Невеста брата. Будешь моей - Александра Салиева Страница 42

— Имя. Ты должна дать мне имя.

Поджала губы, храня молчание. Воображение вовсю рисовало далеко не самые лучшие исходы того, если эти двое когда-либо встретятся. Игнат и Ярослав. Последний ведь тоже слишком непримиримый, чтоб прогнуться под обстоятельства. Даже представить жутко, что будет тогда.

— То есть мирным путём эту проблему не решить? — вздёрнул бровь Орлов, не дождавшись от меня ответа.

— Я не спросила его имя, — почти не соврала.

Не спрашивала ведь. Потом узнала. Намного позже.

— Даже так, — протянул Игнат. — А отношения с ним ты тогда как строить собралась? Или скажешь, ты каждую ночь просто-напросто с первыми встречными загуливаешь? — закончил с цинизмом.

Ответа дожидаться не стал. Сосредоточился на своём телефоне, написал кому-то, после чего схватил меня за руку, бросив приказное:

— Идём.

Никакого моего согласия, разумеется, не требовалось. Он меня так за собой и тащил, как на буксире. Сперва в коридор, потом в фойе, лифт, первый этаж… вытащил на улицу. Довёл до машины, припаркованной обособленно от всего остального транспорта.

— Куда мы едем? — опомнилась.

Никто не услышал. Игнат лишь поморщился, словно перед ним надоедливая муха. Запихнул на заднее сиденье. Сам уселся рядом. Водитель молчаливо тронулся с места. Другой водитель.

— Куда мы едем? — повторила дрожащим голосом.

Губы Игната исказила мрачная ухмылка.

— Приедем, узнаешь.

Что я там говорила о том, насколько становилось страшно? Фигня полная. Ничто не пугает настолько, как неизвестность. Особенно, в свете происходящего.

— Вы верно заметили, вы договорились с Жанной. Моего согласия никто не спрашивал, — воскликнула в сердцах. — Что за манера такая вообще, собираться жениться на той, кто об этом даже особо не в курсе?

Нет, я не смертница. Как и мысль о том, что мне всё равно придётся выйти замуж за угодную Жанне партию, только бы она не сделала ничего подобного с Полиной, я тоже не оставила. Но прямо здесь и сейчас я поняла кое-что ещё… пусть будет кто угодно, только не Игнат Орлов. Договориться с ним у меня никогда не получится. Такой, как он, в принципе ни с кем не договаривается.

Да он скорее убьёт меня!

Сперва озвучила, затем тут же притихла, сотни раз пожалев о сказанном, потому что Игнат придвинулся слишком близко, буквально вжимая меня собой в дверцу.

— Ты помнишь, как мы с тобой познакомились? — проговорил подозрительно тихо, почти мягко.

Мелькнула мысль отпихнуть его подальше. Да только рука не поднималась. А попытка вжаться в дверцу плотнее, чтобы воздуха между нами стало больше, тоже оказалась безуспешной. Просто потому, что дальше уже некуда.

— Разве такое забывается? — отозвалась также тихо.

Замерла. Как и замерло моё дыхание. Вместе с расцветающей на мужских губах снисходительно понимающей ухмылкой. Жёсткой. Холодной. Хищной.

— Я тоже прекрасно помню. Ни хера, что было в тот вечер, не помню. Настолько сильно был пьян. Но тебя — помню. Только тебя и помню, Василиса.

Шумно сглотнула вставший в горле ком.

— Это не является основанием для свадьбы.

И почему мой голос звучит настолько жалко?

— Когда-то твой отец сам так женился на твоей матери. Увидел и решил жениться. А потом и на твоей мачехе точно так же женился, договорившись с её отчимом, — противопоставил Игнат. — И какой тогда смысл отрицать очевидное и надеяться на то, что у тебя самой может быть другое будущее? Не я, так другой. Хотя, в нашем с тобой случае другого не будет, — припечатал.

Где-то в районе солнечного сплетения закололо. На глаза навернулись слёзы, хотя я очень старалась остаться на краю своей намечающейся истерики и не поддаваться.

— Ваши родители тоже так женились? — попробовала зайти с другой стороны. — Ваш отец тоже перепутал вашу маму с заказанной дамой из эскорта, а потом решил потратиться куда больше, раз стандартной суммой купить не получилось? — поджала губы.

Да, опасный вопрос. Как и сама формулировка. Тем удивительнее, что на мои слова Орлов лишь улыбнулся. Снова мягко. Почти с теплом. А ещё занёс руку, явно собираясь прикоснуться к моему лицу, как тогда, в кабинете. Закономерно дёрнулась. Никак не помогло избавиться от его близости, однако мужская ладонь сперва замерла, после сомкнулась в кулак и упёрлась в стекло позади меня.

— Я прислал тебе цветы. На следующее утро. С извинениями. Но ты выбросила их в мусорку. А потом выложила их фотку в соцсети, с припиской в комментариях: «Лучше их сожру, чем буду общаться с таким мудаком».

Чужое дыхание коснулось моих губ. И где-то здесь мне совершенно точно пора было паниковать, впадать в истерику или кричать от ужаса. Как и поставить себе зарубку на будущее — перестать пользоваться телефоном будучи под градусом, а ещё лучше вообще никогда больше не употреблять. Но ни звука не вырвалось из меня. Как окаменела. С неменьшим содроганием вспомнила ту самую фотографию. Когда выкладывала, не рассчитывала, что он её увидит. Была же под шотами и не в себе после очередного скандала со своей мачехой на тему моей бесполезности. Да и удалила, как только пришла в себя. Но получалось, он всё равно увидел. Разве такие, как Игнат Орлов, проводят своё драгоценное время, листая чужие фоточки с котятами?

— Всё равно это не повод, — прошептала едва ли внятно.

Сказать в своё оправдание всё равно было нечего. Сердце колотилось в груди, как заполошное. А разум всё пытался определить, как избавиться от чрезмерной близости Орлова, и при этом не усугубить ситуацию.

— Считай, как хочешь. Это не изменит моего решения, — отозвался Игнат. — И твоего будущего.

Кулак со стекла исчез. Как и сам Орлов отодвинулся. Только тогда я свободно выдохнула, вдохнула вновь.

— Куда мы едем? — вернулась к тому, с чего начали.

Половина десятого. Должно быть, Ярослав скоро проснётся. Мой телефон был по-прежнему выключен и включить его в ближайшее время больше не представлялось возможным. Но скоро мой мужчина обязательно или напишет, или наберёт. Не дозвонится. И лучше бы мне к тому моменту остаться в одиночестве, исправив эту ситуацию.

— Заметил, тебе нравится играть в молчанку, — так и не счёл нужным поставить меня в известность Игнат. — Будем играть дальше.

И всё. Больше ничего не сказал. А ехали мы довольно долго.