Татьяна Алюшина - Свидание вслепую Страница 44

– Может, и здорово придумал, я же не знаю основной концепции твоего грандиозного плана. Что там первым пунктом? Мы должны стоять здесь?

– Нет! – спохватился Захар и протянул ей букет: – Это тебе.

– Красивенько. Спасибо.

– Идем! – воодушевился Захар. – Там еще многое недоделано, и совсем не так, как я хотел. Посмотришь!

Ухватив ее за свободную от цветов руку, ловко маневрируя между людьми, он потащил Зинаиду за собой. Так и тащил – от станции метро до самого подъезда. Ходьбы-то было минут пять, но он так торопился, что они преодолели дорогу минуты за три. А Зина поглядывала на его широкую спину, семеня сзади, и все ей казалось до странности легким, простым и очевидным…

Но только до закрывшихся за ними дверей лифта, куда ее нетерпеливо водворил Захар.

Двери лифта отрезали, оставив там, в зимнем вечере улиц, легкость, бесшабашность и бег этот, как на отходящий поезд, а здесь…. Переменились настроение, направленность мыслей, напомнив о прошлой встрече замкнутостью пространства, ударило в кровь возбуждением, сковав слова, мысли.

Ничего, доехали как-то до нужного этажа без приключений…

Захар открыл ключами дверь, распахнул перед ней и пригласил:

– Проходи.

Зинаида зашла и постаралась сосредоточиться на осмотре помещения, отвлечься от будоражащих мыслей и желаний, мимолетно отметила появившиеся предметы мебели: столик, зеркало во весь рост, пуфик, что-то еще, наверняка стильное и правильное…

И развернулась, несколько резковато, к Захару, закрывшему дверь, умудрившись задеть его по лицу головками роз, которые держала на сгибе локтя.

– И что здесь не соответствует твоему стратегическому плану? – спросила она, для того, чтобы хоть что-то спросить.

Потому что напряжение звенело, зашкаливало и она уже совсем ничего не понимала – ни про себя, непутевую, ни про свои настроения, меняющиеся со скоростью спуска на американских горках…

– Да какие планы, Зина! – срываясь, почти закричал Захар. – К черту все планы, и вообще – все это!

Он шагнул к ней – сделал последний, единственный шаг, разделяющий их, – просунул ладони ей под мышки и поднял так, чтобы глаза вровень перекрестились взглядами…

Зинаида откинула куда-то за пределы созданного ими пространства на двоих букет, ухватилась за его плечи и все смотрела и смотрела в его кипящие золотом глаза.

Так они смотрели-смотрели-смотрели, говорили что-то друг другу – не словами, объясняли что-то, но не договорили, так и не объяснили – сорвались!

Он рывком прижал ее сильно к себе, так и не опустив на пол, держал одной рукой, второй запрокинул ее голову и поцеловал.

И поплыло-о-о-о все куда-то…

Бесследно канув!

Ничего не осталось вокруг… за… вне… только они.

Здесь и сейчас! Во всем пространстве.

Реальный мир исчез, не тревожа их единение…

Они куда-то спешили, рвались, опомнившись на пару секунд, обнаружили себя лежащими на полу в прихожей, попытались торопливо стянуть друг с друга одежду – забыли, бросили, снова потерявшись в поцелуе! Да ну ее, в конце концов, одежду!

Они целовались неистово, как школьники на укромной лавочке в парке, спрятавшись ото всех, позабыв обо всем на свете, и еще говорить пытались:

– Соскучился… страшно… увидел…

– Да-а-а, – вторила Зинаида, не понимая, что говорит.

– Как вспышка…

Они шептали что-то бессмысленное, радостное – какая разница что! Голоса друг друга слушали, как музыку…

И Захар не выдержал! Еще совсем немного – и можно перегореть в пепел от нежности, страсти, желания!

И вошел в нее сильно, мощно, побеждая, оставляя за этим движением все прошлое, реально-правильное, реально-неправильное – бывшую жизнь! Замер на пару секунд, переживая обладание этой бесконечно желанной женщиной, как возрождение… и понесся вперед! С ней, одним целым!

– Господи, Захар! – простонала она.

– Я знаю, маленькая, знаю!

И она закричала, взлетев на самый запредельный верх, молодо, бесстрашно, отринув и отказавшись от всякой суетной шелухи!! А он вел ее за собой, победно рыча нутром, как перед смертью! И держал ее в руках, и сильно и нежно одновременно, когда они возвращались…

Зинаида смогла определить свое местоположение в пространстве, а заодно и положение Захара рядом. Далее последовало еще более интересное открытие, веселенькое такое, об одежде, так и не снятой до конца.

– Кадр один, дубль два, – прошептала пересохшим горлом Зина. – Как мы умудряемся это проделывать, ты не знаешь? Как подростки, честное слово, дорвавшиеся до запретного секса!

Он хмыкнул куда-то ей в макушку, не изменив положения, или, точнее, «наложения» своего тела.

– Нам это нравится, – выдвинул версию Захар, шевеля словами и движением губ волосы у нее на макушке.

– Ага! – весело согласилась Зина. – А больше всего в этой квартире нам, судя по всему, нравится пол! А что? Хороший такой пол, добротный, удобный. Дорогой, наверное!

– Пол? – удивился Захар. Он огляделся и, осознав, где они расположились, застигнутые страстью, ругнулся:

– Да что ж такое!..

Встал одним быстрым движением, поднял Зинулю, поставил на ноги и принялся поправлять на ней одежду. Поправлять особо было нечего.

– Вот же черт! – расстроился Захар, осмотрев место «боевых действий», себя и Зинаиду. – Я так все здорово придумал: романтический ужин, ухаживание, неспешная беседа, осмотр квартиры!

– Осмотр мы уже пробовали, – нежно посмотрела на него Зина. – И еще одну «экскурсию» я сейчас, пожалуй, не осилю, а вот попить очень хочется.

– Всенепременно! – пообещал Захар и подхватил ее на руки. – И не только водички!

Он внес Зинаиду в гостиную, где, готовясь к встрече с ней, сервировал стол и даже свечи поставил в высоких подсвечниках.

– Очень романтично, – оценила приготовления Зина. – Может, ты меня посадишь или поставишь куда-нибудь?

Захар усадил ее на диван, открыл участвующую в торжественной сервировке бутылку минеральной воды, налил в два стакана, протянул один Зине. Она выпила большими торопливыми глотками:

– Еще!

– Ты посиди, отдохни, – вернулся к исходной программе проведения «планового» мероприятия Захар, – а я принесу шампанское и что там приготовил, я быстро!

– Неси! – порадовалась Зина. – От перестановки сцен смысл пьесы не изменился. Начнем корректировать по ходу: сначала бурная любовь в коридоре, а затем – таки состоявшийся романтический ужин!

Он поцеловал ее легко в губы, встал и вышел из комнаты. Вернувшись из кухни с шампанским и большим блюдом, с разнообразной закуской, улыбнулся, собираясь что-то сказать, и… обнаружил отсутствие слушателя.

Зинуля спала. Положив голову на подлокотник дивана, одну ладошку – под щеку, второй рукой обняв себя за талию, подтянув коленки к груди, спала его желанная женщина и улыбалась во сне.