Багровые узы - Венди Оуэнс Страница 41

— Алекс, ты ошибаешься. Этого, не может быть! — слёзы текут по моему лицу. Последствия столкновения с моим братом слишком серьезны, чтобы их можно было вынести: потенциальная потеря единственного человека, который, казалось, заботился об мне с детства, и возможность спровоцировать полномасштабную войну внутри преступного мира.

— Я бы все отдал, чтобы это не было правдой. Но мы не можем игнорировать факты. Ты сказала мне, что твой отец рассматривает возможность отказаться от твоего брата в роли следующего главы семьи. Если спросишь меня, то я отвечу — это кажется довольно серьезной мотивацией.

— Мой отец еще даже не сказал Винсенту, что думает об этом, — возражаю я.

— Неужели так трудно догадаться, что он и так это уже понял? Черт побери, твой отец заставляет его учить тебя драться. Если он все понял, это должно его разозлить, — огрызается Алекс.

— Ты его не знаешь, — настаиваю я, вставая в поисках своих ботинок. Алекс мгновенно поднимается на ноги, набрасывая на себя одежду.

— Не знаю, согласен. Но я знаю мир, в котором он вырос. Предположим, он знает, что не станет главой семьи Кинг. Неужели трудно поверить, что он сделает все, что в его силах, чтобы доказать твоему отцу, что он не так слаб, как он думает, — рассуждает Алекс, глядя на меня так, словно пытается меня переубедить.

— Я не собираюсь играть в угадайку с жизнью моей семьи, особенно моего брата. — я вытираю слезы, гнев и страх, борющиеся внутри меня.

— Амелия, пожалуйста, — говорит Алекс мягким и умоляющим голосом. — Я повторюсь. Я бы отдал все, чтобы это не было правдой. Но я должен знать. Я не могу стоять в стороне и смотреть, когда ты находишься в опасности.

— Я… Я не знаю, я не могу… Я просто… — заикаюсь я, и мои колени подкашиваются. Алекс ловит меня и крепко прижимает к своему телу.

— Я знаю, трудно поверить, что тот, кто тебе дорог, способен на такое, — признается Алекс. Его сердце колотится у моей щеки, когда он кладет свою голову на мою.

— Сначала ты думаешь, что мой отец хочет моей смерти, а теперь ты говоришь, что это мой брат. Извини, если я думаю, что твоим источникам сложно поверить, — язвительно говорю я.

— А если мы это подтвердим? — спрашивает он.

— Отлично, — огрызаюсь я. — Допустим, мы сможем подтвердить, что за этим стоит Винсент. Я буду той, кто разберется с ним. Ты понял?

— Амелия… — протестует он, но я перебиваю его.

— Пожалуйста, Алекс. Если это правда, а я не говорю, что верю в это, мне нужно знать, почему он так поступил. Мне нужно посмотреть ему в глаза и спросить его лично. — Отчаяние в моем голосе ощутимо, и я вижу конфликт в его глазах, когда он сопоставляет риски с моей потребностью.

— Хорошо, — наконец говорит он, крепко сжав челюсти. — Но я пойду с тобой. И если есть хоть малейший намек на опасность, мы уйдем оттуда.

— Ты не сможешь, они не пропустят тебя дальше вестибюля, — возражаю я.

— Амелия, я не оставлю тебя наедине с твоей семьей. — он притягивает меня ближе к себе, пытаясь убедить меня, что не собирается отступать.

В комнате царит напряженная атмосфера, мы тяжело дышим, а наши сердца колотятся, пока мы смотрим друг на друга. Я делаю глубокий вдох, с трудом веря в слова, которые собираюсь произнести.

— Если Винсент несет за это ответственность… Если он действительно пытается меня убить… — я тяжело сглатываю, чувствуя тяжесть того, что собираюсь сказать. — Я убью его сама. Я могу тебе это обещать.

Его глаза расширяются от моего заявления, но я не отступлю. Это моя семья, моя кровь, и если мой собственный брат хочет моей смерти, я обязана с этим разобраться. Между нами повисла тишина, воздух наполнен интенсивностью наших эмоций.

— Тебе не обязательно делать это в одиночку, — отвечает он.

— Если он тот, кто хочет меня убить, то именно я должна прикончить его. Я все еще думаю, что ты ошибаешься, но если я смогу справиться с ним сама, это будет значить, что как глава этой семьи я могу справиться со всем.

Он колеблется, его взгляд прикован к моему, ища любой признак неуверенности в моих словах. Но теперь пути назад нет. Я так решила и доведу дело до конца.

— Хорошо, — неохотно соглашается он, его челюсти крепко стиснуты от разочарования. — Но если есть хоть малейший намек на опасность, я хочу, чтобы ты развернулась и сразу же убралась оттуда. Без лишних вопросов. Понятно?

Я киваю, меня охватывает облегчение.

— Я все поняла.

Следующий час мы проводим в разработке стратегии, обсуждая все возможные сценарии и способы приблизиться к Винсенту. Я знаю, что мой брат хороший, но не настолько глупа, чтобы не понимать, что он все еще является членом нашей семьи.

Я смотрю в глаза Алекса, вижу в них страх и любовь, и мое сердце наполняется нежностью к нему.

— Ты готов? — спрашиваю я.

— А ты? — переспрашивает он, и мне не нужно отвечать. Выражение моего лица, должно быть, дает ему достаточный ответ, потому что он притягивает меня к себе и крепко обнимает, пока мы стоим у лифта.

— Тебе не обязательно ехать со мной, — заявляю я, глядя на него снизу вверх.

— Ты что, блядь, шутишь? Я не спущу с тебя глаз, пока не посажу в такси, — уверенно отвечает он.

Кажется, что лифт едет целую вечность: Алекс шепчет мне на ухо заверения, а я стою молча, пытаясь смириться с тем, что моя семья настроена против меня.

Звук лифта, сигнализирует о нашем прибытии в вестибюль. Алекс встает передо мной, закрывая меня от взглядов всех, кто может быть рядом. Я сдерживаюсь, пытаясь не допустить мысли, что это может быть наш