Нас больше нет (СИ) - Вильде Арина Страница 4

Словно отрывки из фильма, перед глазами кадры из детства. Здесь я с велосипеда упала, а там зимой на санях с горки съезжала. Как же хорошо было когда-то. Никакого притворства и лжи.

— Спасибо. — Протягиваю деньги водителю и покидаю салон, вдыхая полной грудью прогретый солнцем воздух.

Лето в самом разгаре. Сегодня же пойду к реке, выберу безлюдное место, позагораю и искупаюсь.

Водитель открывает багажник и подает мне чемодан, вырывая из раздумий.

Я делаю несколько шагов и замираю перед зеленой калиткой. Прохожусь взглядом по облупленному фасаду старенького домика. Во дворе кто-то скосил траву. Скорее всего, соседи до сих пор приглядывают за участком. Нужно бы к ним тоже наведаться, поблагодарить.

Я толкаю калитку, прохожу во двор. Несмело оглядываюсь по сторонам. Ставни на окнах закрыты, краска облупилась. Но выглядит здесь все не так плохо, как я ожидала. Сразу видно, что кто-то следит здесь за всем. Вон даже деревья вокруг обкопаны.

К счастью, никто не додумался поменять замок на двери. Запасной ключ по-прежнему между досок в поленнице. Я улыбаюсь своим мыслям и нетерпеливо проворачиваю его в замочной скважине.

— Привет, дом, я вернулась, — грустно улыбаюсь я, проходя на просторную веранду.

Чемодан остается у входа, я же отправляюсь инспектировать дом, чтобы понять, есть ли здесь все необходимое для того, чтобы прожить недельку-другую. И меня не покидает стойкое ощущение, что в мое отсутствие здесь кто-то обитал.

Черная чашка в шкафчике выбивалась из общего ряда бабушкиного сервиза в цветочек. Початая бутылка виски и вовсе была здесь лишней. В моей спальне было разобрано постельное, словно кто-то проснулся утром, откинул одеяло и пошел по делам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И главное — ни в одной комнате почти не было пыли. И это было самым странным, потому что я сюда года четыре не наведывалась, а никто другой проживать не должен был.

Я еще несколько минут походила по дому, выискивая следы чужого присутствия, но по пустому и отключенному холодильнику сделала вывод, что никаких квартирантов здесь нет. А заросший огород окончательно подтвердил мои мысли. Если бы кто из местных решил пожить в пустом доме, обязательно что-то да посадил бы на участке.

Я возвращаюсь обратно, но останавливаюсь посреди двора. Мой взгляд задерживается на том самом месте, где я когда-то впервые увидела Давида.

И здесь все о нем напоминает.

Я начинаю злиться, потому что мне наконец-то удалось вырвать его из сердца и мыслей, но неожиданная встреча пустила под откос весь мой самоконтроль. Теперь сижу и гадаю, как он там жил все эти три года. Аж тошно от этого.

Я решаю заняться обустройством. Открываю ставни, меняю постельное белье на кровати. К счастью, по дороге сюда я предусмотрительно попросила водителя остановить у супермаркета и набрала продуктов. Потому что до единственного в деревне магазина километра два идти, и для меня это слишком большое расстояние. Еще и с пакетами тяжелыми обратно возвращаться.

Я быстро обедаю бутербродами, а потом решаю спуститься к реке. К бабушке пойду завтра с утра. Вечером на кладбище нечего соваться.

Я хмуро уставилась на скрипучий и старый велосипед, что покоится в сарайчике. Ну вот, вспомню детство. Все как прежде. В старые добрые времена.

Легкий ветерок треплет мои волосы по сторонам, вокруг ни души. Я стелю на берегу покрывало, снимаю одежду, оставаясь в одном купальнике, и растягиваюсь в полный рост, подставляя молочного цвета кожу лучам солнца и скрывая глаза за очками.

Жизнь здесь так отличается от городской. Словно время остановило свой ход, но от этого так хорошо и спокойно на душе, что закралась мысль послать к черту и Англию, и весь мир и осесть здесь. В родных краях.

Хорошо-то как! А главное — никто не увидит мои ноги, можно надевать что захочу, а я так соскучилась по шортам и сарафанам!

Не это ли счастье?

На реке я нахожусь до вечера. Время от времени кошусь на другую сторону берега, где виднеется база отдыха. Она принадлежит Давиду и его брату и сейчас мозолит глаза, не давая до конца расслабиться.

Мысли снова уносят меня к бывшему мужу. Не думать о нем почти невозможно. Слишком свежа к нему ненависть, слишком мало времени прошло с того дня, когда моя жизнь разделилась надвое.

Мой телефон садится, и я начинаю собираться домой. Не то чтобы я от кого-то звонка ждала, но все равно как-то некомфортно.

Велосипед оставляю прямо посреди двора. Прохожу в дом и сразу к холодильнику. Проголодалась-то как! Счастье просто, что газовый баллон оказался заправлен и я смогла приготовить себе ужин.

Когда закончила с едой, разложила на веранде софу, взяла с полки книгу и открыла входную дверь, впуская в дом свежий воздух.

Честно пыталась вникнуть в сюжет книги, но то и дело мысли уходили куда-то далеко. Дырявая занавеска на дверях, которая уже не спасала от мух, колыхалась на ветру, убаюкивая. Бессонная ночь, стресс, свежий воздух и усталость дают о себе знать. Я задремала с книгой в руках, а очнулась от назойливого ощущения, что на меня кто-то смотрит.

По телу прошла дрожь, когда открыла веки и встретилась с внимательным взглядом некогда таких любимых и родных глаз.

Надо мной нависал Давид, а мне показалось, что я все еще сплю.

Глава 4. Лера

Я дернулась, испуганно пискнув. А потом плотнее укутала свои ноги в плед, скрывая от Давида. Это почему-то стало важным: чтобы Леонов не увидел эти уродливые шрамы. Отвращения в его взгляде не выдержу, несмотря на то, что мы давно чужие друг другу люди и на его мнение мне плевать.

— Что ты здесь делаешь? — в моем голосе проскальзывают истеричные нотки, с которыми не удалось совладать. Увидеть его так быстро точно не планировала. Да еще и в таком месте.

— Мы с братом отстраиваем дом его родителей, и я здесь иногда ночую.

— Почему не на базе? — холодно спрашиваю я.

От понимания того, кто именно здесь хозяйничал все это время, зарождается злость.

— Она на другом берегу, неудобно добираться. К тому же домики там часто заняты рыбаками, бронь на несколько месяцев вперед, — пожимает он плечами, все так же пристально смотря на меня.

В отличие от меня, он полностью спокоен. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Словно эта встреча ни капли его не удивила.

Я быстро прохожусь взглядом по его фигуре. Он в джинсах и футболке, гладко выбрит. В руках два пакета с логотипом сети супермаркетов. Скорее всего, на несколько дней сюда собирался.

— Я тебе не разрешала здесь останавливаться. Это мой дом, а не твой!

— Он три года пустовал как минимум. Кто-то даже стекла на окнах побил. Во время грозы прошлым летом тополь упал на столб и сорвал провода, дом был отключен от электричества, пришлось заново подводить.

— Если ты ожидаешь от меня благодарностей, то не дождешься. А теперь будь добр, выйди отсюда.

— Там гроза сейчас начнется, боюсь, что далеко уехать не получится. Придется остаться и переждать.

Я бросила короткий взгляд в окно. Серые тучи и в самом деле опустились совсем низко, стало темно и ветрено.

— Тогда на базе пережди, — завожусь я, не желая становиться гостеприимной хозяйкой.

— Говорил же — все домики заняты, — как ни в чем не бывало спокойно произносит Давид, пока внутри меня целый ураган проносится.

— Ты издеваешься надо мной, Давид? Я тебя видеть не хочу! Что в этой фразе тебе непонятно?

Мы застыли друг перед другом, сердце в моей груди колотило с бешеной скоростью, гнев вытеснял все остальные эмоции, в то время как глаза предательски ласкали лицо бывшего мужа.

— Успокойся, Лера. У меня вино есть и несколько видов сыра — переждем грозу и разойдемся спокойно.

И, словно в подтверждение слов Давида, за окном так громыхнуло, что я вздрогнула от неожиданности. Ветер завывал, склоняя к земле деревья. Я вытянула шею, выглядывая в окно, и заметила припаркованную во дворе машину Давида. Надо же, я так крепко спала, что и не услышала, как он приехал.