Разрушая твои границы - Ольга Тимофеева Страница 42

— Тут кто-то есть? — услышали мы голос сторожа.

— Тсс, — шепнул мне на ухо Лёша, поправляя платье.

— Я думала это против твоих принципов.

— Чтобы тебя вернуть пришлось немного забыть про них, — ответил он и свет во всём подвале погас.

Двадцать четвёртый кирпич. Алексей

Марина, включив фонарик на телефоне и, указав, куда нам идти, направилась туда первой. Я пошёл за ней. Поднявшись наверх, мы встретились с толпой людей, там были и сотрудники, и клиенты, говорить было неудобно, и мы, кивнув друг другу, разошлись по своим кабинетам.

С Мариной я больше не встречался, так как до вечера проверял документацию и, натолкнувшись на один подозрительный момент, разбирался в нём. Количество проданных новых автомобилей и отремонтированных не сходилось по некоторым документам с общим количеством машин. Я не понимал, как так получилось. Мне нужно больше информации: кто этим занимался, кто оплачивал, кто руководил. Единственной ниточкой между мной и этими данными была Марина. Если я обращусь к директору, он поведёт по ложному пути. Надеюсь, Марина тут не причём и поможет разобраться. Не хотелось, конечно, её в это вмешивать и использовать. Ближе к вечеру, написал ей свою просьбу, она сбросила мне необходимые документы, но при этом сообщила, что у неё вечером тренировка и она не сможет со мной встретиться. А я надеялся прогуляться сегодня с ней, но раз она занята, придётся гулять с моими бумагами.

Забрав все документы, что были в моём распоряжении домой, я провёл целый вечер за их анализом. Как параноик искал отгадку, зацепку, но слишком большие объёмы, так быстро не найти концы этой истории. Всё равно я должен был проверить. Либо мне показалось, либо это была какая-то гениальная афера. Я был близок к разгадке, но каждый раз приближаясь мои мысли переключались на Марину, вспоминая её тело, губы, аромат и я опять терял ключ к ответу.

* * *

Спал я плохо, странный сон о разбитом автомобиле, расстроенной Марине, каком-то парне, которого я знал, но не мог вспомнить. Открыл глаза, на часах почти десять утра. Растёр ладошкой лицо и взял телефон. Ни звонков, ни сообщений от девушки не было. Грудь сдавило нехорошее предчувствие после ночного кошмара и я сразу набрал Марину.

— Да, — бодро ответила она, перекрикивая музыку. От её весёлого голоса тело сразу расслабилось и я, успокоившись, улыбнулся.

— Привет, что делаешь, что такая бодрая уже с утра?

— Убираюсь в квартире, а что?

— Встретимся сегодня?

— Для чего? Ты мне хочешь что-то рассказать?

— Я хочу тебя увидеть, — перевёл разговор.

— Тогда нет, — делая музыку тише, ответила она.

— Почему? Мне показалось тебе хорошо со мной, — пытался отвлечь её воспоминаниями.

— Да, хорошо, поэтому мы встретимся только, когда ты мне всё расскажешь, — игриво отшутилась она.

— Марина, давай отложим? Я честно, расскажу тебе всё, но позже. — Она молчала что-то обдумывая, я изменил тон и в более весёлой форме продолжил, — если ты не согласишься со мной встретиться, я сам к тебе приду, поверь мне, я это сделаю, — она шумно вздохнула, но продолжала молчать. — Марина, как ты не поймёшь это грустная история, я не очень хочу это вспоминать

— Как ты не поймёшь, что я всё равно об этом думаю, не проще ли открыться, чтобы не было никаких недомолвок и секретов, — она начинала злиться, так как не могла заставить меня.

— Просто не думай об этом.

— Я не могу об этом не думать. Попробуй ты перестать думать обо мне. Получится?

Теперь не было слов у меня и через какое-то время в трубке я услышал короткие гудки. Оттолкнув со злости стол, накинул куртку и вышел на улицу. Хотелось пройтись и подумать.

С одной стороны я не сделал ничего такого, за что меня нельзя было бы простить. Да и лично Марине я вообще ничего не сделал. С другой стороны сама ситуация очень тяжёлая. Воспоминания каждый раз режут душу на лоскуты. А мне лишь остаётся неумело склеивать их.

Весь день прошёл в сомнениях. Я такой уверенный в себе по жизни, боялся сейчас показаться слабым и беспомощным.

Вернувшись домой, открыл бутылку коньяка и практически выпив её, понял, что безумно хочу увидеть Марину. И одновременно понимал, что она не придёт просто так. Если только заинтересовать её. То ли выпитый алкоголь, то ли жизненная потребность в ней сыграли роль, но я взял телефон и написал ей.

*Хорошо, приходи, я тебе расскажу всё, что ты хочешь услышать*.

*Это шутка или ловушка?*, мгновенно ответила она.

*ни то, ни другое*

Коротко ответил я, и следующим сообщением написал свой адрес.

* * *

Услышав дверной звонок, дёрнулся открывать дверь, пошатнувшись, зацепил угол кровати, внутри всё жгло от выпитого алкоголя и накатывающих воспоминаний. Горечь некоторых моментов своей жизни хотелось поскорее растворить спиртным, забыть, а лучше стереть. Жаль такого лекарства ещё нет. Глубоко вдохнул и выдохнул перед тем, как открыть дверь.

Марина оценивающе посмотрела на меня.

— Ты что пьян? — спросила она не заходя, — может мне лучше зайти в другой раз?

— Не надо в другой раз, сейчас.

Она медленно зашла, снимая куртку, опустила глаза, перебирая в руках ворот.

— Лёша… я…

— Я знаю, ты не можешь по-другому, — зло сказал я, забирая куртку и вешая на крючок, — тебе же так важно всё знать. Пускай мне хреново будет, но я должен всё рассказать, вывернуть душу и покаяться, — я развернулся и пошёл в гостиную, услышав тихие шаги за собой.

— Ты меня для этого позвал?

Она села напротив, обхватив одну ладошку другой, крутя кольцо на пальце. А я взял бутылку и налил себе ещё янтарной жидкости.

— Будешь? — поднял на неё глаза, но она отрицательно мотнула головой. — Что ты хочешь знать? Спрашивай.

Она громко сглотнула и, собравшись с мыслями, негромко спросила:

— Ты врач?

— Нет. — Может я смогу отделаться простыми ответами да-нет?

— Как ты с этим связан? — следующий её вопрос и похоже всё-таки не смогу.

Она будто прижигала рану, сразу, не подготавливая меня, не стараясь облегчить мне боль. Дрожь прошла по телу, сделал ещё обжигающий глоток. Да мне было стыдно за себя предыдущего, но мои воспоминания они только мои и останутся со мной, Марина никогда не будет чувствовать мою боль. Для неё это скорее всего даже покажется не так серьёзно, как для меня, ведь это не касается её жизни. Я глубоко выдохнул и начал рассказывать.

Я учился в меде на врача, мне оставалось полтора года до диплома. Я любил то,