Связанные честью - Кора Рейли Страница 40

Я закрыла глаза.

– Я устала. Уже поздно.

Было поздно или, точнее сказать, очень рано.

– Нет, – сказал Лука, касаясь моей талии. – Я хочу понять. Я твой муж. Ты не такая, как другие девушки, которые могут выбирать мужчину, с которым потеряют невинность. Ты боишься, что я буду груб с тобой из-за того, что сегодня увидела? Не буду. Я говорил, что хочу, чтобы ты извивалась подо мной от удовольствия. И хотя этого скорее всего не произойдет, когда я возьму тебя в первый раз, потом я сделаю так, чтобы ты кончала под моим языком и пальцами так часто, как только захочешь, и буду так делать до тех пор, пока ты не кончишь, когда буду в тебе. Я не против двигаться медленно, но чего ты хочешь ждать?

Я наблюдала за ним сквозь полуопущенные веки. Я хочу ждать того, что никогда не произойдет: чтобы ты захотел заняться со мной любовью, а не брать, словно я твоя вещь. Часть меня не хотела соглашаться на меньшее, а другая понимала, что должна. «Любовь – это то, на что надеются девушки, когда молоды, это то, чего жаждут женщины, когда лежат ночью без сна, и то, что они получат лишь от детей. У мужчин нет времени на такие глупости», – так всегда говорил мой отец.

– Я не заставлю тебя ждать месяцами, – ответила я вместо того, что в действительности хотела сказать, и уснула.

Глава 10

На следующий день Лука отменил свои планы и отослал Маттео заниматься делами. Женщины в нашем мире быстро учатся не задавать слишком много вопросов, потому что ответы часто могут им не понравиться.

Лука собрался первым, и когда я приняла душ, оделась и вошла на кухню, он уже хмуро разглядывал содержимое холодильника.

– Ты умеешь готовить?

Я фыркнула:

– Не говори мне, что ты никогда не готовил себе завтрак.

– Я обычно перехватываю что-нибудь по пути на работу, за исключением дней, когда Марианна здесь и готовит для меня. – Он оглядел меня с ног до головы. Я выбрала шорты, топ и босоножки, так как сегодня обещали жару. – Мне нравятся твои ноги.

Покачав головой, я подошла к нему и тоже заглянула в холодильник. Лука не стал отодвигаться, и наши руки соприкоснулись. На этот раз мне удалось не вздрогнуть. Его прикосновения не вызывали неприязни и, когда он не пугал меня, мне и вправду это нравилось. Холодильник ломился от продуктов. Проблема была в том, что я тоже никогда не готовила, но об этом Луке знать необязательно. Я взяла упаковку яиц и болгарский перец и выложила их на кухонный стол. Омлет сможет приготовить любой дурак. В доме отца я пару раз видела, как наш повар делал это.

Лука прислонился к кухонному острову и скрестил руки на груди, наблюдая за тем, как я достаю из ящика сковородку и включаю плиту. Я бросила на него взгляд через плечо:

– Ты мне не поможешь? Можешь нарезать перцы. Слышала, ты немного умеешь обращаться с ножом.

Слова заставили уголки его губ дернуться, но он вытащил нож из подставки и подошел ко мне. В босоножках на плоской подошве моя макушка едва доставала ему до груди. Не буду скрывать мне это нравилось. Я вручила ему перец и указала на деревянную разделочную доску, потому что подозревала, что Лука начнет крошить его на дорогущих черных гранитных столешницах. Мы работали в тишине, но Лука продолжал на меня коситься. Я положила немного масла в сковороду, затем приправила взбитые яйца. Не знала точно, добавлять молоко или сливки, поэтому решила не делать этого. Затем вылила яйца на раскаленную сковороду.

Лука ткнул ножом в нарезанные им перцы.

– Что будет с ними?

– Дерьмо, – прошептала я. Перцы должны были пойти в начале.

– Ты когда-нибудь готовила?

Я проигнорировала его и закинула перцы в сковороду на яйца. Включила огонь на плите на максимум, и вскоре почувствовала слабый запах гари. Я быстро схватила лопатку и попыталась перевернуть омлет, но он прилип к сковороде. Лука с ухмылкой наблюдал за мной.

– Может сделаешь нам кофе вместо того, чтобы ухмыляться? – огрызнулась я, отскребая половину сожженных яиц со дна сковороды.

Когда решила, что яичницу можно безопасно съесть, разложила ее на две тарелки. Блюдо по правде говоря вышло неаппетитное. Лука выгнул бровь, когда я поставила перед ним тарелку. Он опустился на барный стул, и я запрыгнула на соседний. Я наблюдала как он взял вилку, подцепил кусочек и поднес к губам. Пожевав, проглотил, но очевидно, не слишком впечатлился. Я тоже сунула в рот и чуть не выплюнула обратно. Яйца оказались слишком сухими и слишком солеными. Я уронила вилку и выхлебала полчашки кофе, даже не обратив внимание, на то, что он слишком горячий да к тому же черный.

– О, мой бог, это отвратительно.

На лице Луки мелькнула улыбка. Теперь, когда он расслабился, он перестал казаться таким недоступным.

– Может, сходим куда-нибудь позавтракать?

Я сердито посмотрела на свой кофе.

– Разве сложно сделать омлет?

Лука издал звук, очень похожий на смешок. Затем опустил взгляд на мои голые ноги, которые почти касались его. Он положил ладонь мне на колено, и я замерла, не донеся чашку до губ. Он ничего такого не сделал, просто слегка провел большим пальцем туда и обратно по моей коже.

– Чем бы ты хотела заняться сегодня?

Я задумалась, хотя рука эта ужасно отвлекала. Меня разрывало между желанием убрать руку с колена и попросить, чтобы он продолжал ласкать меня.

– Может, ты научишь меня обращаться с ножом или пистолетом и еще кое-каким приемам самообороны?

Удивление отразилось на лице Луки:

– Думаешь потом использовать их против меня?

Я вздохнула:

– Можно подумать, у меня есть хоть малейший шанс победить тебя в честной борьбе.

– Я не борюсь честно.

Конечно, нет.