Анна Джейн - Мой идеальный смерч Страница 44

Ланде, случайно зашедший к ним "на огонек", пришел в тихий ужас — о том, что скрывает Смерч, никто из этих ребят узнать не должен был, но, каким-то образом тайное стало явным. Хорошо еще, самое главное так и оставалось для всех загадкой. Конечно, Смерч скрывал не такой уж и великий секрет, но это было его личной тайной, и рассказывать о ней всем подряд он не собирался. Обо всем, как Денис и говорил, знали только сам любитель шарфов Ланде, зеленоволосый парень по кличке Черри и еще несколько человек, в том числе вроде бы и задорная с виду третьекурсница с громким голосом, которая, вроде бы, должна была помочь Дэну. Но все планы Счастливчика теперь могли просто-напросто поплыть только из-за того, что кто-то распустил нелепые слухи! По крайней мере, так считал Ланде.

Превозмогая неприязнь, он связался с Черри, как раз засыпавшим после бурной ночной вечеринки, и, выслушав от того кучу брани, сказал взволнованно:

— Заткнись хоть на минуту, и выслушай умного человека.

— Ну, хрюкай, — барственно разрешил ему зеленоволосый.

— Тут у Дэнва проблемы, — сухо начал Ланде. — Тут все думают, что она начал встречаться с Бурундучком, с той девочкой.

— И? — зевнул на том конце провода Черри.

— Шевелить мозгами иногда не менее полезно, чем пить, — изрек светловолосый полунорвежец. — Прикинь, что она подумает про Дэна и тогда у него вообще ничего не получится…

— А, точно, — дошло, наконец, до второго молодого человека. — Тогда он точно доведет меня до суицида своим нытьем. Черт дери всех сплетников на свете! Ладно, придурок, мы поможем…

— Сам придурок, — огрызнулся Ланде, — но поможем.

В понедельник слухи умудрились разлететься и по университету.

Молодые люди, увидевшие Дениса и Машу на площади Трех Роз, долго еще обвиняли друг друга в том, кто первым проговорился остальным.

— Мы же договорились молчать, Лена! — говорил потом, через день, парень, сердясь.

— Я и молчала! Я только Янке по секрету сказала, но она умеет хранить секреты! Ты же знаешь, — призналась, наконец, девушка.

— Знаю! — фыркнул парень. — Теперь не только я. Все знают! Твоя Янка растрезвонила всем на свете. У нее вообще язык без костей — все кости мозг забрал и сконцентрировал в себе. Правда, — он смущенно повел плечом, — Я тоже сказал Славке, когда мы на тренировке встретились. Но он-то точно молчал.

— Ага, молчал, — тут же вскипела Лена. — Вот он-то точно всему миру рассказал, этот твой молчун недоделанный! Моя Янка тут не при чем! Хуже мужиков сплетников нет!

Примерно так и зародилась небольшая местная "легенда" о том, что некая Мария Бурундукова, которую, если твоей душе будет угодно, можно звать Чипом или Бурундуком, встречается с самим Денисом Смерчинским, всеобщим любимцем, гением местного разлива, и просто богатым и красивым парнем с обаятельной и солнечной улыбкой и необыкновенно компанейским характером.

А я, ничего из этого не зная (да и не поняла бы я ничего, даже если бы и узнала), в тот момент, около Моста Влюбленных, просто чувствовала, как меня обнимает кто-то хороший, теплый и надежный.

Как брат.

Или не как брат?

Нет, Дэн был похож на Федора чем-то неуловимым — тем, что я позже назвала "родством", но если со страшим братом это родство было кровным — мы родились в одной семье и до конца жизни были связаны родственными узами, то родство со Смерчем было для меня другим — духовным, что ли? Знаю, и сейчас, и тогда это звучало, и будет звучать высокопарно и претенциозно, но других слов я не могла подобрать. Родство. Как будто бы орел встретил, наконец, сокола, с которым можно было вместе полетать в лазурной выси и выяснить, что лучше: узкие клиновидные крылья одного или широкие и размашистые другого?

А он, не подозревая о нехарактерных для госпожи Марии думах, по-дружески меня обнимал, стараясь упокоить или, может быть, делал вид, что хочет это сделать, но я вдруг поняла, что совершенно не злюсь, а улыбаюсь, и в этот безветренный и спокойный день с моим волосами на затылке играет тихий ветер, непонятно откуда взявшийся на площади со странным старинным названием.

"Только бы шею не продуло", — подумала я в тот момент, чувствуя ветер, и первая отстранилась от Смерча, понимая, что происходит что-то такое, чего не должно было быть.

Я смутилась, по-настоящему, а не наигранно. Чего это он меня обнимает? Новый вид манипулирования изобрел? Решил пофлиртовать?

— Ты чего ко мне лезешь? — не нашла я лучших слов, дружески ткнув парня в плечо.

Дэн, который, по-моему, сам не понял, зачем он обнял меня, и от того вид имел ошарашенный не меньше меня, несмело улыбнулся и ответил, отходя на пару шагов назад.

— Тебя успокоить, — ответил он и зачем-то украдкой, недоверчиво посмотрел на свои руки. Сам, наверное, в шоке, что честных девушек лапает у всех на виду.

— Странный способ успокоить девушку. Я тебе говорила, что ты манипулятор? — я только головой покачала. Ветер исчез так же внезапно, как и начинался — и не одна веточка из находившихся невдалеке от нас декоративных кустиков и растущих около самой набережной берез и тополей, не шевелились.

Показалось, наверное. Все-таки, брюнет — дурень, ему еще и Гильдию по Смущению Девушек открывать можно.

— Я не манипулятор, — возмутился Денис, глядя куда-то чуть выше меня, — что за отношение ко мне, Бурундук?

Ну вот, он произнес это ужасное слово, и напряжением между нами спало. Я облегченно вздохнула и, чувствуя, как сердечный ритм все больше приближается к обычному, произнесла:

— Нет, дорогой мой партнер, ты манипулятор. Это точно. Ты все делаешь так… — я задумалась.

— Я делаю все так, как подсказывает мне сердце, не больше и не меньше, — с честным видом отвечал мне он. — Друзья ржут, когда и я им так говорю, но это действительно так.

— Тебе сердце сказало — обними Машу? — нервно почесала я запястье.

— Примерно. Мне захотелось тебя обнять, чтобы ты меня простила. И я сделал этого, — искренняя открытая улыбка попробовала поразить мое ранимое девичье сердце, и у нее это получилось где-то наполовину.

— Что мне сделать, чтобы ты меня совсем простила?

— Попрыгай на одной ножке пятьдесят раз и кукарекай в это время. Тогда прощу.

— Серьезно? — его глаза удивленно расширились.

— Ты дурак, Смерчинский, ты такой дурак, — покачала я головой, и, неожиданно даже для самой себя, легонько дернула его за волосы и побежала, крича ему, не оборачиваясь:

— Попробуй, догони меня! Тогда прощу!

И я ринулась сквозь толпу подростков, проводящих этот воскресный вечер на площади, а Денис, не будь дураком, тут же побежал за мной. По-моему, мы вдвоем чуть не столкнули на землю одного и того же эмо-паренька, и он еще долго грозил нам вслед тощим кулаком и заковыристо ругался, забыв, видимо, что в таких случаях субкультура вроде как приписывает ему другое правило: плакать….