.

– А что, должен знать? – осторожно спросил он.

Я моргнула, просто остолбенев от такого ответа.

Шестеренки со скрипом повернулись, и занавес поехал вверх, открыв мне истинную картину происходящего.

Игривые улыбки, долгие взгляды и галантное спасение – рейнджер Джетро на меня запал.

На меня!

Он флиртовал со мной.

А не с Сиенной Диас, звездой комедий, миллионершей, обладательницей «Оскара» и любимицей Америки.

Клянусь ноздрями Родана[2], я уже не помню, когда меня в последний раз не узнавали.

Судя по тому, как Джетро на меня теперь посматривал, я поняла, что он решил – мы уже встречались и он забыл, как меня зовут. Может, он даже думал, что мы переспали, а он и об этом запамятовал.

И наконец я поняла, к какому подвиду красивых парней относится рейнджер Джетро. Он серийный бабник, самый опасный из красавцев. Такие умны, остроумны, дельны и харизматичны.

И в них легко влюбиться, потому что кому же не по вкусу красивый, умный, забавный и дельный парень?

Проблема в том, что они – не особо приятный вариант. Они опасны, потому что их интересует только одно: красивые девушки, да побольше. И постоянно.

Ну, пусть его.

У рейнджера Джетро наверняка целая свита красоток. Год назад я бы с удовольствием стала одной из них, но как раз сейчас меня не привлекает перспектива нового романа. Не хватало рисковать своим сердцем ради серийного бабника.

Он с видимым усилием сглотнул, уже не на шутку заволновавшись. И я не удержалась – просто не смогла.

Я запрокинула голову и захохотала.

Глава 2

Я не заблудился, потому что знаю, где я.

Наверное, это само Где заблудилось.

Алан А. Милн, «Винни-Пух и все-все-все»

 ~ Джетро ~

Я явно потерял хватку.

Вместо того чтобы оставить мне свой номер телефона или хотя бы назваться, эта хорошенькая леди подняла меня на смех. Трудно было не обидеться – приступ безудержного веселья пришелся у нее целиком на мой счет.

Но ее смех был непритворным и заразительным, и я тоже засмеялся.

– Ну, рейнджер Джетро… – сказала она, утирая большие карие глаза. От выступивших слез ресницы у нее потемнели. Я засмотрелся на них. Таких длинных ресниц я никогда не видел. – Вы просто прелесть. Так и хочется положить вас в карман и увезти домой!

Карману я предпочел бы ее трусики, но мысленно удовлетворился тем, что есть.

Пока.

Я принялся сгибать-разгибать пальцы на руле, так как последняя мысль несколько выбила меня из колеи. Пять лет добровольного целибата заставляли задаться вопросом: а что, собственно говоря,