Жаклин Норрис - Пробуждение любви Страница 4

— Доктор Элдридж — это я сама.

Он резко опустил голову — жест показался ей по-мальчишески привлекательным.

— И я еще считал себя самым либеральным представителем мужского пола в южной Калифорнии! Извините, доктор. Просто я отчего-то представлял своего будущего хозяина мужчиной.

По крайней мере, подумала она, он первый поднял вопрос пола.

— А я представляла свою домработницу женщиной… Видите ли, незамужней женщине, такой, как я, неудобно держать в доме мужскую прислугу. — Анна сделала глубокий вдох. Лучше бы он не пялился на нее так откровенно, словно вдруг разглядел в ней женщину. Незамужнюю, свободную женщину. — Во-первых, это неприлично — что скажут соседи? — а во-вторых, неудобно.

Вместо того, чтобы понять намек и встать, Джейсон покачал головой:

— Уверен, в таком большом доме, как ваш, найдется отдельная комната для прислуги.

Анна признала: да, внизу, рядом с кухней, есть спальня и ванная, а ее комнаты — наверху, на втором этаже.

— Все равно, я привыкла бродить по дому в купальном халате. — Она резко осеклась. Зачем, ради всего святого, она рассказывает о своих привычках совершенно незнакомому человеку?

— А теперь давайте взглянем на дело с другой стороны. Рассмотрим и положительные стороны. — Он наклонился вперед и заглянул ей прямо в глаза. — Когда в доме постоянно находится мужчина, вы можете спать спокойно.

— У меня новейшая система сигнализации против взлома.

«И потом, — подумала Анна, — самая большая опасность подстерегает меня именно дома…»

— А иногда бывает нужно передвинуть мебель или выполнить другие тяжелые работы, с которыми женщине не справиться.

— Я и не отрицаю, что мужчины сильнее. — Анна улыбнулась. — Но раз в неделю ко мне приходит садовник. За небольшую прибавку к жалованью он выполняет все тяжелые работы по дому.

— И потом, я отличный повар! — Ну и нахал! Он так легко не сдастся. — Вы, наверное, привыкли к бурде, которую обычно готовят домработницы: котлеты из полуфабриката, блинчики… Ведь так?

Анна нехотя кивнула. Репертуар у Ады был неширок. Дальше жареных кур и бифштексов ее фантазия не простиралась.

— Готовка всегда была моим хобби. Любая кухня — французская, итальянская, китайская! Вот, к примеру, как я делаю феттучини. У меня собственная машинка для приготовления домашней лапши и макарон, а в соус я кладу только сливочное масло…

— В нем много холестерина, — механически возразила Анна.

— Всем известно: сами врачи никогда не соблюдают диеты! — Джейсон торжествующе поднял руку, словно уже одержал победу — впрочем, так оно и было. Анна сокрушенно подумала о торопливых обедах в больничном кафетерии. Обычно она брала переваренную зеленую фасоль, мясо под тяжелым острым соусом и химического цвета желе на десерт.

Неожиданно он вскочил на ноги.

— Ведь вы еще не обедали?

— Нет, — нехотя ответила она, следом за ним выходя из кабинета и идя по коридору к кухне. — Я собиралась заказать на дом пиццу.

Джейсон одним прыжком оказался у большого холодильника. К счастью, прежде чем Ада ушла в понедельник, она закупила продукты.

— Овощи нужно срочно есть, иначе они испортятся. — Джейсон начал вынимать контейнеры из холодильника и расставлять их на рабочем столе. — У вас есть фартук?

Анна молча показала на крючок. Джейсон повязал черный фартук, обшитый красными и белыми оборками. Анна понимала, что должна остановить его, но… она была голодна. Может быть, нанять его временно — пока она не найдет постоянную домработницу?

— Наверное, я найму вас на временную работу…

— Вот что я вам предлагаю! — Он развернул упаковку стейков. — Давайте установим для меня испытательный срок — месяц. Если в конце кто-либо из нас, останется не удовлетворен, расстанемся с легким сердцем. Что скажете, док?

— Месяц — довольно долгий срок…

— Но послушайте. — Он схватил огромный нож для мяса и начал нарезать стейк на узкие полоски. — Мне придется сдать свою квартиру в Санта-Монике, поэтому, естественно, на меньший срок я остаться у вас не могу. Впрочем, готов поспорить: когда вы ко мне привыкнете, вы продлите контракт!

Анна со вздохом села в кресло у стола и стала наблюдать за тем, как энергично он нарезает все необходимые продукты и смешивает соус.

Она слишком устала, чтобы выгонять его. А от аппетитных ароматов у нее просто подкашиваются ноги. Четыре недели. Что может случиться за такое короткое время?

— Ладно, — сказала она. — Но только один месяц!

За долгие годы, проведенные в разъездах, Джейсон приучился довольствоваться малым. Однако в список самого необходимого входили машинка для приготовления домашней лапши и кофеварка для капуччино. Она, правда, ревела как зверь, зато кофе варила отменный.

Ему удалось затолкать большую часть своих вещей в машину и к вечеру четверга перевезти все в Ирвайн. Анна — хотя, может, ее следовало называть «доктор Элдридж»? — сообщила, что в четверг ее не будет допоздна, так как она читает лекции для медсестер, так что времени на обустройство у него достаточно. Она дала ему ключ от дома и написала комбинацию цифр, которая отключала сигнализацию. Доверчивая, подумал он.

Когда дорога пошла в гору, в сторону городка Ирвайн, Джейсона одолели сомнения. Вчера их заглушила бурная радость по поводу того, что он поступил на место. Но факт остается фактом. Он попал сюда обманным путем. В предыдущей книге он выставил известного политика лицемером и ханжой, а теперь намеревается разоблачить здешних благополучных горожан. Он запечатлеет на пленке, как ужасна жизнь слуг, которые обеспечивают комфорт и удобство своих богатых хозяев.

Его беспокоило, что он надувает Анну.

Она определенно не похожа ни на одну знакомую ему женщину — точно так же, как не похожа она на вымышленный им образ доктора Элдриджа, который играет в теннис и любит молоденьких красоток.

Ему импонировали ее искренность и безыскусность. И еще чувство юмора. И умные зеленые глаза, взглянув в которые хочется завоевать ее, рассмешить и расположить к себе.

Спрашивается, как завоевать ее доверие?

С другой стороны, возможно, он ее недооценивает, думал Джейсон, останавливаясь на красный сигнал светофора.

Может, у Анны и куча денег, но у него не создалось впечатления, будто она одержима богатством. Наоборот, если судить по ее практичной и не слишком модной одежде и многочасовому рабочему дню, можно заподозрить, что она не слишком-то наслаждается плодами своих высоких доходов.

Может, она поймет его замысел и оценит его по достоинству. Но раскрываться перед ней нельзя — пока нельзя. Зная, кто он на самом деле и зачем нанялся к ней в прислуги, она уже не сможет обращаться с ним, как с обычным наемным работником. А ему необходимо из первых рук узнать, каково это — день за днем стирать, убирать, вытирать пыль, готовить еду. Ему нужна почва, на которой он сумеет поближе сойтись с домработницами, живущими по соседству.