Свобода - Кей Си Кин Страница 40

Я имею в виду, что Рис будет там, но Луна также пообещала, что он сейчас не побеспокоит меня. Оскар будет идеальным барьером.

Двери лифта открываются, и Кай выходит вперед, чтобы придержать их. Роман свирепо смотрит на всех, когда мы входим, останавливая тех, кто хотел к нам присоединиться. У него сейчас даже нет чертовых занятий, но, кажется, он всегда здесь, когда у Луны Технические занятия.

Паркер и Оскар тоже присоединяются к нам, и мы молча наблюдаем, как поднимаемся на другой этаж. Лифт звякает, когда мы прибываем на Технический уровень, и Луна поворачивается, чтобы встать передо мной.

— Если я тебе вообще для чего-нибудь понадоблюсь, просто позвони. Если это будет слишком, мы можем просто уйти.

— Спасибо, Луна. — Она наклоняется, чтобы обнять меня, и я сжимаю ее в ответ, бесконечно благодарная за ее дружбу и за то, что она была здесь ради меня. Я даже не услышала классическое "я же тебе говорила", когда Рис нависал надо мной.

Хотя мне действительно нужно убедить ее остаться сегодня в своей комнате. Мне нужно вернуться к нормальной жизни, и это включает в себя сон в одиночестве. Я просто не могу уснуть. Беспокойство об отце и преследующие меня ночные кошмары делают это очень трудным.

Думаю, я тоже благодарна Тузам. Когда я ранее пробормотала Паркеру, что ценю, что они позволили мне одолжить ее, он просто нахмурился. — Джесс, ты же знаешь, что это взаимно, верно? Ты очень важна для Луны, и она нуждается в тебе в своей жизни так же сильно, как ты нуждаешься в Луне в своей. — Это определенно наполнило мою грудь теплом.

— Люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, капитан.

Луна бросает на Оскара многозначительный взгляд и слегка кивает, прежде чем выйти из лифта. Кай и Паркер улыбаются, следуя за ней, и Роман легонько похлопывает меня по спине, делая то же самое. Оставляя меня с Оскаром.

Между нами возникает неловкость. За исключением прошлой ночи, когда он поддерживал меня по дороге уходя от Уэста, мы по-настоящему не разговаривали с тех пор, как он унес меня от Риса, рыдающую от беспокойства о последствиях. Кроме этого, наше последнее настоящее общение было, когда он повалил меня на пол, сражаясь с Мавериком, прежде чем моя жизнь перевернулась с ног на голову.

Я знаю, что он защитит меня, и как бы сильно он меня ни раздражал, я скучаю по тому братскому подшучиванию, которое у нас всегда было.

Прочищая горло, я оборачиваюсь и вижу, как он нервно засовывает руки в карманы, когда лифт снова трогается.

— Мне очень жаль, Джесс.

— Что, черт возьми, такое…

— За то, что был мудаком. За то, что заставил тебя почувствовать, что ты не можешь рассказать нам, что происходит в твоей жизни. Я был тем, кто стал чрезмерно опекать тебя, в результате чего ты воздвигла барьер между собой и Луной, утаивая информацию, и я сожалею.

Я ошеломлена, пытаясь осознать то, что он говорит. Скрестив руки на груди, словно защищаясь, я смотрю вниз, на свои ноги.

— Это, честно говоря, не твоя вина, Оскар. Я знала, что добром это не кончится, и не хотела, чтобы все видели, как я разбиваюсь и сгораю. У меня никогда раньше не было подобной системы поддержки, и я все еще пытаюсь к ней приспособиться.

— Мы можем обняться? — Облегчение заметно в его глазах, когда он понимает, что я не показываю на него пальцем, и я делаю шаг в его протянутые руки.

Меня удивляет, какой он нежный. Я привыкла к его грубой натуре.

— Можем ли мы получить письменное подтверждение того, что ты извинился? Я чувствую, что это может чего-то стоить? — Спрашиваю я, поднимая настроение, и чувствую, как трясутся его плечи.

— Не дави на меня, Джессикинс. Ты практически моя сестра. Я всегда буду защищать тебя. Тебе просто может не всегда это нравиться. Просто спроси Ниав. Она ненавидит меня в девяноста процентах случаев.

Я чертовски хорошо догадываюсь, почему.

Двери лифта открываются, и мы отпускаем друг друга и выходим в коридор. Я чувствую, как несколько пар глаз прожигают мою кожу, когда мы проходим мимо нескольких стоящих вокруг людей.

Я повторяю свою мантру снова и снова. Притворяйся, пока у тебя не получится, как научила меня Луна. Расправив плечи и высоко подняв голову, я сосредотачиваюсь на каждом шаге, вместо того чтобы смотреть кому-либо в глаза.

В классе воцаряется тишина, когда я вхожу в класс, мои глаза сосредоточены исключительно на моем стуле. Я не уверена, какая новость распространилась быстрее: тот факт, что меня похитили и избили, или тот факт, что я трахалась с двумя преподавателями и плейбоем из кампуса. Но, скорее всего, дерьмо, случившееся с Рисом, — самая свежая сплетня. Я отказываюсь интересоваться этим настолько, чтобы узнавать.

Ставлю сумку сбоку от своего сиденья, сажусь, провожу руками по бедрам и делаю глубокий вдох.

Когда я не чувствую, что Оскар садится рядом со мной, я поднимаю на него глаза и мгновенно ловлю виноватый взгляд на его лице. Что, черт возьми, он натворил? Прежде чем я успеваю спросить, он дает мне ответ.

— Я просто хочу, чтобы ты помнила, что это я пытаюсь, хорошо? Иногда ты не всегда знаешь, что лучше для себя.

Мой ответ вертится у меня на языке, когда он отходит от моего стола, а прямо за ним стоит Эйден.

Я слышу, как Оскар что-то бормочет ему, но на самом деле я не прислушиваюсь к тому, что он говорит. Все, что я слышу, — это стук своего сердца, и мои ладони мгновенно начинают потеть.

Я знала, что увижу его, и это уже вызывало у меня достаточно стресса, но не так близко, что мое сердце кричит о нем. Как будто мой разум хочет подшутить надо мной и убедиться, что я полностью осознаю свою реальность, я замечаю Риса на другой стороне комнаты, наблюдающего за мной.

Поворачиваясь лицом к классу, я складываю руки на коленях и изо всех сил пытаюсь притвориться, что не чувствую каждого движения, которое он делает, когда садится рядом со мной.

Мое тело так созвучно телу Эйдена, и его опьяняющий аромат мгновенно окружает меня.

— Ты действительно хорошо выглядишь, красавица. — Его голос звучит