Марта Кетро - Когнитивный диссонанс Страница 4

И первое, что я думаю: ха! а вы говорите — «реальность»… Вот она, эта ваша хваленая реальность! Да я ее одним щелчком…

А потом, конечно, жадничаю и начинаю жалеть, что не загадала чего посущественней. Не знаю, брюнета, что ли.

И однажды ты сходишь с ума.

Нет, не так. Не однажды, не сразу. Уже довольно давно кто-то трогает тебя мягкой лапой за плечо. Оборачиваешься — никого. Пьющий скажет «белочка», а у тех, кто не пьет, вообще нет никаких оправданий.

И вот оно трогает, трогает. Все чаще лезет под руку и толкает — то прольешь, то уронишь, то ерунду напишешь. Полгода назад ты бы сказал, что это тремор, неловкость, раздражение, но уже примерно месяц точно знаешь — здесь нечисто. Потом ты начинаешь ошибаться крупнее, всего-то пару ходов меняешь местами, и рассчитанный триумф оборачивается отчаянием. Всего-то и надо было — не слажать тогда и тогда, ты видел, но попустил, и вот… Кто отвел твои глаза? Кажется, ты знаешь. Кажется, кажется… уйди из-за моей спины. Не говори со мной. Не пиши мне писем, которые потом невозможно найти, которые не видит никто, кроме меня, — письма и письмена. И тем более не звони, не молчи в трубку. Не морочь моих любимых, не закрывай им глаза, пока они живые, не меняй их лиц на безносые и беззубые маски. Тебя же нет (главное, не смотреть на него в упор). Это серое пятно на границе зрения, я искал в справочнике, может быть, катаракта. Привкус горечи во всем, что готовят для меня, — это печень. Тот, кто хочет меня погубить, — просто сволочь. Страх — это осень. Отчаяние — это зима. Тоска — Новый год.

Все, почти все можно объяснить, если владеть информацией. Ты не можешь сойти с ума, но может найтись человек, который попытается сделать тебя психом. Главное, понять, кто он, зачем ему это и как он собирается действовать. Вычисли его. Все нужно объяснить. Все можно объяснить.

Все, кроме вот этого серого, расплывающегося, липкого, которое приходится счищать со стен, смывать с рук, сдирать вместе с кожей.

И однажды ты сдаешься. Ты перестаешь прятать глаза и поворачиваешься лицом к своему страху. Ты жадно рассматриваешь то, что пугало и соблазняло полгода. Ты опускаешь руки и вступаешь в него или принимаешь его в себя. И тогда внутри возникает огромная радость и нарастает великий хохот — такой, которым смеются боги. Когда ты был трусом, то думал, что они смеются над тобой, а вот теперь оказалось, что это твой собственный голос разносится над миром, смущая небеса, потому что ты свободен. Только что ты был ничтожен, и вдруг… А всего-то и надо было осознать, что пугавший тебя морок — это ты сам, неназванная часть твоей души, с которой ты теперь един, един. А заодно ты един со всем миром, и невозможно уже просто ходить, а только ступать, возвышаясь над горами, простирая руки, улыбаясь солнцем и гневаясь молниями, иногда поднимая с земли человечков и разглядывая (дурашка, ты ведь тоже можешь освободиться, я помогу).

И только когда это случилось — все, считай, ты тронулся[1].

 Bluecanaryk: Как-то лежал в дурке, от армии косил.

  Marta_ketro: Отличная новость. Психический, значит.

— О, ты ему ответила!

— В принципе восемьдесят процентов комментариев не требуют ответа. Или это благодарность, или констатация факта («спасибо»,), «ты дура»), или просто попытка обратить на себя внимание. Задающий вопрос не хочет узнать ничего нового, он ищет подтверждение собственным выводам. Этот чувак вписывается в схему «заявить о себе», но смущает другое. Теток так не клеят.

— А как надо?

— С женщинами надо говорить о них самих. Ну вот как ты сейчас со мной, задавая наводящие вопросы, чтобы дама щебетала и наслаждалась звуками своего голоса, а потом осталась в уверенности, что ты интересный собеседник. А этот просто сообщает информацию, ставя перед фактом своего существования в моей жизни. Как-то пугает даже.

— Да, нарисовался, не сотрешь. Видать, уверенный в себе мужик.

— Уверенный — в Сети? Сомневаюсь.

— Ну в Сеть он только недавно вылез. Вдруг это твоя роковая красота и талант его вынудили?

— Не исключено.

3. Лена говорит

«Мне сорок семь, и я до сих пор не могу сказать, много это или мало. Марта смотрит на меня с плохо скрытым ужасом — с ее точки зрения, в моей жизни отсутствуют три вечные ценности: молодость, муж и кошки. Когда пытаюсь объяснить, что возможна другая шкала приоритетов, она кивает, но на лбу у нее проступает бегущая строка «зелен виноград». Просто не может поверить, что кому-то тех цацок даром не надо. Если соблюдать симметрию, то для меня актуальны зрелость, вера в себя и собака. И ужас вызывает именно ее положение: молодость-то проходит. Марта в глубине души уверена, что просто плохо выглядит после зимы и стоит только немного похудеть, сходить к парикмахеру и косметологу, как все вернется. Было бы смешно, когда бы я не понимала, насколько это глупо. Да, лишних пять кило еще никого не украсили, но истинная юность не в их отсутствии, она в энергии. Если глаза горят и кровь кипит, кто там посмотрит на твои складочки и морщины. А она исходит на слова и думает, что это и есть настоящая жизнь. Муж — тоже сомнительный повод для уверенности в завтрашнем дне. Насколько я знаю, она с семнадцати лет при мужчине и просто не представляет, как можно существовать иначе. А ну как ему надоест? Хорошей хозяйкой она быть не научилась, ночами торчит за компьютером, выглядит неважно. Уйдет к девке какой-нибудь, а она с чем останется? Ни квартиры, ни работы нормальной, ни покоя в сердце. Боюсь я за нее. Немного бы огня, бодрости, свободы от рамок мужчина-женщина, молодость-старость, но свои мозги не вложишь.

Даже выбор между кошками и собаками о многом говорит. Однажды на Арбате я встретила гадалку, она посмотрела мне руку, сказала чего-то, а потом спрашивает: одна живешь? животные в доме есть? Я говорю, собака. А она отвечает, хорошо, что не кошка. Когда умирает человек, а рядом никого нет, кроме кошки, то его душа может в нее переселиться. С собаками такого не бывает, а эти — вампиры энергетические, могут забрать. Так что если у кого кошки, то лучше их быстро и безболезненно умертвить. Так она сказала. Может, больная, а может, и нет.

Но в любом случае кошки — это безответственность. Гулять не надо, дрессировать бесполезно, корми два раза в день и лужи вытирай. Любить она тебя никогда не будет. А собака жизнь отдаст, но таким, как Марта, эта жизнь не нужна. Сережка был из той же породы, кошатник. «Не дави на меня своей преданностью». А я вот что думаю: тот, кто не готов принимать чужую любовь, сам любить не умеет. Их большинство, между прочим. В одиночку жить они не способны, норовят прилепиться к тому, кто сильнее, а потом ноют о свободе. Считаю, раз ты царь — живи один, а не готов, так принимай правила игры. Когда мы были вместе, я на секундочку не могла представить себя рядом с другим мужчиной, а он блудил направо и налево. Я подозревала, но глаза закрывала, хотя могла бы себе тоже позволить, но у меня воспитание другое.