Долг чести. Возьму тебя в жены - Валерия Иванова Страница 41

По моему телу прошли заряды тока, то, как я на него реагирую, просто нереально.

— Сам виноват, — ответила, послушно раздвигая ноги. — Ходишь весь такой красивый, соблазняешь юных де-е-ев, — последнее слово я простонала, потому что муж заполнил меня собой.

— Нормально? — спросил он.

— Да, — обняла его за шею и сама поцеловала.

Было немного больно, но эта боль ничто по сравнению с тем, что я чувствую себя живой, настоящей и счастливой. Амирхан тянет меня за волосы, открывая доступ к шее, целует, царапает щетиной нежную кожу, кусает за сосок.

Он толкается в меня глубоко и резко. Рукой ведёт вниз по моему телу и начинает массировать клитор. Первое прикосновение к моей плоти, и из горла вырываются громкие стоны. Такое чувство, что моё тело рвётся на части от разных источников удовольствия. А потом… Потом всё сходится лишь в одной точке, и мощнейшая волна чистого наслаждения подбрасывает меня за грань.

Сквозь пелену удовольствия слышу глухую брань Абрамова. Он наращивает темп, а я обнимаю его крепче. Мне так нравится этот момент нашего единения. Я не хочу, чтобы это заканчивалось…

После прекрасного утра любви я сходила быстро в душ и вернулась в комнату.

— Я бы мог привыкнуть так просыпаться, — сказал Амирхан, растянувшись на кровати и закинув руки за голову.

Я села по-турецки и принялась инспектировать содержимое подноса. Столько всего здесь лежало, глаза разбегались.

— Не спеши, — пробормотала я, прикусив губу, едва сдерживая смех.

Амирхан приоткрыл один глаз и посмотрел на меня.

— Это ещё почему?

— Потому что сперва нужно поговорить с врачом, не повредят ли тебе такие нагрузки, не поднимут ли давление, может, надо что-то принимать перед…

Я смотрела на его ошарашенное лицо и не смогла сдержать смех. Откинула голову назад и засмеялась в голос.

— Кажется, у кого-то слишком дерзкий язык.

— Ты должен придумать, что с этим сделать, — сказала я.

Откуда это всё во мне? Мне кажется, Абрамов раскрыл во мне такие тёмные уголочки, о которых даже я не догадывалась.

— Кушай, — кивнул на поднос. — А потом обсудим, что я сделаю с тобой и твоим языком.

Мне очень понравилось его обещание.

Я вернулась к выбору еды. И увидела то, что не замечала раньше. На подносе лежал веток. В горле моментально пересохло, пока я брала стебель в руки. Это был самый красивый веток, который я когда-либо видела. У него была бархатная серединка, а сами лепестки внутри тёмно-бордовые, а по краям ярко-жёлтые. Я была абсолютно уверена, что его сорвал Амирхан для меня. Меня так тронул этот жест, что мне пришлось откашляться, прежде чем заговорить.

— Спасибо, — тихо сказала я, поднимая лицо к мужчине.

Он внимательно смотрел на меня, и я не могла разобрать выражение его лица.

— Так легко тебя порадовать, — задумчиво сказал. — Знаешь, как называется цветок?

— Нет.

— Гайлардия, — ответил он.

Я приподняла брови в удивлении.

— Никогда бы не подумала, что ты садовод любитель.

— Моя жена любила сад и часто рассказывала о своих цветах, — ответил он.

Я старалась и дальше улыбаться, но улыбка дрогнула.

Понимаю, что нельзя ревновать к усопшей, но ничего не могу с собой поделать. Мне от самой себя противно за это чувство. Это глупо, неразумно… Но то, как он говорит о ней. Внутри поселилось мерзкое чувство, что он всегда будет сравнивать нас, и я никогда не буду так же хороша.

Вскоре Амирхану позвонили, и он вышел из комнаты. А я стала собираться, чтобы разбудить девочек. Я надела голубой сарафан, волосы завязала в хвост и выпустила пару прядей у лица. Немного подумав, я засунула цветок сбоку в волосы. Выглядело очень мило.

Когда зашла к Алие, она уже не спала. Сидела на полу и играла в игрушки. Увидела меня и начала улыбаться.

— Ма-ма, — протянула ко мне свои пухлые ручки, а у меня сердце едва не выпрыгнуло из груди.

— Привет, малышка, — я села рядом с ней и поцеловала.

— Ма-ма, — повторила она и дала мне игрушку.

На глазах выступили слёзы. Она такая маленькая, как я могу объяснить, что произошло с её мамой, она не поймет… Но я и не должна испытывать такую бесконтрольную радость от того, что она называет меня мама. Алия — не мой ребёнок. Но почему тогда так приятно слышать это слово от неё?..

Девочки проснулись, Амирхан уехал на работу, а к нам в гости пришла Эмилия с сыном. Какой чудесный у них малыш, просто прелесть. Мы сидели в саду и наблюдали, как младшие играют.

— Может, поедем по магазинам? — спросила девушка. — Возьмём старших девчонок, думаю, им тоже не помешает куда-то выбраться.

— Я даже не знаю. Амирхан сказал никуда не ездить без Тимерлана, а он не пришел.

Эмилия фыркнула, едва не расплескав лимонад со рта.

— Я тебя умоляю, полный дом охраны, и со мной ещё трое. Позвони Амирхану и скажи, что ты хочешь по магазинам, — настаивала она.

Я задумалась. Если честно, то я и сама думала, что нужно поехать в магазин, чтобы купить что-то девочкам. Я взяла так мало вещей из квартиры… Но потом я задумалась о том, что денег у меня особо и нет, может, тысяч пятнадцать на карте. Наверное, хватит на одежду.

Я позвонила Амирхану, и он дал добро. Выделил пятерых охранников, и мы поехали в магазин. Девочки были так рады куда-то выбраться. Они, как мартышки, вертели головами и смотрели в окно. А я была счастлива, что им лучше, даже Амина начала приходить в себя, чему я была несказанно рада.

Девчонка с Эмилией обсуждали, что будут покупать. Я слушала их и считала в голове, сколько же это стоит. Потом достала телефон и открыла банкинг, чтобы точно проверить, сколько у меня на карте, и не опростоволоситься. Когда я увидела сумму на экране, то едва не вскрикнула. Этого просто не может быть. Я вышла и зашла в приложение, но сумма никуда не делалась. Это была не просто сумма, а восьмизначное число.

— Что за чёрт, — пробормотала я.

— Что там? — спросила Эмилия.

Я повернула экран телефона к ней.

— У меня на карте было тысяч пятнадцать, откуда остальные деньги? Это какая-то ошибка.

Надо позвонить в банк и сказать про ошибку, а то как насчитают какие-нибудь проценты…

Эмилия забрала из моих рук телефон