Джанет Дейли - Неотразимый бродяга Страница 40

Внезапно на вершине холма вырисовался черный силуэт лошади, которая стремительно бежала, свесив голову набок, чтобы скользивший по земле повод не спутал передних копыт. Итак, одна цель была теперь определена. Холт резко стеганул своего скакуна и пригнулся к холке животного. Диана последовала его примеру. Бесхозный, но оседланный конь умерил свой бег, перейдя на неторопливый галоп. Через несколько минут они настигли беглеца.

Еще со времени своего отрочества Диана прекрасно представляла себе всю процедуру поимки вырвавшейся на волю лошади. С двух сторон они блокировали ее, принуждая выдерживать нужное направление, а не рыскать от преследователей из стороны в сторону. Холт занял позицию с той стороны, где по земле волочилась оборванная узда. Диана видела, как он свесился с седла, пытаясь подобрать тянувшийся за лошадью кожаный ремень.

Внезапно мерин Дианы оступился, и она почувствовала, что потеряла точку опоры и уже летит куда-то вперед, в полную неприятных случайностей неизвестность. Сдавленный крик, вызванный неожиданностью такого поворота событий, вырвался из ее груди. Хотя все произошло в мгновение ока, Диана прекрасно помнила, что эти секунды полета в темноту показались ей вечностью. Наконец она неловко приземлилась на каменистый склон холма.

Уже не в первый раз за эту ночь девушка оказалась брошенной оземь, не имея возможности вдохнуть ни глотка воздуха. Боль в груди была невыносимой. Лошади ее тоже досталось, но та оправилась от падения быстрее и уже встала на ноги, отряхиваясь, словно собака. Диане удалось наконец справиться с болью и судорожно глотнуть свежего ночного воздуха.

Земля теперь вибрировала под ней от стука копыт.

– Диана! – услышала девушка голос Холта.

– Я здесь, – раздался ее чуть слышный отклик.

Однако он его расслышал и через несколько секунд уже склонился над своей неудачливой спутницей. Затем, встав на колени, едва различимый для нее на фоне черного неба, негромко спросил:

– С тобой все в порядке?

Диана уже попробовала пошевелиться и с большей или меньшей степенью достоверности могла ответить, что, по-видимому, ничего себе не сломала.

– Просто дыхание здорово перехватило. А ты ее все-таки поймал, – заметила она слабым голосом.

– Да, – коротко бросил в ответ Холт, ясно показывая, что этот факт не стоит долгого разговора. – Что случилось?

– Конь оступился, – лаконично определила Диана происшедшее, с трудом приподнимаясь. – Помоги мне встать.

Когда он потянул ее на себя, чтобы помочь сесть прямо, Диана почувствовала острую боль в левом локте и застонала. Она прижала ладонь к больному месту и почувствовала, как пальцы ее стали вдруг влажными и липкими.

– Что такое?

– Кажется, я повредила себе руку.

– Давай я посмотрю. – Когда он осторожно поворачивал ее руку к призрачному свету луны, то невольно коснулся напряженной от легкого озноба груди молодой женщины. Диана слегка вздрогнула. Рука Холта явно намеренно чуть задержалась на податливой плоти. У Дианы не осталось никаких сомнений в том, что он сознательно поступил так.

– Должно быть, ты ободрала локоть о щебень при падении. Когда вернемся в лагерь, нужно будет хорошенько промыть рану водой. – Закончив непродолжительный осмотр, Холт выпрямился.

Диана прекрасно понимала опасность игры с огнем. Но, подобно мотыльку, неудержимо стремилась к обжигающему источнику света, грозившему подпалить ее нежные крылышки. Пламя, однако, вновь обернулось льдом, а у нее все же хватило сил, чтобы удержаться от попыток вновь оживить всепожирающий вулкан.

Подобрав под себя ноги, Диана попыталась встать. Однако колени подогнулись от внезапно охватившей все тело слабости, и лишь только с помощью Холта ей удалось наконец подняться.

– Да, что-то я оказалась слабее, чем предполагала. – Она сделала попытку рассмеяться, оправдываясь за столь неловкий маневр. Диана обманывала себя, делая вид, что не замечает ту излишнюю силу, с которой Холт удерживал ее на ногах. – Как только отдышусь, все будет нормально. – Она устало прислонилась к мужчине, испытывая благодарность к незыблемой надежности обретенной опоры.

– Надо возвращаться в лагерь, – глухо произнес Холт.

– Но мы так и не догнали табун. Как же наша пегая? – протестующе возразила Диана.

– У нас мало надежды что-либо отыскать теперь в этой темноте. К тому же одного падения вполне достаточно. В другой раз можно и шею сломать, – заметил он грубовато.

Диана подняла голову, чтобы получше вглядеться в его лицо. Поля шляпы скрывали глаза Холта в непроглядной тени, однако она отметила напряженное выражение его лица. Непреодолимое желание пронзило тело Дианы.

– А тебе было бы меня жаль, Холт? – спросила она сдавленным шепотом.

Вопрос повис в тишине ночи. Холт молчал. Спустя мгновение его пальцы стряхнули песчинки с ее щеки и слегка коснулись волос на висках. Лицо мужчины закрыло Диане звезды на черном ночном небе.

Почти коснувшись губами ее полуоткрытого рта, Холт прохрипел:

– А сама-то ты как думаешь?

Поцелуй его был нарочито сдержанным, словно он и сам не хотел признаваться себе в желанности этой женщины. Впрочем, эффект такой нарочито безразличной ласки оказался прямо противоположным, поскольку только подлил масла на терпеливо тлевшие угли их взаимного влечения. Медленный, но жгучий огонь сплавлял их во взрывоопасное соединение, готовое смести все, что препятствовало полному слиянию. Поцелуй лишь распалил чувства, взорвавшиеся неконтролируемым желанием преодолеть то немногое, что разделяло эти два жаждущих друг друга естества.

Все происшедшее трудно было определить каким-то иным словом, кроме как безумие. Потом Диана блаженно ежилась в его руках, чувствуя себя качающейся на волнах первобытного восторга, на которые вынес ее безжалостный и яростный прибой бездумной животной страсти. Дыхание Холта постепенно успокаивалось, но Диана по-прежнему слышала в его груди глухие удары неутомимого мужского сердца. Ее забавляло и радовало то, что он испытывал при близости с ней тот же бешеный прилив пьянящих эмоций, что переживала она сама.

Хотя в то же время она прекрасно сознавала, что Холт предавался своей страсти против воли. Из-заГая. Холт скорее всего желал бы, чтобы она навсегда исчезла из их жизни. Однако, как и она сама, он не в силах был противостоять болезненному влечению, которое терзало их тела.

Рука Дианы медленно и чувственно скользила по его твердому мускулистому животу, затем переместилась на поросшие темными волосами холмы ритмично вздымавшейся груди. Диана, удивляясь себе, ощущала неизъяснимое упоение собственной лаской, на которую раньше все как-то недоставало времени. Она уютно устроилась на плече Холта и наблюдала за тем, как ее собственные пальцы нежно касаются его продубленной кожи. Ее губы запечатлевали рассеянные поцелуи у основания его шеи. Она глубоко вдыхала теплый и волнующий запах мужского тела. Все это было подобно наркотику, к которому она столь неосторожно пристрастилась.