Барбара Фритти - Секрет, который нам не разгадать Страница 44

Его слова заставили Кару задуматься. Она не слышала, о чем Лиза и Лорен разговаривали на вечеринке, но, по всей видимости, речь шла об убийстве.

– И что именно она сказала?

– Всякую чушь. Не бери в голову.

– Ты когда-нибудь встречался с Эбби? – спросила она. Джейсон явно что-то недоговаривал.

– Занятия начинаются.

Это был не ответ.

– Джейсон, если между вами что-то было, почему ты никогда об этом не говорил?

– Потому что говорить было не о чем. Пару раз мы вместе потусовались на вечеринках. Но этим все и кончилось.

Говоря это, Джейсон не осмеливался посмотреть ей в глаза, чего за ним раньше не водилось.

– Почему ты такой сердитый?

– С чего ты взяла? Со мной все в порядке.

– По-моему, ты уходишь от ответа.

– Дыши глубже, Кара. Это все, что в данный момент должно тебя волновать.

Будь оно действительно так! Увы, в данный момент дыхание волновало ее меньше всего. Наверно, и его тоже.

14

Лорен набила одеждой и обувью Эбби два огромных пластиковых мешка. Завтра она отнесет их в какую-нибудь благотворительную организацию. Теперь в шкафу на дубовой перекладине болтались лишь пустые вешалки. Убрав за ухо прядь волос, она окинула глазами опустевший шкаф.

Нет, ей нелегко далось намерение перебрать одежду сестры. Эбби то и дело представала перед ее мысленным взором – то в любимой футболке, то в старых джинсах, то в смешных шлепанцах с заячьими ушами, которые она получила в подарок однажды на Рождество. Более того, среди вещей Эбби затесался ее собственный свитер. Лорен вспомнила: когда-то сестра взяла его поносить, даже не спросив. Но ведь все сестры так делают, обмениваются вещами. Впрочем, не всеми вещами.

Перебирая одежду Эбби, Лорен прошлась по всем карманам, в надежде обнаружить нечто такое, что пролило бы свет на жизнь сестры, но ничего не нашла. Она так и не узнала, кто ей нравился и с кем у нее был секс.

Они всегда обещали друг другу, что расскажут, когда у них будет первый секс. Впрочем, если быть честной, Лорен и сама не спешила делиться сестрой этой новостью. Возможно, ей следовало поговорить с Эбби на эту тему, но в ту пору для нее самой этот опыт был слишком нов. Да и вообще, в последние недели до смерти сестры она ее почти не видела. Каждая из них жила собственной жизнью, и, похоже, жизнь разводила их в разных направлениях. Будь она тогда чуть внимательнее, то наверняка удержала бы сестру и в ту трагическую ночь та не отправилась бы в дом Рамзеев. И сейчас Эбби была бы жива.

Лорен со вздохом завязала горловину мешка и приставила его к стене. Рука потянулась к выключателю, но тотчас застыла на месте. Движимая каким-то импульсом, Лорен ощупала доски пола: вдруг какая из них лежит неплотно и под ней, возможно, спрятан тайник. Но нет, пол ровный. Стены оштукатурены, настенная полка пуста. В шкафу дневника так и не обнаружилось.

Лорен выключила свет. Выходя из комнаты, она обратила внимание на царившую в доме тишину. Помнится, в детстве вокруг всегда были люди: родители, брат, сестра, соседи, друзья. И вот теперь дом пуст. Наверно, именно поэтому отец старается как можно чаще куда-нибудь уходить. Он не мог заставить себя уехать, но и оставаться здесь тоже не мог.

Войдя в кухню, она услышала какой-то грохот, а затем в соседнем доме залаяла собака. Лорен выглянула в окно, но ничего не увидела, тем более что уже начало смеркаться. Ветер шелестел листьями деревьев, играл ветками кустарника вдоль забора. Наверно, что-то упало в соседнем дворе.

Она отошла от окна, и в следующий миг в дверь позвонили. От неожиданности Лорен вздрогнула. Боже, отчего она такая пугливая? Не потому ли, что провела половину ночи, думая про убийство? Ей не давал покоя вопрос: что, если убийца до сих пор живет в их городе?

Она посмотрела в глазок, и у нее отлегло от сердца. На крыльце стояла Шарлотта. Облегченно вздохнув, Лорен открыла дверь.

– Я пришла тебя похитить, – заявила гостья. – Бери сумочку и куртку.

– Не поняла?

– Не притворяйся. Ты меня слышала. Отрицательный ответ не принимается. Я знаю, что твой отец в баре. Морт заверил меня, что доведет его до дома. Шейна за твоей спиной тоже нет, из чего напрашивается вывод, что дома ты одна.

– Но я одета не для выхода, – возразила Лорен. – Я занималась уборкой.

– Джинсы вполне подойдут. – Шарлотта постучала пальцем по часам. – Я жду.

– Гляжу, ты раскомандовалась.

Шарлотта расплылась в довольной улыбке.

– Должна же я была хотя бы чему-то научиться у матери.

Схватив пальто и сумочку, Лорен вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь. Если честно, она была благодарна Шарлотте за то, что та вытащила ее из дома. Его гнетущая тишина не лучшим образом сказывалась на ее нервах.

– Может, все-таки скажешь, куда мы идем? – спросила Лорен, когда они зашагали по улице.

– Не скажу, потому что ты начала бы упираться. Но я обещаю, будет весело, – с лукавой улыбкой ответила Шарлотта. – Ну вот, мы снова вместе, совсем как в старые добрые времена. Я рада, что ты решила приехать к нам на несколько деньков. Как там у тебя дела с отцом?

– По-разному. То лучше, то хуже. Иногда он вообще никакой.

– Поговори с его лечащим врачом. Он до сих пор наблюдается у Гарри Мейерса?

– Да, я ему уже звонила. Но он сказал мне, что пока отец не даст письменного согласия, он не имеет права разглашать врачебную тайну.

– А что, отец не разрешает тебе разговаривать с его врачом?

– Пока нет. Он боится, что если я узнаю, насколько все серьезно, то найму адвокатов и отправлю его в дом престарелых. Он же наотрез отказывается отсюда уезжать. Хочет умереть в своем доме. Даже не знаю, что мне делать.

– Болезнь Альцгеймера порой доставляет больше страданий не больному, а его близким. В какой-то момент отец перестанет замечать, что он болен, перестанет узнавать людей и вещи вокруг себя. Вот тогда тебе придется действительно несладко.

– Знаю. Но пока выхода из этой ситуации не вижу. Если поместить его в дом престарелых, он меня возненавидит. Он и сейчас обижен на меня за то, что я пытаюсь увезти его из родного дома. Но есть ли этому альтернатива? Только не говори, что я могла бы вернуться сюда насовсем, – быстро добавила Лорен. – Ты ведь вполне можешь такое сказать, ведь ты сделала то же самое ради матери. Возможно, с моей стороны эгоистично в первую очередь думать о себе, а лишь во вторую – о нем.

– Моя ситуация совершенно иная. И не обязательно постоянная. К тому же у меня другое отношение к городу, чем у тебя. Я не прошла через тот кошмар, через который прошла ты, я не теряла сестры, моего друга не обвиняли в убийстве, моя семья не распалась у меня на глазах. Тебе здесь гораздо тяжелее, чем мне. И я никогда бы не стала судить тебя, Лорен, какое бы решение ты ни приняла.