Все, что от нас останется - Анастасия Тей Страница 45

— Я бы не посмел обидеть вашу девушку, Станислав Олегович.

— Ближе к делу, — рявкнул я, мечтая уже поскорее все решить и забрать отсюда Агату.

— Конечно, конечно. От вас, Станислав Олегович, требуется самая малость, — и с этими словами он протянул мне, наверное, листов десять скрепленных между собой. Тут то я, блять, начал понимать все.

Глаза быстро пробежались по первым двум строчком и небрежная ухмылка слетела с губ от того, что я чертов ванга!

— Ученик превзошел учителя и теперь ему не спокойно, да, Борис? — съязвил я, а в душе мне хотелось заставить сожрать его каждый листок. Все, сука, десять!

В Барселоне я смог заручиться финансовой поддержкой троих спонсоров, которые на данный момент являются владельцами самых крупных строительных компаний на международном рынке. Я смог получить поддержу. Финансы. Статус. А сейчас Емельянов хочет забрать миллиарды моих денежных средств, которые с этой поддержкой я смогу получить. И да, черт побери, я боялся этого больше всего!

— Я не прошу отдавать мне всех. Лишь Артура, — самого главного моего спонсора, сотрудничество с которым я выбил совершенно случайно.

Сука!

— Забери тех двух, — выдвинул я ответное предложение, на что Емельянов хищно оскалился.

— Ты ведь знаешь, что Артур это дойная корова. У него немерено денег, так что мне нужен он.

— А если я не соглашусь…

— Мне бы очень не хотелось портить такое красивое личико, — и мы с ним одновременно посмотрели на Агату, которая уже вся тряслась в руках здоровых амбалов. — Но придется.

И с этими словами один из мужиков вытащил из кармана брюк перочинный ножик, раскрывая его прямо перед глазами Агаты, и мне кажется я даже услышал ее испуганный писк.

Холодный метал стали подносить к ее дрожащей нижней губе и казалось бетонный пол сам толкнул мои ноги в сторону Агаты.

— Не смей, сука, трогать ее!

— Стас! — рявкнул за моей спиной Емельянов и это вновь связало мне ноги.

— Прикажи своим людям нахрен убрать от нее свои руки! Приказывай, блять! — подлетел к Емельянову, и грубо схватив его за грудки, начал тормошить этого мудака.

— Убери нож, Алекс, — прохрипел он и только убедившись в том, что Агата в безопасности, я небрежно отдернул руки.

Я знал, чего решаюсь. Знал сколько всего потеряю поставив подпись на сраных листах. Я знал. Но ни один рубль не стоял ее жизни. Ни один влиятельный спонсор. Ничто.

И как же, черт возьми, было страшно осознавать, что я переживал за жизнь Агаты. Более того она была для меня важна. Черт! Мне было плевать сдохну я или же буду жить, но внутренности леденели при мысли, что хоть когда-то ее сердце не будет биться.

— Пускай ее развязывают, — приказал я, когда стержень от ручки в моих руках застыл в миллиметре от нужного на листке места.

— Освободите девушку, парни. Мы уже все решили.

И обменявшись с Емельяновым убийственными взглядами, я без раздумий и мысленных монологов поставил подпись.

— Поверь мне, Боря, даже эта херня не вытащит твою компанию из задницы, в которой ты находишься уже столько лет, — и швырнув на стол ручку, я за секунду до крепких объятий успел распахнуть руки для того, чтобы прижать Агату к себе. — Все хорошо. Теперь все будет хорошо, — тихо шептал я в темно-русую макушку, перебирая пальцами блестящие пряди.

Единственное желание — увести Агату в безопасное место. Спрятать. Успокоить. Дать понять, что со мной ей и вовсе нечего бояться, потому что я всегда приду за ней. Спасу. Найду, как бы далеко ее не увозили.

— Совсем забыл показать вам кое-что, Станислав Олегович, — прилетело нам в спину и уверен Агата почувствовала, как все тело моментально напряглось.

Словно выработав в себе рефлекс, я инстинктивно спрятал Агату за свою спину, а сам остался стоять впереди.

— Уверен это не должно остаться без вашего внимания, — и с этими словами охранники Емельянова вынесли чье-то тело.

Я не видел лица, потому что оно полностью было накрыто черным покрывалом, но догадаться, что под ним труп было совсем не сложно.

Рука по инерции ушла за спину и схватилась за пистолет. Мозг начал думать о том, как же мне успеть увести Агату до того, как начнется перестрелка. Но как на зло он вообще ни черта не мог придумать.

— Кто там? — спросил я, кивнув на лежащее на полу тело.

Я не предполагал. Не выстраивал догадок. Я просто хотел увидеть все своими глазами. Прямо сейчас!

Черное покрывало движением одной руки было снято, а я слегка согнулся от боли в сердце, когда глаза наткнулись на лицо убитого.

— Божеее…, - прошептал я одними губами, нервно сглотнув.

— Знакомые лица не так ли?

Пот выступил на лбу от ужаса увиденного. В горле стало настолько сухо, что казалось при следующем вздохе стенки внутри потрескаются. Но самое главное я не знал как начать дышать.

— А ведь самое-то интересное, Станислав Олегович. Мы нашли Агату в квартире этого парня, когда тот уже был убит. Интересно, что же там делала ваша девушка? У нее был такой испуганный взгляд.

А я словно в неверии медленно обернулся назад и глаза наткнулись на ту девушку, которой я минуту назад доверил свою спину.

Глава 20

Агата

— Агата? — в ушах уже начало противно звенеть.

Рвотный рефлекс все увереннее подбирался к горлу и я из-за всех сил старалась дышать чаще, дабы не создавать еще большего конфузу.

Противная дрожь окутала тело. Липкий холод поднимался по ногам, словно кто-то отрыл дверь, впуская его в помещение. И я не могла… Просто не могла заставить себя прекратить смотреть на мертвое тело, что лежало посреди бетонного пола. На совсем еще молодого парня, которого швырнули как кусок мяса. Словно он перестал быть человеком.

Но уверена все дело было вовсе не в том, что его сердце больше не билось, а нащупать пульс под синей кожей было невозможно. Нет, уверена, такие люди как Емельянов поступают подобным образом и с живыми людьми. И до леденящего холода, что ломал все кости, мне было до ужаса страшно осознавать, что для таких людей как Емельянов. Для таких людей как мой босс жизни людей совершенно ничего не стоят.

Я до сих пор считала своего босса ужасным человеком. Мозг все еще не желал искать ему оправданий или хотя бы каких-то даже самых жалких объяснений. Но сердце…

В зеленых глазах напротив, я видела, черт возьми, тот же ужасающий страх, что и