Влада Орлецкая - Пушистый талисман Страница 4

Единственным его недостатком (вернее, даже не его, а всего окружающего мира со всеми его превратностями) было то, что, несмотря на зрелый возраст, Коля до сих пор не имел собственной жилплощади. Это несказанно осложняло ему жизнь. Правда, периодически он сожительствовал с женщинами, которые в отличие от него почему-то жилье имели. И не только жилье, но и немалые средства к существованию. Тем не менее он ни в коем случае не считал себя альфонсом, потому что честно отрабатывал свое содержание в постели.

С Ниночкой, его гражданской женой, ему не повезло. Его ужасно злило, когда эта белокурая бестия жаловалась своим мерзким эмансипированным подруженциям, сидя с ними на кухне в табачном угаре и наивно полагая, что он, находясь в гостиной, ничего этого не слышит.

— Девочки, вы не представляете, как я устала… Ничего в доме не делает, валяется на диване перед телевизором и только пиво сосет… Или, сволочь, носится по своим сучкам. Я же ему предлагала место… Нормальная работа, для его уровня… Так ведь не пошел! Только и слышно: «Это я не могу, это я не умею…» Трутень чертов! Если бы он еще и в постели ничего не мог, девки, я, клянусь, выкинула бы его к чертовой матери…

Ему было невыносимо обидно все это выслушивать. Впрочем, когда они ссорились, Ниночка даже в глаза ему не стеснялась бросать довольно жесткие заявления о том, кем она его считает. Лучше бы подумала своей хорошенькой крашеной головкой, к чему все это может привести. Когда-нибудь ему надоест терпеть — и он уйдет от нее! Мало ли на свете одиноких горемычных баб с квартирами! А Ниночка, бизнес-леди недоделанная, останется одна-одинешенька в своем треклятом евроремонте, со своими деньгами и своей крутой машиной.

Машина действительно принадлежала Ниночке, а Коля ездил по доверенности. После очередной разборки жена забирала у него ключи, и это был еще один способ дать понять мужу, что он наказан. Впрочем, при современном развитии транспортных коммуникаций это вряд ли могло ему помешать отомстить по-своему.

Нина была его ровесницей. И об этом ей также следовало подумать. Чай не «шишнадцать» уже! Взрослый женатый сын, того и гляди — внуки пойдут. Николай, конечно, тоже не мальчик, но это ведь совсем другое дело. Ежу понятно, что мужчина и женщина в сорок пять — это вовсе не одно и то же. Мужик — он, известное дело, до ста лет жених. А женская привлекательность — товар, как ни крути, скоропортящийся. Ниночка, конечно, молодец в этом смысле: следит за собой, ходит на фитнес, массаж и тому подобное — но… Природу и мужика не обманешь.

Почему бы ей не смириться с этим и не начать воспринимать его таким, какой он есть? Да, у него есть другие женщины. Много женщин! И ему подобное положение вещей очень даже нравится. Николай чувствовал себя этаким царем Соломоном среди прекрасных наложниц и что-либо менять в своей жизни решительно не хотел. Его все вполне устраивало. Еще в юные годы он сумел понять, что основная черта женщин — глупость. Собственно, это был их вторичный половой признак. Тогда же пришло понимание, что этим можно успешно пользоваться.

Когда и как Николай познакомился с Любкой, он уже не помнил. Такой восхитительной дурочки ему еще встречать не доводилось. Даже в пору его молодости, когда девчонки вообще были в основной своей массе более наивные и неискушенные, чем сейчас. Но Люба — это что-то! Собственно, она была наиболее точным воплощением его представлений о женском идеале! Он даже мог бы осчастливить ее, вступив с ней в законный брак, если б не одно существенное «но!».

Проблема заключалась в том, что Любка почти не зарабатывала, а в бедности Николай жить не умел. Ее занятие живописью он воспринимал не иначе как глупую блажь. Однажды, когда Коля еще работал водителем такси, он предложил ей устроиться к ним в контору на должность диспетчера. А что? Работа не пыльная. Сидишь себе в теплом офисе, сутки через трое, деньги приличные, а при желании можно и левый приработок поднимать. Не пошла. Ну и оставайся, лавка, с товаром. Николай не стал ее особенно уговаривать, тут же рассказал о вакансии Анжелке из Пашина, и та, не будь дурой, сразу прискакала в офис на собеседование.

Впрочем, Коля старался проявлять снисходительность к Любкиным странностям. Все-таки он был у нее первым мужчиной, и так по сию пору и оставался у нее единственным, что само по себе было приятно. Люба, конечно, была не особо искусна в сексе, зато он мог делать с ней в постели все, что хотел, и она никогда не протестовала, всегда была покорной, как одалиска.

— Ты, кошку, что ли, завела?

— Да… так получилось… — виновато пробормотала Любка.

— Делать тебе нечего… О-о! Это я удачно зашел! — воскликнул он, садясь за накрытый стол. — Как у тебя сегодня богато. Картину продала?

— Пока нет. Это Ольга привезла.

— Княгиня Ольга? — игриво уточнил Николай, наливая себе и Любке по рюмочке водки. — Понятно. Давай сначала кошаку дадим попробовать закуску, а то твоя Олечка меня так сильно любит, что…

— Ну умрем вместе, как Ромео и Джульетта! — пошутила Люба, радуясь его веселому расположению духа.

— Нет, уж, это, пожалуйста, без меня.

Они выпили и стали торопливо закусывать. В общении с женщинами Николай всегда придерживался золотого принципа Ивана-Царевича: ты меня сначала накорми, напои, а потом и пользуй…

— А я получила заказ на картину! — радостно сообщила Любка, порозовевшая от водки. — Уже почти готово. Хочешь посмотреть? Мне кажется, это моя лучшая работа!

— Любаш, — ласково произнес Николай, намазывая черную икру на ломоть белого хлеба, — мне сейчас не до глупостей. Честно. Дома Нинка зверствует, я специально пришел к тебе, чтобы отвлечься, отдохнуть… Малыш, я ведь тебя уже просил, не грузи меня своими делами. Хорошо?

— Прости, — чуть слышно произнесла Любка, опустив глаза, чтобы скрыть выступившие слезы.

— Не обижайся, ладно? — ущипнув ее за нос, примирительно сказал Николай. — Я в твоем рисовании все равно ничего не понимаю, как свинья в апельсинах.

— Угу, — задумчиво кивнула Любка, водя вилкой по клеенке.

— Люб, ты чего? Настроение плохое?

— Нет, все в порядке.

— Ладно, малыш, не психуй. Не мы такие — жизнь такая. Сейчас я тебя от плохого настроения полечу.

Выпив водки, Николай, как обычно, потянул Любку в комнату — на диван.

Сегодня все произошло быстро. Или ей показалось, что быстро. Или она сама хотела, чтобы все поскорее закончилось… Николай велел ей принести из кухни сигареты. Пока он курил, лежа на диване, Любка принимала душ.

Ему стало скучно. Сразу возникла идея прямо сейчас поехать в Пашино и остаться у Анжелки на ночь. Гулять так гулять! Нинка-Горгона после полуночи, естественно, начнет ему названивать на мобильный, дергаясь из-за того, что любимого мужчины до сих пор нет дома. А нечего было шарить в его телефонной записной книге и высматривать там номера девчонок! Да потом еще и скандал затевать! Вот и поделом!