( Не) моя малышка (СИ) - Валентина Элиме Страница 40

Мужчина словно был готов к такому повороту событий. Он приподнял лицо, еще сильнее запрокидывая мою голову, а сам наклоняясь ближе. Прикосновение его губ вышло трепетным, невесомым, будто бабочка перелетала с одного цветочка на другой, но в то же время острым, как жгучий перец. Но я всё равно не отпрянула, даже почувствовав между нами вспышку молнии. Дыхание мужчины обжигало кожу, как и его рука, что зарылась мне в волосы. Ласковое касание его губ быстро переросло во властный поцелуй. Чуть прикусив мне нижнюю с тихим рыком, он углубил поцелуй. Другая рука Соболева сильно сжала мою талию, притягивая моё тело к его, припечатав вплотную. Поцелуй окончательно потерял все оттенки нежности, став немного даже грубым. Я задыхалась в сладкой истоме, но в то же время чувствовала своё спасение: страх растворялась, словно её вычищали сантиметр за сантиметром. Почувствовала вспышку и тут же ощутила дрожь во всем теле. Я горела в его руках и словно издалека услышала свой стон, что и вернуло меня в реальность. Я ухватилась за мощные плечи мужчины, но вместо того, чтобы притянуть его к себе, немного оттолкнула. Клим тут же отреагировал на мои действия и прекратил целовать, как и убирая руки.

Я робко сделала шаг назад, не от испуга, а восстанавливая дыхание.

− Извини, такого больше не повторится, − проговорил он хриплым голосом и, резко развернувшись, вышел прочь из детской.

Я недоумённым взглядом провожала его спину, поднимая руку и касаясь опухших губ.

И после я не спала всю ночь. Никакие уговоры Соболева и его обещания не смогли меня заставить пойти в свою комнату и лечь спать. Да, он вернулся обратно через какое-то время. Его лицо уже не выражало никаких эмоций, словно мы не сгорали в объятиях друг друга всего несколько минут назад. Клим просил спуститься вниз, чтобы вместе встретить Новый год. Но я не хотела оставить малышку одну. Мужчина после оставил меня, так и не добившись никакого результата. Я так и просидела в полумраке детской в кресле, охраняя сон ребёнка, как и его самого. На самом же деле просто боялась отойти от Валерии хоть на минуту. Мне казалось, что сделай я это, то тут же появится моя сестра и заберет её. Как бы не любила Раю, благополучие ребенка вышло на первое место.

Я хоть и понимала умом, что это её малышка, она родила её и моя сестра является родной матерью Валерии, но за всё время, что я за ней ухаживала, успела полюбить малышку всем сердцем так сильно, что одна лишь мысль о расставании с ней вгоняла меня в панику, как и заставляя идти на крайние меры. Ведь я переступила черту, попросив Соболева не отдавать Леру Рае. Я одним лишь своим словом перечеркнула родственные связи с младшей сестрой ради маленького человека, который даже понятия не имел, что за него разворачивается нешуточная борьба. Хоть я и верила в Соболева, как и в силу его денег, что он вряд ли отдаст племянницу в руки родной матери, у которой ветер в голове вместо мозгов, но нервы потрепать Рая могла. Ещё как могла! Ведь все права у неё, все инстанции будут на её стороне. Она всё-таки мать. Рая, тем более, умеет играть на публику, давить на жалость. Моя сестра запросто может поплакаться, что совершила ошибку, что погорячилась, что теперь уже одумалась и готова переносить все тяготы, лишь бы ей дали возможность видеться с дочкой.

Откуда она только сейчас появилась? Что ей понадобилось? Вот ни за что не поверю, что она соскучилась по своему ребёнку и заявилась вся такая распрекрасная, чтобы окружить свою дочь вниманием, любовью и заботой. Подарки хоть купила, и на том спасибо. Только вот и девочка её теперь уже не признавала. Да я и сама ей Леру не отдам. Ни за что! Она мне уже как дочь. Я за неё пойду на что угодно, даже против родной сестры.

Вздрогнула и чуть не подорвалась со своего места, как ошпаренная, когда за окном послышались оглушительные хлопки, словно что-то взрывалось. Яркий свет, последовавший за звуком, заставил выглянуть в окно. Люди запускали фейерверки, радовались, улыбались. Но у меня не было чувство праздника. Наоборот, казалось, что вот-вот должно случиться что-то плохое. И это ощущение не отпускало, даже хуже, внутри словно оно свербило всё больше и больше, загоняя меня в свою же клетку. Радовало лишь одно, что Лера спала спокойно, не реагируя ни на звуки фейерверком, ни на другой шум. Правда, я была далека от спокойствия, проведя ночь в кресле. Так и не сомкнула глаз, прокручивая в голове разные варианты дальнейших событий, по какому пути они могли бы пойти. Но знала одно точно: ребенка я Рае возвращать не собиралась. Пусть и не думает про такое. А на утро меня ждал весьма «приятный» сюрприз.

Моё утро началось как обычно. После того, как девочка проснулась, сделав с ней все необходимые процедуры, мы заторопились на кухню. Когда я спустилась вниз с Лерой на руках, Рая сидела на диване, положив ногу на ногу и листая какой-то журнал. Я замерла посередине лестницы. Что она тут делает в такую рань? Кто её пригласил сюда?

− Я думала, что уже не дождусь вас сегодня, − не отрывая лица от созерцания глянцевых страниц, поговорила она, перелистывая журнал.

− Что ты тут делаешь? — мой голос был далек от доброжелательного.

Вот кого бы я хотела увидеть в первый день нового года с утра пораньше, так это точно не Раю. Вечернее короткое блестящее платье, яркий кричащий макияж. Она вообще ложилась спать?

− Меня пригласил Клим Соболев, брат Олега, − продолжая шуршать страницами и не поднимая голову на нас ответила она.

И я теперь точно была уверена в том, что ей не стоит возвращать ребёнка. Другая на её месте, если бы реально одумалась, то всё своё внимание уделила бы ребенку, чтобы хоть как-то улучшить с ним отношения. А что же делала Рая? Её больше интересовал глянцевый журнал, где писали о жизни богатых людей, рассказывая про их путь к ошеломительному успеху, как и публиковали списки самых завидных холостяков. Моя сестра как раз тщательно изучала имена этих несчастных «женихов», напрочь позабыв о своей дочери. Соболев тоже был