Я стану твоей защитой (СИ) - Поллина Лена Страница 43

Он исправил уже так, что заново надо все переписывать.

— Я во всем сознался и все подписал. — добивает меня фактами, которые мне сейчас хочется затолкать ему в задницу.

Придурок мелкий.

— Молодец, хули… — отражаю его же интонацией.

Во мне сейчас из отцовских чувств только злость, в чистом концентрированном виде.

Этот парень в юности не доставлял мне проблем. Я уверен, что они у него были, но он как-то все разруливал сам.

Впервые...

Такое у нас с ним впервые.

— Блядь… — произносит растерянно и вновь находит своими глазами мои – теперь тебе не разрешат их усыновить?

Пожав плечами, опускаю взгляд на свой телефон, прикидывая кто мне может помочь решить эту проблему. Я законопослушный гражданин и с такой херней сталкиваюсь в первый раз.

У меня дохера связей и дохера на кого мне можно надавить, но вот только все это может сразу же вылиться в скандал, а нам бы аккуратно как-то все решить.

— Если ты так же, как и я хочешь, что бы эти дети были в безопасности — просто скройся — прошу примирительно, но Киру моя идея не заходит от слова совсем.

— Да щас, блядь – подрывается в мою сторону, но я стопорю его взглядом.

На ум идет самая скотская идея из возможных и я сука ее озвучиваю.

— Дай мне время, Кир. Не напирай. Скройся на пару месяцев пока я решаю этот вопрос, иначе...Я. Умываю. Руки. — делаю упор на последние слова, голосом, выделяя каждое.

Звучу противно, знаю. Но это единственная кнопка, которая срабатывает так, как надо, потому, что замолкнув Кирилл дергает кадыком, явно обдумывая мои слова.

— Она, что… Сестрой мне будет? – спрашивает срывая последний слог и закрывая глаза.

Бестолочь.

Я молчу, совершенно не представляя,как этого поехавшего парня буду вытаскивать из той задницы, в которую он сам себя затолкал и не представляя, какое месиво творится в его мыслях.

Еще раз дернув кадыком, Кир болезненно ухмыляется и впившись в меня взглядом хрипит.

— Я согласен.

От его интонации я чувствую себя предателем.

Больше Кир не произносит ни слова. Развернувшись он молча выходит из кабинета, не забывая на прощание смачно хлопнуть дверью.

Пальцем отпинываю ручку на столе и откинувшись на спинку кресла, завожу руки за голову!

За-е-бись! Поговорил, блядь с сыном!

Глава 26

Андрей Громов

В сказке говорится: «утро вечера-мудренее». Я готов разнести эту мудрость вдребезги, потому что вот уже неделю я не смыкаю глаз.

Я выяснил все: в какую больницу определили горе-мамашу и насколько сильно ее приложил мой сын. Неплохо этот сученок ее приложил, но жить она точно будет.

А еще мне траурно сообщили, что делом занимается слишком принципиальный, пожилой следователь для которого такие, как мы – зажравшиеся буржуи, поэтому скорее всего незаметно дело замять не получится, высока вероятность, что нашу фамилию журналюги скоро неплохо оросят дерьмом.

Радует одно: я по щелчку пальца прикрыл сраное эскорт-агентство. Таких малышек, как Даша к счастью там не было. Поэтому они так за нее цеплялись. С бандитским миром мне, блядь работается легче, потому что до хера связей. С государственным приходится быть осторожным, потому что любой неверный шаг ведет к скандалу, который махом скосит репутацию не одной фирмы.

Затолкав подальше свое паршивое настроение целую жену, которая уже собрана на работу и готовит мне кофе.

— Неважно выглядишь… — проводит ладонью по моей колючей щеке. Задерживаю ее ладонь, оставляя поцелуй на внутренней стороне и зависаю взглядом на ее аппетитном декольте. Надо затянуть ее сегодня в нашу комнату отдыха.

Куда бы мы не переезжали и какой бы офис я не снимал — всегда выделяю себе такое помещение. Это уже традиция – стягивать с жены трусы на рабочем месте.

— Проблемы есть, ага. – обличаю себя лишь наполовину, потому что прекрасно знаю кипишной характер своей жены.

Узнает, о том, что натворил ее Кирюша-поднимет тревогу вселенского масштаба.

Гелька счастливыми, блестящими глазами кружит по моему лицу.

Я почти уверен, что на ее языке уже вертится миллион новостей, в которых она мечтает меня утопить, но если честно у меня на них нет ни сил, ни свободного места в моих опухших от раздумий мозгах. Но, надавив на свои желания я все же спрашиваю.

— Рассказывай, что задумала…

Карамелькины накрашенные губы расползаются в довольной улыбке.

— Я придумала, как мы обставим Лешкину комнату – шепчет заговорщицки и прячет свою улыбку в чашке.

Ах вот оно что…

Моя Карамелька всегда была, есть и будет самой лучшей мамой.

Я даже начинаю подозревать, что ее работа из-за внепланового материнства вновь может отправиться по одному месту.

Но мне это не важно, думаю, что ей тоже.

— Ну и что ты там придумала? – интересуюсь, делая большой глоток крепкого кофе.

То, что сейчас мне надо!

На заданный вопрос, моя жена забрасывает меня эскизами, которые она накидала для детской и для Дашиной комнаты. Конечно Даша будет выбирать сама, а вот от Лешкиных вариантов у меня к тому времени, как при приезжаем в офис порядком рябит в глазах, потому, что их там почти пятьдесят.

Она что, тоже неделю не спала?

На счет Даши, предполагаю, что проблем с опекой не будет, потому, что ее мать на днях все-таки лишили родительских прав. Кир убедил соседей выступить в суде против. То, что она сама не явилась на суд тоже сыграло роль.

Хотя… Не могу предсказать, как сыграет тот факт, что опеку собираюсь оформить именно я. Ведь наверняка наша фамилия мелькнет жирным черным пятном во многих документах, а возможно и в новостных пабликах.

С Лешкой еще сложнее.

Я уже связался с Евгением, его родным отцом и что-то мне не очень понравился его настрой. Он пока не собирается отступать.

Может цену набивает?

Даша пыталась меня заверить, что он хороший человек, но меня она ни хера не убедила в этом.

Он по факту парня совсем не воспитывал, и как-то, блядь допустил , что дети три года жили в аду.

По-моему такая себе хорошесть…

Не смотря на то, что Даша неплохо относится к отцу своего брата, она бы тоже хотела остаться с нами.

Не думаю, что дело в деньгах.

Я прекрасно вижу, как жадно она рассматривает фотографии Кирилла. С каким вниманием слушает истории из его детства, но пока не готов это анализировать.

Сейчас мы забираем детей каждый день, лишь на ночь возвращаем в приют.

Отдавать их с каждым разом все труднее.

Лешка уже подолгу меня обнимает и всхлипывает. И каждое прощание мне выворачивает наизнанку душу похлеще предыдущего.

Заходя в свой кабинет стараюсь на время прогнать все личное.

Мой идеальный помощник уже на рабочем месте.

— Привет – целую дочь в щеку, на что она слабо улыбается и вновь погружается в работу.

От того, как методично трещит клавиатура под длинными ногтями у меня вскипает мозг.

— Что делаешь? – спрашиваю раздраженно и порывшись в аптечке выуживаю оттуда блистер с обезболивающим.

— Работаю, пап – лаконично бросает, продолжая эту долбанную трескотню.

Запивая таблетку водой, соображаю, как выпроводить из кабинета дочь, потому что звонок, который я собираюсь сделать-слишком личный.

Ну… Или точнее не для ее ушей.

О Кирюхиной проблеме пока никто не знает и я хочу сделать так, что бы никто об этом не узнал.

— Сходи пожалуйста за пирожным, в кафе напротив – роняю между прочим, включая компьютер.

Клавиши перестают греметь, а голова дочери поворачивается в мою сторону и ее глаза смотрят на меня с претензией, словно я ей только что приказал облизать мои ботинки.

Моя просьба может ее оскорбить, потому что моя девочка не выполняет подобные указания.

Она готовится стать моим замом, поэтому, как лакмусовая бумажка впитывает все тонкости работы, которую выполняю я и уже выполняя часть моего функционала. Ну то есть она настоящий помощник, правая рука и незаменимый сотрудник в моей компании.