Вера Кауи - Магия греха [Двойная жизнь] Страница 4

– Черт, какой холодный вечер, – живо заговорила она. – Ужасно хочется чего-нибудь горяченького. Это кофе?.. – Она подошла к плите, на которой на слабом огне стояла какая-то кастрюля, но неожиданно между ней и плитой резко опустилась белая гибкая трость.

– Сначала о деле. – Голос Мики был такой же категоричный, как и его взгляд. Она встретилась глазами с Морин, и та с грустью слабо покачала головой. Это означало только одно: у него плохое настроение, будь осторожна.

– Ой, прости, Мики... от холода у меня смешалось в голове... Вот, пожалуйста... – Она вынула из сумочки и положила на стол восемь фунтов. – Неудачный вечер, прости. Слишком холодно для любителей поразвлечься... Трость со свистом и треском опустилась на стол.

– Восемь фунтов! Тебя не было дома целых четыре часа, и после этого ты приносишь эти вонючие восемь фунтов! Где остальное?!

– Здесь все, что у меня есть, Мики, честное слово. Просто сегодня неудачный день... очень холодно и не так уж много желающих. Я вся замерзла, стоя на ветру на этой дороге.

Он так сильно ударил ее по лицу, что у нее откинулась назад голова.

– Врешь, сука! – Краем глаза она видела, как потихоньку улизнули из комнаты Морин и Синди, знавшие, что последует дальше. Он бил ее кулаками, потом ладонью – по лицу, тонкая белая трость безжалостно обжигала ее незащищенное тело, а он все время матерился и требовал, чтобы она не считала его дураком. Он посылал ее не кофе пить в кафе, а работать, работать, работать... и если она не будет работать на него, то он сделает так, что она уже не сможет работать ни на кого. Она защищалась как могла, но, когда ей удалось спрятаться под стол, он начал бить ее ногами и сбрасывать со стола чашки с остывшим кофе. Не в силах сопротивляться, она свернулась калачиком, а он продолжал ее бить. Мики остановился только тогда, когда выбился из сил, после чего, хлопнув дверью, ушел в свою комнату. Нелл лежала, не в состоянии повернуться. Из носа текла кровь, дышать было невозможно, ребра и ноги ныли так, что она не могла пошевелиться. Всякий раз, когда она хотела двинуться, у нее вырывался отчаянный стон. До ее слуха донесся звук открываемой двери и шепот:

– О господи...

Над ней кто-то склонился.

– Боже, Элли, что он с тобой сделал! – Это была Морин. По узкому худенькому лицу ей можно было дать все тридцать, хотя на самом деле она была на десять лет моложе. В ее нежно-голубых глазах застыл ужас.

– У Мики просто нет сейчас денег... и он не может купить наркотики, понимаешь... – как бы оправдываясь, сказала Синди. Она была девочкой Мики. – Ты же знаешь, каким он бывает, когда у него нет кокаина.

– И каким, когда он у него есть, – зло добавила Морин.

Она была ровесницей Синди, но превосходила ее по жизненному опыту и находила время и силы жалеть ближних, особенно таких беззащитных, как Элли. Она была доброй и отзывчивой, любила давать советы, обучала Элли мелким хитростям торговли телом, особенно когда случались какие-нибудь неприятности. Взглянув на окровавленные лицо и тело Элли, она в ужасе отшатнулась.

– Ты можешь сесть, милая? – с тревогой спросила она, разрываясь между состраданием и страхом. Она боялась того, что Мики может с ней сделать, если увидит здесь.

– Нет... больно, – простонала Элли, чувствуя, что ей больно даже говорить.

– Давай руку. Синди, лучше отнести ее в постель. Вдвоем им кое-как удалось волоком дотащить Элли до комнаты, где она спала вместе с Морин. Синди спала с Мики.

– Иди принеси в чашке теплой воды и немного ваты, – приказала Морин Синди, которая с неохотой, но подчинилась.

– Господи, у тебя на лице все цвета радуги, – заметила Морин, оглядывая Элли, сплевывающую кровь. – Он разбил тебе губу, и с носом у тебя что-то не то, он свернут набок. – Морин прикоснулась к носу Элли. Та завизжала, отчего в челюсти у нее возникла такая боль, что она вздрогнула и застонала. – Что-то мне не нравится, как он выглядит, – озабоченно проговорила Морин. – Мне кажется, что он сломал тебе нос и что-то сделал с челюстью... Думаю, тебя надо отвезти в больницу.

– Нет... – кое-как удалось произнести Элли. – Завтра все будет нормально... отдохну... отосплюсь... Дайте мне просто отдохнуть...

– Надо, чтобы тебя осмотрела Паола, когда вернется, – попыталась успокоить ее Морин. – Она два года работала медсестрой, поэтому хорошо разбирается в таких вещах. Сегодня она на Парк-лейн, вернется очень поздно, но она лучше знает, что надо делать в подобных случаях.

Элли кивнула головой и закрыла глаза. У нее все болело, а нос, казалось, был забит ватой, поэтому приходилось дышать ртом. И все же ей удалось успокоиться и заснуть. Паола вернулась домой в три часа ночи, и Морин сразу же провела ее к Элли. Паола, самая привилегированная девушка в компании Мики, работала с ним уже два года, и он никогда не оскорблял ее, поскольку она зарабатывала больше всех. У нее была своя отдельная комната и еще кое-какие преимущества и права вожака стаи. Ей было двадцать пять лет, раньше она была медсестрой, но забеременела от студента-медика и вынуждена была бросить учебу. Ее четырехлетняя дочь находилась на попечении родителей, а Паола работала, чтобы ее содержать. Она оставалась с Мики потому, что он приходился ей кузеном и брал с нее только проценты от заработанных денег, в то время как у других девушек забирал все подчистую.

Она стояла над Элли и чувствовала, что у нее останавливается дыхание.

– О господи всемогущий!.. На этот раз он зашел слишком далеко. – Она прикоснулась к распухшему, красному, как помидор, носу. – Нос сломан, посмотри на ее челюсть, она в каком-то неправильном положении. Я ничем не смогу ей помочь. Ей нужна более квалифицированная помощь, необходимо обратиться к доктору.

– Мики убьет нас, если узнает, что мы втянули в это дело кого-то постороннего.

– А если она умрет? У нее наверняка внутреннее кровоизлияние. Ее надо отвезти в больницу, Морин, это ясно.

– Может, мы отвезем ее в другой конец города... там везде есть больницы. Можем сказать, что нашли ее на улице, якобы подверглась нападению... – Морин нервно грызла ногти. – А что мы скажем Мики? Он не пощадит нас, когда узнает, что мы сделали.

– Значит, мы должны быть уверены, что он не узнает.

– Как? Я у Мики на дороге становиться не собираюсь... ты же знаешь его... А к тебе он относится совсем по-другому. Ты зарабатываешь больше любой из нас, поэтому к тебе особое отношение. Я не хочу, чтобы он сделал со мной то же, что и с Элли.

Паола чувствовала, что в словах Морин есть доля правды. Мики был очень грубым сутенером, но он держал под контролем целый ряд прибыльных мест. Только под защитой Мики она могла зарабатывать достаточно денег, чтобы помогать своей дочери: а именно ради нее она и пошла на все это.