Империя желания (ЛП) - Кент Рина Страница 42

Я собираюсь наклониться и поправить его, когда мой взгляд встречается с очаровательными глазами-хамелеонами. Они такие яркие и блестящие, как будто зелень погубила все остальные цвета.

— Ты спал здесь, — выпаливает она, как будто ждала, когда я проснусь, чтобы могла произнести эти слова.

Блядь. Я здесь спал, а уже раннее утро. Обычно я не сплю так крепко. Я вообще не сплю, если сначала не истощу свое тело в спортзале.

Но я сделал это. Прошлой ночью. Даже в одежде.

— У меня не было выбора. Ты держала мою руку в заложниках, — я киваю в сторону ладони, которая все еще находится под ее щекой, и к тому, как она сжимает мое запястье.

— Мне все равно. Это все еще имеет значение, — она приближается к ней на дюйм, и я стону, когда ее бедро касается моей бушующей эрекции.

Она смотрит вниз, ее глаза расширяются.

— Это выглядит болезненно.

— Чья это вина?

Она садится, и простыня спадает, обнажая ее грудь, и я автоматически смотрю на нее. Мне нравится, что ей комфортно быть обнаженной рядом со мной. Она даже не пытается больше от меня прятаться.

— Моя?

— Да. И знаешь, что это значит?

Она качает головой, хотя ее глаза сияют, все еще взрываясь ярко-зеленым.

— Это означает, что ты позаботишься об этом.

Ее зубы впиваются в уголок губы.

— Позабочусь?

— Достань мой член, Гвинет.

Она карабкается между моими ногами, ее маленькие ручки теребят мою молнию, затем боксеры, пока между ее ладонями не оказывается моя толстая эрекция.

— Что мне теперь делать? — она перевод взгляд с моего члена на мое лицо, и снова это доверие. Она верит, что я скажу ей, что делать, и сделает все это. Никаких вопросов не было задано.

— А теперь прикоснись к нему своими красивыми губками и пососи.

Она гладит меня несколько раз вверх-вниз, и я стону. Мой член становится все тверже с каждым ее невинным движением. Но в ее глазах нет ничего невинного.

— Я всегда хотела это сделать, — она облизывает губы. — Я тренировалась.

Красный туман закрывает мне глаза при виде того, как она сосет у кого-то еще. Картина, на которой она раскрывает эти губы тому парню с необычным байком, поразила меня с чертовой яростью.

Это нелогично, в этом нет никакого смысла, но он есть и вызывает пожар в моей груди.

— Ты тренировалась? — спрашиваю я со спокойствием, которого не чувствую.

— Да, как ты думаешь, почему бананы — мой любимый фрукт? Но ты крупнее… и… я не думаю, что смогу взять тебя полностью. Но я хочу, — она наклоняет голову и лижет головку моего члена и каплю предэкулята.

Я резко втягиваю воздух, когда она берет меня в рот, как можно больше, смотря как она сосет и на впадинки на её щеках. Ее движения неопытны, и это чертовски возбуждает. Недостаток опыта она компенсирует чистым энтузиазмом.

Ее голова качается вверх и вниз, пока она сосет и лижет, и я хватаю ее за эти пряди, моя рука сжимает их.

Как будто моя хватка подстегивает ее, ее движения становятся длиннее, но выходят из-под контроля. Она придерживается своему темпу, продолжая ласкать пальцами мои яйца.

— Черт, — стону я. — Я люблю твой рот, Гвинет.

Она ускоряет темп, и я использую ее волосы, чтобы удержать ее на месте, пока качаю бедрами, ударяя ее по горлу.

Она бормочет и задыхается, но не пытается оттолкнуть меня. Во всяком случае, она сама призывает меня к действиям. Она раскрывает губы как можно шире и позволяет мне трахнуть ее в рот.

И я делаю это. Я толкаюсь вперед, пока напряжение не станет невыносимым, пока вся моя кровь не устремляется туда, где ее кожа встречается с моей, и она передает мне право использовать её рот так, как я считаю нужным.

Мышцы спины напрягаются с каждым рывком бедер, и я чувствую, как оргазм разрывает мои яйца.

Прежде чем я осознаю это, в воздухе эхом разносится рычание, когда я кончаю ей прямо в горло.

— Не глотай, — приказываю я, вытаскивая свой член из ее влажного и теплого рта.

Она смотрит на меня теми глазами, на которые я всегда смотрю, чтобы через них оценить ее настроение.

— Держи мою сперму в этом рту.

Она сжимает губы, и по ее подбородку стекает струйка спермы. Я сажусь и притягиваю ее к себе за руку, а потом мой рот оказывается на ее губах.

Я просовываю язык внутрь и пробую свою сперму из ее рта. Теперь она смешана с ней и на вкус как ваниль. Раньше я даже не думал об этом, но теперь это по-другому, это принадлежит исключительно ей.

Девушка, которая сейчас извивается напротив меня, ее обнаженные сиськи прижимаются к моей груди, когда она целует меня в ответ и позволяет мне опробовать себя через неё.

Она позволяет мне выпить то, что я с ней сделал.

И я целую ее сильнее, быстрее, спустя долгое время после того, как мой вкус пропал, и теперь существует только она. Чертова ваниль, мороженое и кексы.

Я отстраняюсь, когда она тяжело дышит, ее шея красная, а пульс бешено стучит. Блядь. Я был так поглощен этим представлением, что забыл дать нам возможность дышать.

Она смотрит на меня, ее губы распухли и приоткрыты, и это чертовски соблазнительно.

— Ты поцеловал меня в ответ.

— Ммм?

— Я думала, что ты никогда не сделаешь это. Поцелуешь меня, я имею в виду.

— Это не был поцелуй. А маленькая игра, в которой я просто попробовал свою сперму из твоего прелестного рта.

— Я люблю это. Эту игру. Давай сделаем это еще раз.

— Я думал, ты любишь все милое и неиспорченное.

— Думаю, не в сексе.

— Откуда ты это знаешь?

— Я хочу попробовать многие вещи.

— Многие?

— Да, все.

Я собираюсь трахнуть ее снова. Я чувствую это. И я сделаю.

Но сначала мне нужно ее покормить.

Я неохотно встаю и одеваюсь.

— Прими душ, встретимся внизу.

— Можно нам еще немного побыть в постели вместе?

— Нет, Гвинет. У нас есть работа, а ты все еще не выполнила ту нагрузку, которую я дал тебе вчера.

— Диктатор, — бормочет она себе под нос.

— Как ты меня только что назвала?

Она скрещивает руки на груди, сжимая их и подчеркивая.

— Ты диктатор, Нейт. Невозможный.

— Собирайся. У тебя пятнадцать минут.

— А если я этого не сделаю?

— Тебе лучше не знать. Веди себя хорошо.

При этих словах ее губы приоткрываются, и я выхожу из комнаты, прежде чем схватить ее и трахнуть, хоть ей все еще и больно.

Я иду в свою комнату, а после того, как принимаю душ и одеваюсь, иду приготовить завтрак. Марта смотрит на меня Она, наверное, поняла, чем мы занимались, но ничего не говорит.

Кинг знает, каких нанять сотрудников, которые знают, что нельзя вмешиваться в дела, которые их не касаются.

Она предлагает мне свою помощь, и я говорю ей, что могу позаботиться об этом, поэтому она уходит, чтобы выполнять другие свои обязанности.

К тому времени, как Гвинет заходит на кухню, я почти все приготовил.

— Садись, — говорю я ей, не оборачиваясь. — Я скоро закончу.

Ее руки обвивают меня сзади за талию, и она кладет подбородок мне на спину.

Я приостанавливаю жарку яиц.

— Что ты делаешь?

— Обнимаю тебя, потому что ты чертовски сексуально выглядишь, готовя завтрак в костюме и фартуке.

Меня охватывают два полярно противоположных чувства одновременно. Один из них — гордость и странное чувство радости, которых я никогда раньше не испытывал. Но другое — это чертово предупреждения.

Вероятно, я просчитался на счет этого.

Как привычка Гвинет заявлять о своих правах на все, когда она что-то преследует.

И мне нужно убедить себя, что это не так. То, что здесь нет «все включено».

Я выключаю плиту и смотрю на нее.

— У тебя неуместные мысли обо мне?

— Да, это проблема.

— Только неуместные мысли, правда?

Между ее бровями появляется легкий хмурый взгляд.

— Что ты имеешь в виду?

— Есть ли чувства, о которых я должен знать?

— Нет, — говорит она быстро, не задумываясь, и что-то рвется в моей долбаной груди. Это тот ответ, который я хотел услышать. Так какого хрена я хочу схватить ее за плечи и встряхнуть?