Ольга Тартынская - Хотеть не вредно! Страница 41

— Давай, — соглашаюсь я. — Ну, а с Сережей что делать будешь? Ты его любишь?

Сестра бурно вздыхает:

— Ой, не знаю! С ним я все время смеюсь.

— Как это?

— Ну, он шутит, а я смеюсь. И так все время. Рядом с ним я такая счастливая, беззаботная. Тоже надо что-то решать. Ты мне поможешь?

— Постараюсь. Хорошо бы и с ним познакомиться, поговорить. Ты как считаешь?

Ленка почему-то обрадовалась:

— Я его специально приглашу познакомить с тобой. Вот только Наташка по пятам ходит. Однажды она ко мне притащилась — выяснять отношения. Говорит: "Оставьте его в покое, вы старая для него". А я что, сама за ним бегаю? Нет.

Мы порешили, что, как только образуется брешь в наших похождениях, зовем в гости Сережу Моторина.

— Ну, а ты-то как? Все одна? Никого нет? — участливо спрашивает сестра. — У тебя вроде бы был кто-то в Питере?

Я безнадежно махнула рукой:

— Друг юности, женат. Мне удалось приступ любви купировать и окончательно извести. У нас ничего не было, ты не думай. Я с женатыми не связываюсь. Так, вспомнили лучшие годы. Он до сих пор звонит и приезжает.

— Может, зря ты так? — с искренним сожалением спрашивает Ленка.

— Понимаешь, мне нужны честные, семейные отношения. Я по-другому не могу. Это моя беда, а не достоинство, понимаешь? Мне нужен он целиком, а не часть целого. Поэтому лучше одной. Спокойнее!

Ленка повозилась на диване, устраиваясь поудобнее:

— Нет, я не могу без мужчины! Во всех смыслах.

— Да и я, в общем…

Ленка посмотрела на меня, как сестра милосердия на инвалида первой мировой, и вздохнула:

— Ты ведь у нас такая нравственная, чистая. Может, все-таки плюнуть на принципы?

— И что? Я больше не могу влюбиться. Это самая главная моя беда.

Сестра совсем сникла.

— Ладно. Не горюй, — взбодрила я ее. — Нам бы с твоими проблемами разобраться. Тебя я не хочу видеть одинокой и несчастной. Обязательно что-нибудь решим! Ты у нас будешь замужем!

На этом и порешили. К утру мы были вялые, как осенние мухи, и свалились спать. Однако я долго не могла заснуть. Все думала, показалось мне или действительно это был Борис. Надо как-то выяснить. Конечно, встреча с одноклассниками многое прояснит. Завтра же выспрошу все у Таньки Лоншаковой или как ее там теперь?..

У Ленки была печальная годовщина — день рождения ее покойного мужа. Взяв с собой Маньку, она отправилась к бывшей свекрови с визитом. Я же решила посвятить этот день маме, а вечер — Таньке. Наконец, я получила возможность пройтись пешком по родным улицам, которые беспорядочно изменили свои очертания. Дорога к Таньке была мной исхожена вдоль и поперек еще в школьные годы. Девчонками мы любили сидеть за уличным столом возле ее дома и качаться на огромных качелях. Ни стола, ни качелей я не обнаружила на этот раз.

Танька возилась по хозяйству. Этот дом перешел ей от родителей. Вернее полдома. При нем был огород и хозяйственные постройки. Теперь Танька жила здесь одна, проводив единственную дочку на учебу в Иркутск. Не стоит говорить о том, что меня ждал роскошный стол. Танька расстаралась для меня одной. Правда, мы позвонили Ирке Карякиной, в девичестве Савиной, которая жила по соседству, и она прибежала, завершив домашние дела. Я сразу сказала, что не пью, потому что больше не могу. Особенно не могу видеть китайский спирт, пусть даже разведенный.

Встреча века началась, как положено, с вопросов, восклицаний, фотографий. Танька всегда была чрезвычайно эмоциональна, а тут такие обстоятельства! Мы наметили сбор одноклассников назавтра у Ирки с Сашкой.

Разразился небольшой скандал: подруги не сошлись во мнениях относительно Антиповой. Ирка ни в какую не желала ее видеть на нашем празднике, а Танька ратовала за справедливость. Я, конечно, хотела бы по максимуму, без всяких социальных и мещанских предрассудков, со всеми повидаться: может, уже в последний раз, кто знает? Нелегко мне даются эти путешествия.

— Ленка Павлова давно спилась, ее дети побираются по поселку. Прикажешь и ее пригласить, бичиху эту? — возмущалась Ирка.

Я вмешалась:

— И ее. С детьми. Почему нет? Как вы вообще позволяете такому случаться, что ваши одноклассники бедствуют, а вы спокойно смотрите на это? И Марата обязательно позовите!

У девчонок вытянулись лица. Предваряя их возмущение, я быстро заговорила:

— Знаю, знаю, мне писали. Он спился окончательно, стал бичом. У него нет семьи и так далее. Пусть. Я хочу его видеть, прошло столько лет с выпускного вечера…

Однако пауза затянулась. Ирка смотрела в окно, а Танька — на меня, почему-то с ужасом. Я рассердилась:

— Ну, что? Немного посидит и уйдет. Авось, ничем не заразит и настроение не испортит за это время. Он же наш одноклассник, мы же с ним десять лет…

— Ты ничего не знаешь? — перебила меня Танька, переглянувшись с Савиной-Карякиной.

— Что он голубой? Слышала. Байки все это! Сплетни.

— Да нет, конечно, не голубой! — решительно отвергла глупое предположение Ирка. И железным голосом произнесла. — Марата нет.

— Он куда-то уехал? — не менее глупо спросила я.

— Его вообще нет. Уже год. Он задушился.

У меня перехватило дыхание:

— Как это "задушился", не понимаю? Повесился?

— Да.

Я часто заморгала, не справившись с собой. Представила улыбку до ушей, черные, как две спелые черемухи, круглые глаза Марата с вечно удивленным выражением. Протянула Таньке рюмку:

— Налей мне.

Мы молча выпили.

— Как это произошло? — наконец, выговорила я.

Ирка рассказала. Вернувшись после армии, Марат Нарутдинов как с катушек съехал. То ли так подействовала армия на него, то ли не смог втянуться в обыденную жизнь. Скорее всего, он побывал в Афганистане. Говорили потом, что попытки самоубийства уже были, но все на почве алкоголизма. Он не создал семьи. Жила с ним какая-то женщина довольно долго, тоже пила по-страшному. Никто другой бы не выдержал. Ходил по поселку оборванный, худой, в чем только душа держалась. В последний год Марат остался совсем один: умер отец. Вот он и не выдержал…

— Подожди, — вспомнила я. — У него же старший брат был?

— Да, за ним замужем наша Антипова. Да они никому и не сообщили о смерти Марата! — возмутилась Ирка. — Я как-то копаюсь в огороде, подъезжает на "Ниве" Боря Зилов, спрашивает, знаю ли я про Марата. Я — ни сном ни духом. Боря говорит, случайно узнал, когда его уже похоронили. "Вот, говорит, собираемся с ребятами помянуть".

Я слушала и не верила своим ушам.

— А Зилов в поселке сейчас? — вопрос прозвучал вполне естественно.

— Скорее всего, нет: он недавно отработал свои пятнадцать дней, я встречала его на станции.