Джулс Бичем - Грани отражения Страница 4

  Доктор отступил на шаг, вновь восстанавливая между ними расстояние. Он не пытался больше что-то сказать или сделать, просто закрыл глаза на секунду. Затем произнес: “ Простите” и резко шагнул прочь.

Она поправила выбившиеся волосы и раздраженно выдохнула, стараясь вернуть себе спокойное состояние, в котором было легче оценивать ситуации и принимать решения. Но, даже спокойная, она не могла объяснить себе, почему этот человек вызывает у неё ощущение  раздраженного беспокойства, будто её потревожили, пробуждая что-то новое, чего она не могла назвать. И от этого становилась еще более раздраженной.

* * *

– Возьми Мелани и пройдись с ней по магазинам, – посоветовал брат, смотря футбольную передачу, при этом поглядывая на сидящую в углу дивана сестру, которая явно скучала. Лия скептично вздохнула:

– Ты же знаешь, что с твоей женой я общаюсь лишь тогда, когда этого требует необходимость или правила приличия. У неё слишком высокий ум для моего скромного опыта в жизни. Я вполне переживу вечер одна дома. Возьму кусок пирога, залезу в интернет и буду радоваться жизни.

Брат что-то пробурчал, но от комментариев воздержался. Лия не то, что скучала, ей просто было некомфортно на душе.

“Мне уже даже не двадцать четыре, я – маленькая, слишком обычная и не имеющая претензий на особенность. И кажется все мои знакомые, включая даже брата, который младше меня, уже с радостью умчались в направлении брака и семейной жизни, а кто-то  даже успел сделать парочку детей. Видимо, я не скоро найду себе пожилого офисного работника и буду доживать с ним после тридцати лет жизнь. А возможно – вообще буду стариться в компании нескольких кошек”, – размышляла Лия, глядя на кусок пирога и безуспешно пытаясь справиться с зависшим ноутбуком. Видимо, сегодня ей придется ограничиться унылым киданием мяча Жулибо и его компанией в поедании пирога. “Что ж, –  подумала Лия, –  Это далеко не грустный вариант, чем жизнь замужней женщины, понимающей, что она все равно остается одинокой, даже при наличии рядом некоего мужа, живущего отдельно и пересекающегося с ней на кухне, в постели и по выходным”.

Маргулис вернулся в офис в тот же день, когда покинул госпиталь. Дел скопилось невпроворот, и возвращению босса были рады абсолютно все. Через час Эрик вдруг понял, что его мысли не могут сконцентрироваться на таких привычных для него с детства числах.

Маленьким мальчиком он развлекал себя, считая в уме многозначные числа, и был первым в учебе. Поэтому, он смог легко окончить  школу и удивить всех, поступив в университет на факультет финансов и экономики. Никому не известный студент решил познакомить с собой мир биржи, и начал он с игры на росте акций. Для его тренированного годами мозга не составляло труда составить прогноз и вероятность падения или роста. И через полгода он стал владельцем контрольного пакета акций строительной фирмы, где работал когда-то его отец. Он помнил лишь его голос и большую руку, трепавшую его по волосам вечерами, когда отец возвращался с работы. Порадовать его своим успехом Эрик не смог – отец умер за год до окончания им школы. Мать умерла еще раньше. Если бы он мог её помнить лучше, возможно в его жизни было бы место чему-то еще. Но всё, что он о ней знал, это то, что она работала в этом госпитале, и он проходил ежегодное обследование именно здесь, простым пациентом Маргулисом, воздавая ей, таким образом, дань уважения и словно пытаясь сказать, что не забывает о ней.

Сегодня Эрик ощущал недостаток чего-то, что было ему нужно.

    – Мне необходимо пройтись,– бросил он, выходя из кабинета, удивленному секретарю. Маргулис просто шел вперед, не слушая звуков, не ища ничего.  Он не мог объяснить, что именно он ищет или чего хочет. Он просто шел вперёд. Дальше от офиса, от зданий, от суматохи и размеренности графиков. Как бы ни звучало издевательски – он шёл, куда глаза глядят.

Лия не ожидала, что весь день проведет в парке. Но, поскольку  брат с женой приехали к матери на несколько дней, дабы  избежать ненужных лишних встреч, Лия отправилась гулять, взяв с собой собаку.

Городской парк находился в  центре, объединяя собой и жилую часть, и  деловые кварталы. Низко клонящиеся к воде пруда посреди парка, ивы образовывали тенистые аллеи вокруг прохладного водоема. Эти аллеи были излюбленным местом для прогулок всех горожан. Лия медленно шла по дорожке, изредка останавливаясь когда пес не хотел следовать за ней, чем-нибудь увлекшись. Вокруг гуляли парочки, матери с детьми всех возрастов, несколько художниц, пристроив свои мольберты почти у кромки воды, ловили моменты, чтобы остановить их в своих этюдах.

–Жулибо, – позвала в очередной раз собаку Лия и направилась к берегу пруда. Собака опередила её и с размаху бросилась в воду, но, решив, что  та слишком  холодна для неё, выскочила, и шумно отряхнулась, подняв фонтан. Оказавшись под холодным душем, Лия невольно охнула и засмеялась – нет, это просто судьба – попадать во всевозможные передряги: стоило ей надеть светлые брюки, как очередное злоключение нашло её.

Эрик, стоявший на аллее парка, поднял голову и замер. Вряд ли его мучают галлюцинации, но это был тот самый смех. То, чего ему почему-то  не хватало. И он вдруг понял, что с облегчением вздохнул. Но другая его часть, логичная и рассудительная, неодобрительно возразила – что за вздор, разве за две недели он стал считать, что женский смех – то, что ему необходимо для душевного равновесия? Эрик отмахнулся от этих мыслей и направился в сторону пруда.

С ней было животное. Довольно непоседливая и шумная собака. Маргулис остановился позади них, просто слушая и не желая нарушать их прогулку своим присутствием.

– Пойдем, – сказала Лия собаке, которой понравилось купание – она упорно пыталась повторить трюк с брызгами. Повоевав несколько минут с ней, Лия стала возвращаться на аллею.

На тропинке позади них стоял мужчина в темных очках, сложив руки за спиной и смотря вдаль – один из многочисленных гуляющих по парку в вечернее время. Лия уже оказалась на дорожке аллеи, когда внезапно поняла, что ей на удивление кажется знакомым этот человек. Во всяком случае, она точно его где-то уже встречала. Лия повернулась и взглянула на мужчину –  тот смотрел на пруд, не отрывая взгляда. Возможно, ей показалось, и она зря ломает голову, пытаясь вспомнить его.

Лия собралась идти дальше, но в ту же секунду мужчина снял очки и подставил лицо поднявшемуся над прудом ветру. Теперь она узнала его: это был тот самый слепой мужчина из госпиталя, его фамилия начиналась на “М”. Он снова надел очки и двинулся по дорожке в её сторону.