Собственность Шерхана - Ирина Шайлина Страница 43

— Лиза! — громко крикнул он. — Вы здесь?

В его голосе страх за меня. Тогда я осмелилась выйти из своего укрытия, сделала несколько шагов и едва не упала — так ноги замёрзли, что плохо слушались.

— Шерхан, блять, меня убьёт, — выругался Анвар, меня увидев. — Нормальные люди одеваются!

— В доме кто-то был, — тихо ответила я. — У меня не было времени одеваться, я спасала ребёнка.

Теперь в его глазах что-то похожее на уважение. Анвар нас обеих на руки подхватил и в дом внёс. Замотал в плед, чая налил горячего. Надя, которая говорила, что страдает старческими бессонницами, похрапывала так, что на кухне было слышно.

— Надо дом проверить, — сказал Анвар.

А мне его от себя отпускать страшно, хотя больше чем уверена — визитер ушёл. Он был слишком неуверен в себе, он был один. Но все равно, с Анваром спокойнее. Но дом он все же проверил. Оказалось, проснулся Анвар от холода — было открыто два окна, а спит он на первом этаже. Сразу побежал наверх, а меня там нет… Я слушаю его, отогреваюсь, ноги в вязаных старых носках чуть-чуть покалывает, Вера на руках снова спит. И кажется, теперь никогда её из рук выпустить не осмелюсь.

— Теперь и этому дому не могу доверять, — в никуда произнесла я.

Анвар ночевал в нашей комнате. На полу, одеяло принёс. Я сама согрелась, наконец, начала засыпать, сама думаю о том, что если бы здесь был Имран, то все было бы иначе. Я не кровожадна, но просто знаю — за Веру Имран бы убил. Засыпая, сквозь сон слышала, как Анвар звонит и с кем-то говорит, но сил вслушиваться в слова не было.

А утром… Анвара в моей комнате уже не было, и на секунду меня охватила паника. Взяла дочку на руки, вниз иду. Там одуревшая от происходящего баба Надя, а в гостиной, на всех креслах, на двух диванах, и даже на крышке фортепиано мужики. Глаза разбегаются, но в общем, больше десятка.

— Ахмед, — говорит Анвар и показывает на первого бородача. — Саид, Ибрагим, Юсуф…

Я сбиваюсь со счета и просто киваю. Вера, словно чувствуя, тоже глазенки открывает и внимательно слушает.

— То ни одного мужика, — всплескивает руками баба Надя, когда Анвар заканчивает. — То целый батальон! Как вас прокормить-то всех?

Кто-то пододвигает стул, я сажусь. Один из мужчин выступает вперёд. Наверное, объясняться перед женщиной, да ещё и другой веры ему не по нраву, но он говорит.

— Остальных вместе с Шерханом забрали… Мы пытаемся вытащить, но там менты, они все повязаны. Если мы пока не можем быть с Шерханом рядом, то уж его дочь мы как — нибудь защитим.

Глава 35

Шерхан

Не было для меня ничего хуже, чем несвобода.

Как по рукам-ногам связанный, сиди и жди развития событий. Я в гуще быть привык, в эпицентре.

А тут меня изолировали. От басмачей моих, со мной в СИЗО ни одного не оставили из тех, кого вместе загребли. Распихали пацанов по разным отделам, а меня здесь, в главном.

Мариновали: больше на допросы не вызывали, я просто ждал, и это тупое ожидание убивало.

Столько дел, в которых следовало навести порядок. Ресторан сгоревший… Ведь я догадывался, чьих рук это дело. Неуловимый сукин сын, Игнат, сами черти его, что ли прятали у себя? Абсолютно отмороженный, конченный придурок.

Когда мы с Вяземскими закусились, это ведь по его вине конфликт произошел. Только тогда он прятался за своего брата. У Сереги Вяземского, отца Белоснежки, авторитет был и уважение, а этот так, прилипала.

И в перестрелке той, где Лизы отец умер, а меня с того света вернули, только Игнат отделался легким испугом.

Это было так давно; он залег на дно, дорогу мне не переходил, мировую даже пытался предложить, но был послан нахуй. Мы существовали параллельно, пока не мешает, мне на него класть.

Кто ж знал, что этот гнида только ждал подходящего момента, чтобы наговнять.

Я его совсем из поля зрения своего выпустил, не до того было. Зря.

В пятницу меня позвали на свиданку. Шел и думал, что встречу Лизу, оттого, наверное, присвистнул даже, застав в комнате Чабаша.

— Какими судьбами?

Рук мы друг другу не дали. Я смотрел хмуро. Больно рожа его мне не нравилась. Хитрый он, сука, слишком, чтобы верить ему. А ещё никак не мог простить, что сначала Белоснежка жила у него, а потом он сюда припёрся, да и помощь решил мне оказать.

Цену зарядил — упасть, не встать. Я понимал, что по такой убойной статье меня нелегко отмазать, а может, и вовсе нереально.

И как собирался все провернуть Чабаш, чужой в нашем регионе человек, остаётся вопросом.

— Можешь считать меня своим благословением, — хмыкнул он, а у меня резко руки зачесались по зубам ему съездить. — Ладно, разговор у меня недолгий. Сегодня к тебе придут люди, надо их предложение принять. Тогда есть надежда, что тебя здесь надолго не задержат. И выйдешь ты на волю к своей жене и дочке.

Не о том я думал. Не о предложении. Меня царапнуло — жена. И ведь вправду, другой женщины на эту роль, кроме Белоснежки, я не видел, особенно с рождением ребенка нашего.

Дальше в ту сторону думать я себе запретил. Ни к месту сейчас.

— Что за предложение?

Чуйка подсказывала, что оно мне не понравится. Я не хотел, чтобы меня застали врасплох.

Но Чабаш ничего не сказал, только выразительно посмотрел в сторону двери. Нас могли слушать.

— В положенный час ты обо всем узнаешь сам, — придурковатым голосом пропел Чабаш, поднимаясь и подходя ко мне ближе, — я тебе настоятельно рекомендую согласиться. Это единственный твой шанс.

Мы смотрели друг другу в глаза. Его были холодные, равнодушные. В сущности, ему глубоко фиолетово, что будет со мной, Чабаш и не думал это скрывать.