Любовь и лёд (СИ) - "Lana Grech" Страница 4

― Победить?! ― тихо воскликнула я и умолкла.

Так вот оно, что она приехала аж в Великобританию, для того чтобы стребовать с Виктора его обещание.

Это естественно, ведь она не я, которая даже заговорить стеснялась со своим кумиром. Зато она, по сравнению со мной тихоней, бойкая и вон разговаривает с Виктором на равных.

― Я такое обещал?! ― ответил Виктор, тоже перейдя на английский, хитро усмехнувшись, ― прости забыл. Ты же знаешь какой я забывчивый… ― ответил он.

― Да, ты издеваешься, Виктор! ― кричала Елисеева на весь каток, свирепо зыркая на него.

Какое-то время я всё ещё молча слушала обмен любезностями, так скажем между Виктором и его землячкой. А потом решив не смущать их своим присутствием просто уехала на середину катка оттачивать пластику движений и прыжки.

Только вот попытка упорядочить свои невесёлые мысли не увенчалась успехом, потому что каждый мой второй прыжок заканчивался падением.

В голове крутилась лишь одна навязчивая мысль: "Виктор, поддастся на уговоры Елисеевой и укатит в Россию оставив меня здесь одну, забыв о своём обещании, но уже мне".

Я всегда знала, что мне вредно думать о чём — либо иначе ничего хорошего из этого не получиться. Кажется, мои негативные думы каким-то образом, отрицательно влияют на выполнение элементов программы.

― Шерман… идиотка… соберись… ― рыкнула на весь каток Елисеева, ― не заставляй Виктора пожалеть о своём решении ― тренировать тебя!

От её крика, я остановилась и серьёзно посмотрела на свою орущую тёзку.

― Чего уставилась? Я всё ещё считаю тебя своей единственной соперницей во взрослой лиге и собираюсь в честном соревновании победить тебя!

Я лишь слегка улыбнулась в ответ.

― Но глядя на твоё катание уверена на все сто победа уже у меня в кармане, ясно тебе? ― распиналась Елисеева.

Мне ничего не оставалось, как согласно кивнуть. Но я, так же бываю упряма, когда это нужно. А чтобы опровергнуть слова своей соперницы, набрала скорость и подпрыгнув, чисто выполнила тройной аксель с выездом.

Вот, что значит мотивация от будущей соперницы, пусть и негативная.

― Ну, что Виктор, обещание есть обещание. ― настаивала моя тёзка, когда я вновь подъехала к ним, ― Ты создашь мне эту программу, так что, бросай эту бездарность и возвращаемся в Россию.

От слов Елисеевой вся кровь разом отхлынула от моего лица, единственной эмоцией, преобладающей в данный момент ― был страх.

Уверена, что от зоркого взгляда Виктора не ускользнуло то, как сильно взволновали меня слова Елисеевой, хотя я пыталась неуклюже скрыть это от него.

Его молчание давило на нас обеих. Моя соперница, в отличии от меня, была на взводе, ожидая решения Виктора. Наконец, он заговорил:

― Ладно… решено. Завтра я создам программу для вас обеих на ту же музыку, которую я использовал для своей короткой программы…

Его предложение мы с моей тёзкой воспринято в штыки:

― На ту же музыку, что и у неё?! ― указав друг на друга ответили мы обе одновременно.

― Нет, у этой части есть несколько разных вариаций. Я пытался решить, какую использовать. Разумеется, для каждой из вас я придумаю свою программу. А раскрою программу через неделю, ― воскликнул он восторженно, ― Будете соревноваться в том, кто больше сможет удивить публику.

― Э-э-э ― воскликнули удивлённо в один голос.

― Так, давайте успокоимся, ― громко воскликнула я, ― эм… не хочу наказания за поражение…

― Виктор, сделает то, что скажет ему победитель! ― воскликнула россиянка, ― если так, то я за…

― Великолепно, ― ответил Виктор, ― условия приняты…

― Погодите минутку, ― вклинилась моя подруга вместе со своей младшей сестрой и своим супругом, ― позволите ли нам договориться с администрацией катка и организовать это событие. Соревнование между Анной из России и Анной из Великобритании?

― Конечно, ― ответил спокойно.

― Отлично, за дело, ― воскликнули они воодушевлённо и умчались в неизвестном направлении.

На следующий день во всех СМИ трубили о предстоящем через неделю соревновании между Шерман и Елисеевой.

Закончив тренировку все вместе отправились ко мне домой, на ночь глядя Елисеева вряд ли сможет так просто забронировать свободный номер в гостиницах Лондона.

Едва ли не с порога Аня Елисеева заявила:

― Где моя комната?

― Ты, остаёшься здесь, ― удивлённо воскликнула я, когда Елисеева спокойно уселась на кровать в моей комнате.

― Конечно! Ведь будет не честно, если ты заграбастаешь Виктора себе на всё время. Я останусь тут, поняла?

― Моё мнение, как я поняла, тебя мало интересует. Да, и к слову, свободных комнат нет, так что тебе придётся делить одну постель на двоих, ― ответила, коварно улыбнувшись, указывая на ту кровать, где сидела моя соперница.

― Ладно, ― вздохнула разочарованно Елисеева, ― и не плохо бы поесть. С утра маковой росинки во рту не было.

― Пошли, накормлю тебя, горе-соперница, ― ответила рассмеявшись, покидая свою комнату, добавила:

― Не хочу, чтобы ты упала в голодный обморок на нашем поединке, ― и обернувшись к стоящему у двери тренеру, произнесла:

― Виктор, тебя это тоже касается…

На кухне нас встретила моя мама и заметив незнакомую девушку поинтересовалась:

― Анна у нас ещё гости?

― Да, мама, извини. Это Анна Елисеева, она останется у нас на недельку до нашего с ней поединка.

― Приятно познакомиться… две Анны, как сложно, ― произнесла она задумчиво.

― Извините, что вот так навязываем вам своё присутствие, ― попытался извиниться и Виктор.

― Да, ничего страшного, чем больше людей, тем веселее, ― и обратившись к россиянке, сказала:

― Чтобы мне было легче вас различать, буду обращаться к тебе Аннет… ты же не против?

Мы с Виктором одновременно прыснули со смеху. Наверное, смешинка в рот попала.

― Не против, засмущавшись ответила теперь уже Аннет

― Вот и отлично, а теперь скорее садитесь ужинать, ― а обратившись ко мне попросила:

― Анна, сходи позови, отца, он работает в своём кабинете.

Кивнув, покинула кухню.

глава 6

Анна

Виктор, как и обещал потратив несколько часов своего драгоценного времени на создание коротких программ для нас с Елисеевой, представил их нам на следующий день, а не через неделю, как грозился.

Правда мы с Аннет ещё не знаем кому какая программа достанется, но интуиция подсказывает мне, что Виктор уже всё за нас решил и выбор нам предоставлен не будет. Вот так и случилось…

На катке в "Айс парке ― Лондон"…

― Сначала ты… Аннет. "О любви, любовь к ближнему", безоговорочная любовь, любовь бога, являющая собой самопожертвование и безвозмездность, ― сказал Виктор, выезжая на лёд.

"Мой тренер, как всегда не вероятен. Его пластика великолепна, и она полностью соответствовала той самой характеристике короткой программы, которую Виктор изложил перед прокатом". Откатав хореографию, обратился к своей землячке:

― Примерно так. Как тебе Аннет?

― Да, примерно поняла

― А?! Аннет поняла? ― воскликнула я удивлённо.

― Виктор, это было удивительно, ― произнесла восхищённо моя подруга, внезапно появившаяся рядом.

― Это ещё, кто? ― проворчала недовольно Аннет.

― А… это… моя подруга Дани, она работает здесь.

― Извините, что прервала вашу тренировку, но это было так восхитительно, что не смогла удержаться от аплодисментов, ― ответила Даниэль, глядя на Виктора с неподдельным восхищением.

― Следующая ты… Анна… начинай.

― Хорошо, ― ответила, нажимая номер музыкального трека на пульте, лежащем на бортике.

"Сейчас я увижу хореографию, которую Виктор сделал лишь для меня".

― О любви ― Эрос. Сексуальная любовь. Наслаждение, идущее за наслаждением. Человек тонет в них…

Он потрясающий. Этот соблазнительный взгляд и томное выражение лица, всё это дополняет невероятная пластика тела, через которую он открыто выражает все свои чувства. Я, женщина, но мне далеко до его уровня.