Только не Ты (СИ) - Кирова Евгения Страница 40

— Можно мне к репетитору? А то преподаватель оплачен. Вдруг ты понесешь слишком большие расходы?

— Иди. Как закончишь, я буду ждать тебя у подъезда.

— Зачем?

— Заберу тебя сама, чтобы ты не отправилась гулять.

— Мама, не вздумай!

— Тебя забыла спросить. Все равно будет, как я скажу.

***

Мама выполняет свою угрозу и даже больше. Теперь на учебу папа отвозит меня на машине, а после она лично встречает у ворот лицея.

Я, как преступник, везде хожу под конвоем. Даже первоклашки имеют больше свободы, чем я.

Поначалу воспринимаю все со смехом. Ну должно же рано или поздно надоесть. Но в середине второй недели, когда папа в очередной раз ждёт меня в машине, чтобы отвезти, моя психика не выдерживает.

— Долго это будет продолжаться?

— До окончания учебного года, — мама спокойно намазывает сыр на тост.

— Мам, ты шутишь? Надо мной уже все смеются.

— Ничего. Потом спасибо скажешь.

— Ты не понимаешь, что своими действиями делаешь хуже? — мне вдруг срывает крышу и я начинаю кричать. — Позволь мне хоть где-то принимать решения самой, ошибаться, даже может страдать, но выносить свой опыт.

— Алена, вот будет у тебя дочь, ты все поймёшь.

Не хочу быть такой, как мама. И не буду. Все для этого сделаю.

Выбегаю из дома громко хлопнув дверью.

— Пап, ну хоть ты не будь таким!

Я пристегиваю ремень безопасности. Папа выезжает за ворота и отъехав метров на десять от дома останавливается.

— Выходи.

— Что? Спасибо!

— Пока так. Но обещаю, поговорить с мамой.

— Спасибо, спасибо, — я лезу к нему целоваться.

— Это не значит, что я поддерживаю твою дружбу с этим мальчиком. Наоборот.

— Если ты узнаешь его получше, ты поменяешь мнение.

— Возможно, — папа кивает. А я смотрю на него другими глазами. Со всеми своими проблемами я и не заметила, как он поменялся. Стал реже появляться дома, до поздна сидит на работе. Ведь кроме утренних поездок я почти не вижу его.

— Как у тебя дела? Все хорошо?

— Нормально.

А ещё он выглядит усталым, но каким-то подозрительно счастливым. Глаза просто горят и светятся.

— Ладно. До вечера. Я побегу.

Выскакиваю из машины и мчусь в лицей. Наконец-то глоток свободы.

На перемене мы с Максом сидим на подоконнике в моем укромном уголке. Кроме младшеклассников, пробегающих в туалет, здесь никто не ходит.

— Как думаешь, кто меня заложил?

— Ален, ну какая разница? Это же ничего не поменяет.

— Поменяет ещё как. Я найду этого человека и даже не знаю, что сделаю.

— Да ты сама кровожадность, — он убирает волосы с моего раскрасневшегося от злости лица. Не знаю, чего ему стоит быть таким спокойным, учитывая, что мои родители так явно показывают, что он им не нравится.

Я обхватываю его за шею, чувствую едва уловимый цитрусовый аромат.

— Это те самые духи, что я подарила?

— Ну да.

— Тебе идёт.

Уже не стесняясь наслаждаюсь его близостью. Максим гладит меня по спине. Я совсем забываю, где мы находимся. Кажется, и он тоже.

— Ой, — возглас Котляровой совсем рядом. С большим сожалением отлепляюсь от Макса.

Света стоит, как вкопанная, будто видит привидение.

— Не знала, что здесь кто-то есть, — она отмирает и тут же разворачивается туда, откуда пришла.

— Пойду за ней.

Максим кивает, а бросаюсь вдогонку.

— Свет, подожди. Мы ведь так и не поговорили. У меня для тебя подарок, лежит в сумке.

На самом деле он там уже давно, просто из-за Светиной болезни никак не удавалось ей передать, да толком поговорить тоже.

— Хочешь откупиться?

— Нет. Помириться. Ну и порадовать тебя.

— Не выйдет, — она останавливается и со злостью смотрит на меня. — Почему вы до сих пор вместе? Тебе же запретили с ним встречаться.

То что мама запрещает встречаться с Максимом знают всего несколько человек. И Котляровой я об этом не говорила.

— Так это ты сдала меня? — пытаюсь проверить свои подозрения. Судя по тому, как Света меняется в лице — это точно она.

— Нет.

Она может говорить, что угодно, ни за что не поверю. Спалилась по полной.

— Я же не знала, что ты скрываешь от мамы свои отношения.

— Не прикидывайся. Я много раз говорила, что не делюсь с родителями. Ты специально это сделала. Знала, что мама будет против.

Света обиженно сопит, хотя пострадавшая сторона тут я. Странно, но я даже не могу злиться на неё. Не хочется. То, что она выдала меня здорово подпортило мне жизнь. Я теперь, как заключенная без права проводить свободное время вне дома.

— Счёт равный. Я сделала плохо тебе, ты мне. Мы квиты. Дальше едем без конфликтов? — предлагаю такое решение вопроса.

— Я подумаю, — она гордо вскидывает голову.

— Учти акция «добрая Богданова» длится недолго.

— Ладно. Допустим. Воевать с тобой я больше не буду, но и дружить не хочу, — говорит Котлярова после недолгого молчания.

— Хорошо.

Пусть я всегда воспринимала Свету, как приложение к нам с Иляной, мне жаль терять её. Она могла бы мне ещё пригодиться. Хотя…

— Я не буду тебе мстить, но и от тебя жду ответную услугу.

— Богданова, какая же ты…

— Ну какая? — я скрещиваю руки на груди и прижимаюсь плечом к стене.

— Говори, что ты хочешь? — Котлярова уходит от ответа.

— Завтра мама пойдёт к директору. Подойдёшь к ней и случайно расскажешь, что мы поссорились с Бондаревым, возможно даже расстались.

— А зачем тебе это? — она спрашивает, но прекрасно понимает зачем.

— Догадайся.

— Ладно.

Я устала обманывать и притворяться. Но мама просто не оставляет другого выхода. Попробую сделать вид, что мы не вместе. А дальше у меня есть план, как с помощью папы повернуть ситуацию в свою сторону.

Глава 38

Домой возвращаюсь через дверь. Крадусь тихонечко, как мышка.

Сомневаюсь, что сегодня буду спать.

По венам растекается приятное тепло. Эмоции переполняют. А сердце стучит, словно бешеное.

Я ложусь в кровать и тут же хватаюсь за телефон. По уже сложившейся привычке проверяю в сети ли Максим.

Не онлайн. Наверное, ещё не успел дойти до дома.

Мне так хочется, чтобы мы могли больше не прятаться. Почему так выходит, что мы все время остаемся в тени. Надоело сидеть дома и встречаться украдкой.

Завтра же поговорю с мамой. Когда-то ведь и она была молодой. Скорее всего испытывала что-то подобное.

Как можно скрывать такое? У меня от одной только мысли про Макса в груди разливается такое счастье.

Утром сразу после завтрака иду в мамину спальню. Вопреки моим опасениям я заснула практически мгновенно, даже не успев придумать аргументы для разговора.

Мама у себя в комнате сидит с сосредоточенным видом в планшете, обложившись своими записями.

— Мамуля, что делаешь? — верчусь возле стола.

— Выбираю подарки вам на выпускной, — она поправляет очки на носу.

— Покажешь?

— Нет. Ведь тогда не будет сюрприза.

— Ну ладно, — честно говоря мне вообще без разницы, что там будет.

— Я хотела поговорить по поводу Максима, — сажусь за стол напротив мамы, чтобы привлечь её внимание.

— Нечего тут разговаривать. Он тебе не пара.

— Кто это решил? — пытаюсь говорить спокойно и без эмоций. — Давай обсудим все, как взрослые.

— Мне, как матери виднее, что лучше моему ребенку. Достаточно взрослый ответ?

И все таки я взрываюсь. Хочется так много всего высказать, но это противоречит моему решению.

— Почему ты никак не хочешь увидеть — я выросла и наконец начала ориентироваться в своих желаниях. И мне так нужна поддержка.

— Если бы ты встречалась с сыном судьи — другой вопрос. Я была бы первой, кто тебя поддержит.

Она говорит про Ястребова. Почему именно про него? Я же никогда не рассказывала про наши отношения.

— Ты и это знаешь?

— Недавно узнала, — она снимает очки и устало трёт переносицу. — И была очень расстроена. Ты забыла все, чему я тебя учила.