Наталия Миронина - Куколка для Немезиды Страница 42

Маленький сиреневый садик был засыпан окурками. Тонкие и толстые, белые, бежевые и коричневые, они образовали странные узоры на старых разбитых дорожках, а зеленый газон пестрел ими, как диковинными цветами. Максим Круглов сидел на старой, много раз перекрашенной чугунной скамье. Сидеть было удобно – наверное, в прошлые годы анатомию человека изучали лучше, чем теперь. Максим некстати вспомнил, как на одном из мероприятий он попытался откинуться на вычурном металлическом кресле назад и чуть не упал. Пустяшное воспоминание было им досадливо отброшено. Не о том он сюда, в эту «неофициальную курилку», сбежал подумать.

Он здесь, чтобы «перекурить» в одиночестве разговор, который состоялся у него сегодня утром в кафе «Глясе», что находится на углу Спиридоновки и Козихинского. В «Глясе» Максим часто заезжал позавтракать. Здесь можно было встретить бывших коллег с телевидения, соратников по имиджмейкерским войнам и, наконец, можно было провести самые сложные и щекотливые переговоры. Все кафе делилось на уютные, почти изолированные друг от друга уголки. Именно здесь сегодня Максиму назначил встречу господин Илларионов. Илларионов Семен Петрович был известен тем, что в глубокой молодости, являясь концертным директором одной звезды, слегка запутался в отчетности и надолго исчез из поля зрения заинтересованных лиц. Объявился он уже в новые времена, когда почему-то прошлое в узкоспециальном смысле мало кого волновало (всех больше занимало прошлое в масштабе целой страны). Илларионов неожиданно для многих вступил в одну из политических партий, очень быстро там продвинулся по иерархической лестнице, а в последние годы ни одна предвыборная кампания не обходилась без его участия. Но понятно, что выборы проводились всего лишь раз в четыре года, тогда как жизнь между ними бурлила, и было совсем нелишним ухватить в этом бурлящем котле лакомый кусок. Любимым занятием Илларионова стали интриги. Причем его нельзя было объявить артистом в данной области, он являлся добротным ремесленником, занимающимся этим делом исключительно ради денег. Любые чужие тайны, пороки, грехи и проступки – вот из чего Семен Петрович ковал свой капитал. Журналисты-неудачники, начинающие сотрудники PR-агентств, секретари нотариусов, архивов, медицинские работники, простые светские сплетники – все эти персонажи состояли на платной службе у Семена Петровича. Он никогда не скупился и платил им хорошо, отлично понимая, что в случае удачной комбинации не только вернет себе потраченные деньги, но еще и прилично заработает. Последняя история с женой высокопоставленного начальника, которая оказалась причастной к торговле государственной землей, в очередной раз убедила его в правильности разработанной тактики. Вышеупомянутая дама, испугавшись огласки, без долгих разговоров оформила интригану дарственную на огромный земельный надел в районе Звенигорода.

Господин Илларионов плел паутину деловито, не отвлекаясь на сантименты. Тогда, в далекой молодости, он не вылезал из Госконцерта. Почва там была благодатная, и любой непроверенный слух, любой намек или даже полунамек мог выбить из музыкальной обоймы вполне серьезного конкурента. Благодаря этому умению, а также обворожительной манере делать комплименты его подопечная всегда имела отличный график гастролей. Ну что из того, что в последний раз произошла путаница с билетами. Теперь это помнили только эстрадные аксакалы. А их оставалось все меньше. Молодежь взирала на Илларионова с благоговением – политическая ловкость и умение «отмыться» тоже стали частью его легенды. На первые роли он никогда не стремился. Еще тогда, когда ему в гримерную приносили пакеты с деньгами – гонорар за гастроли, – Илларионов понял, что король вовсе не на виду. Король тот, кто управляет тем, кто королем себя считает. Пока вверенная ему звезда завоевывала стадионы, падая от усталости, теряла голос, он спал подолгу, ел помногу, покупал себе квартиры, машины, дачи. Точно так же Илларионов старался устроиться и теперь. На митингах, собраниях и совещаниях выступал другой, все шишки электорат бросал в другого, и помои журналисты выливали на другого. Господин Илларионов появлялся в партийной штаб-квартире редко и только для того, чтобы дать ценные указания, посулить тотальный успех на выборах и пообещать райские кущи после них. На самом деле Семен Петрович отлично понимал, что партия, в которой он числится советником, никогда на выборах не победит. Хотя бы потому, что в ее стане настроения сплошь пораженческие, в лучшем случае – громко-реваншистские. То есть ничего продуктивного партия родить не смогла. Оставался господин Илларионов в стане пораженцев только по одной причине – финансовой. Заниматься распределением финансовых потоков здесь было, на его счастье, некому, все занимались теорией политического строительства. А пожертвования, как ни странно, поступали. Ручей не был полноводным, он был небольшим, но постоянным. Сторонников идей всеобщего равенства оказалось больше всего среди пенсионеров и, как ни странно, коммерсантов средней руки. Последние и были спонсорами. Мотаясь по стране, Илларионов убеждался в том, что в таком режиме партия может существовать довольно долго и при этом числиться одной из активных партий оппозиции, а он, Семен Петрович, по-прежнему будет одним из самых влиятельных людей политического закулисья.

Сегодняшний разговор с Максимом Кругловым являлся частью небольшой схемы, в результате которой Илларионов собирался поближе подобраться к деньгам, предназначенным некоему крупному ведомству. Если очень повезет, то и занять какое-нибудь теплое место в этом же департаменте. Всеми своими «обнаженными нервами» Семен Петрович чувствовал, что тихая гавань ему может очень пригодиться.

За агентством Круглова он наблюдал давно, его люди навели справки, и подозрения оправдались: сейчас весь бизнес Максима держится на нескольких мелких клиентах и надежде на выигрыш в предстоящем громком тендере. Немного усилий, и клиенты, молча и безропотно, расторгли договоры, а тендер был проигран. Стоило это все Семену Петровичу сущие копейки. Теперь охоту на указанного чиновника, главу ведомства, в котором Илларионов собирался стать советником, можно было считать открытой. Круглов согласится – денег у него нет, агентство большое, людей много, обязательства по договорам серьезные. При этом обещанные огромные деньги, конечно, никто Круглову не заплатит. Проглотив наживку, в последующем Максим удовлетворится небольшой суммой и обещанием Илларионова поддерживать его агентство «на плаву».

Семен Петрович, ездивший на большом, сплошь тонированном лимузине в сопровождении машины со спецсигналом и охраной, с шумом подкатил к кафе. Телохранители быстро прошли внутрь и, дождавшись, пока хозяин усядется за столик, собрались расположиться рядом в том же самом закутке, где уселись Максим и Илларионов, но последний пренебрежительным жестом выгнал их.