Мередит Рич - Клэй из Виргинии Страница 4

Клэй покачала головой.

– Чтобы успеть на самолет, мне придется встать в половине пятого утра, – сказала она.

– В таком случае лучше вообще не ложиться.

– Только не сегодня.

Джош наклонился и поцеловал ее.

– Ладно. Значит, через неделю. Желаю вам к тому времени отдохнуть и набраться сил. – Он еще раз поцеловал Клэй.

– М-м-м… – Клэй отодвинулась. – Только не желайте мне спокойной ночи – из-за вас мне будет трудно уснуть.

– А мне – из-за вас. Клэй усмехнулась.

– Увидимся на той неделе. – Она чмокнула Джоша в щеку.

– Будьте осторожны, – посоветовал Джош, когда она закрывала дверь. – Берегитесь акул.

Глава 2

– Прошу прощения, мисс… Не хотите ли тубы? – спросил юный официант-филиппинец, убирая со стола. – Это салат из папайи с курача – местным моллюском, нечто среднее по вкусу между крабом и омаром.

– Нет, благодарю. – Клэй отодвинула кресло от столика и вытянула длинные загорелые ноги, наблюдая за ящерицами-гекконами, снующими в тени плетеной кадки с благоухающими белоснежными цветами сампуджита.

Из-за столика на веранде ресторана отеля «Лантака» ей были видны лодки добытчиков устриц, покачивающиеся на волнах. Пробыв в Замбоанге двое суток, Клэй почти забыла о досадных неприятностях, которые сопровождали ее по пути из Манилы.

Все началось с ложной тревоги в Манильском аэропорту, где якобы была заложена бомба; из-за этого все рейсы оказались отложены на шесть часов. Задержка вылетов привела к тому, что на самолет Клэй были распроданы все места и она не смогла уговорить кассира продать ей лишний билет. К счастью, мир, как всегда, оказался не без хороших людей, и доброжелательные пожилые супруги-филиппинцы пронесли на борт «лишние» сумки с ее оборудованием.

Очутившись в Замбоанге, Клэй обнаружила, что взятый напрокат воздушный компрессор находится в аварийном состоянии, и ее гиду-проводнику Хаджи Али Кираму пришлось ехать за новым аппаратом в Давао-сити. Тем временем выяснилось, что плантация «Талуксгей», которую она собиралась фотографировать, Принадлежит захудалой фирме, производящей низкокачественные жемчужины неправильной формы. В довершение ко всему появились слухи о волнениях среди мусульман, и утренние газеты опубликовали репортаж о мятежном восстании неподалеку от Давао. Клэй всерьез опасалась, что ее проводник надолго задержится на обратном пути.

Город Замбоанга, раскинувшийся на юго-западной оконечности Минданао, южного острова Филиппин, был промежуточным пунктом на пути к архипелагу Сулу. Замбоангу называли «городом цветов». Его дальние предместья, отлого поднимающиеся по склону, казались словно расчерченными четкими квадратами плантаций, на которых произрастали орхидеи и ярко-зеленые кокосовые пальмы. Вблизи над низким горизонтом Замбоанга возвышались остроконечные церковные шпили, сияющие башни минаретов и купола мечетей.

Минувшую ночь Клэй провела в одном из пустующих «шалашей на дереве» в парке «Пансонака». Шалаш этот располагал полностью оборудованной кухонькой, а из окон с жалюзи открывался вид на маленький садик, в котором полыхали красные бугенвиллеи. Хотя ночевать в этих домиках мог кто угодно, было нетрудно понять, почему городской мэр отдавал предпочтение парам, только что вступившим в брак; это было идеальное место, где можно было предаваться любви день и ночь напролет, а именно этим Клэй и собиралась заняться с Джошем Льюисом. Она улыбнулась своим мечтам, представляя себе Джоша, который неожиданно нагрянул в Замбоангу, не в силах дождаться назначенной на следующую неделю встречи с ней. Клэй задумалась, вспоминая его лицо и сочный звук его голоса…

– Миз Клэй?

Клэй вскинула глаза. Голос принадлежал отнюдь не Джошу, а ее проводнику Хаджи Али Кираму.

– Хаджи! Ты вернулся! А я думала, ты попал в беду.

– Никакой беда, миз Клэй. Только дорожный движение. Слишком много машин. – Приземистый мускулистый Хаджи улыбнулся. Его зубы, точнее, то, что от них осталось, были кривыми и побурели от бетеля, который он непрерывно жевал. Он был моро – южнофилиппинский мусульманин – и когда-то сам нырял за жемчугом. Клэй наняла его на неделю. Хаджи раздобыл лодку, на которой они собирались пуститься в плавание, и должен был переводить с местного диалекта чабакано – адаптированного филиппинского языка тагалог, который отличался вибрирующим «р» и запутанной слоговой структурой.

– Я добыть компрессор. Сейчас я починить мотор у лодки.

– Господи, что еще? Что приключилось? – Солнце било в глаза Клэй, и она прищурилась, всматриваясь в лицо Хаджи. Ей была невыносима сама мысль о дальнейшей задержке.

– Маленький проблем, миз Клэй. Ремонт не больше часа.

– Мы успеем выйти в море на рассвете?

– О да. Будьте спокойны, – улыбнулся Хаджи.

– Отлично. Сегодня вечером я куплю на рынке продукты и доставлю на борт оборудование, так что мы сможем отправиться в путь с восходом солнца.

– Будьте спокойны, – повторил Хаджи. – До скорый встреча.

Клэй расплатилась за обед и прошагала несколько кварталов до городского оптового рынка; здесь она приобрела огромную плетеную корзину и запас овощей и фруктов в количестве, достаточном для плавания до архипелага. По пути к причалу, где ее ждал баркас Хаджи, она зашла на другой рынок и купила хлеб, содовые крекеры, воду и пиво. Когда она наконец взошла на борт тридцатипятифутовой лодки, чтобы погрузить запасы, Хаджи там не оказалось – только инструменты, разбросанные по палубе рядом с кучей промасленной одежды.

Клэй поставила корзину на лед и, открыв бутылку пива, посмотрела на заходящее солнце, гадая, чем в эту минуту занимается Джош Льюис.

– Миз Клэй! – раздался голос с причала. – Я ходил искать деталь для мотора. – Хаджи был обнажен до пояса, на нем были мятые джинсы с прорехами на коленях, голова повязана красным платком.

– Как дела с мотором? – опасливо спросила Клэй. – Надеюсь, ты его починил?

– Не беспокойтесь… несколько минут, и будет порядок.

– И мы сможем выйти в море завтра на рассвете?

– Конечно. Вы готовы плыть в половине шестого?

– Я готова, – улыбнувшись, отозвалась Клэй.

Следующим утром, когда небо сменило цвет с розовато-серого на ярко-голубой, баркас Хаджи медленно пробирался вдоль благоухающего побережья, минуя рыболовецкое судно и крытые соломой домики, возвышавшиеся над водой на шестах, и лавируя между банкас – маленькими моторными каноэ местных жителей, спешащих на рынок.

Хаджи указал на скопление деревянных плотиков с ярко раскрашенными парусами.

– Видите эти винтас? Это морской цыгане. Живут в море и выходят на берег, только чтобы похоронить умерших. – Он помахал рукой мальчишкам, запускавшим змея, и те весело замахали в ответ. – Сегодня море тихий. Будем у Холо до полудня, – добавил Хаджи.