Постель не повод для знакомства (СИ) - Халь Евгения Страница 45

— А давай, — решительно говорю я. — А то мне сейчас на метро тащиться вообще не хочется.

Артем бережно усаживает меня в свою белую "Феррари". По дороге он непрерывно болтает. А я не слушаю. У меня в голове кино для взрослых. Там Марк с Кристиной такое вытворяют, что режиссёры, которые это самое кино снимают, зарыдали бы от зависти, если бы увидели мои фантазии.

— Вика, ты со мной?

Прихожу в себя от того, что машина стоит на месте.

— Да, извини, задумалась.

— Обо мне? — Артем наклоняется ко мне и вдруг целует в губы.

Я хочу оттолкнуть его, но руки почему-то не двигаются. Мышцы расслаблены. Тело явно что-то замышляет. Артем, видя, что я не сопротивляюсь, вдруг одним ловким прыжком перемахивает на пассажирское сиденье и оказывается на мне. Я в плену. В сладком плену сильных и нежных рук, светлых, восхитительно пахнущих волос, требовательного мужского тела с такими крепкими мускулами!

— Вика, ты совсем "прости, господи"? — возмущается мозг. — Ты же любишь Марка! Так нельзя!

— Ой, заткнись уже, — ворчит тело. — Это не то, что ты думаешь, а лабораторное исследование. Я тут сравниваю урожай с двух огородов: Артема и Марка.

— Пошлый и мерзкий мешок с костями! — шипит мозг. — Прекрати немедленно!

— Тебе хорошо, Вика? — Артем еще крепче прижимается ко мне, его руки скользят по моему телу, поднимая узкую юбку и нащупывая трусики.

— Вика, стоп машина! Народ к разврату не готов! Нам придется быть верными Марку. Какое разочарование! — едва не плачет тело.

— Наконец-то ты сообразило! Думаю, мне удалось внедрить в тебя моральные нормы, — с облегчением выдыхает мозг.

— Ага! Два раза по три раза! Просто мне совершенно не хочется внедрять тот урожай, что я нащупало. Буду краток: Мичурин здесь налажал, это не тот сорт кабачка.

— Ну, когда так всё плохо, так это тоже хорошо, — радуется мозг. — Значит, мы не изменим Марку. Хотя тело у Артема очень красивое. Накачанное, крепкое, и грудь особенно хороша. На такой хорошо отдыхать после любовных утех. И потом кубики на прессе! Мне даже захотелось по ним заново выучить алфавит, когда я их осязнул. Тьфу ты! Осязал! У меня уже слова путаются. Катастрофически теряю годами наработанный лексикон. Неужели я так впечатлился?

— Это ты так разочаровался. Нет, ну не так, чтобы ужас-ужас, конечно. Зажираться не будем, — возражает тело. — У некоторых и такого нет. Но мы уже привыкли к роскошной фермерской продукции. Так зачем нам это импортозамещение? Я категорически против ввоза в нас нового и неизвестного сорта овощей от непроверенного производителя. Вика, проснись, даем задний ход! Берем только отечественное и привычное. Мы патриоты или как?

Мои мышцы вдруг оживают. Руки решительно отталкивают Артема.

— Прости, я не могу!

— Детка, так нельзя! — шепчет он, пытаясь удержать меня. — Я уже готов!

— Урожай дозрел, а мы нет, — ехидничает тело. — Держи свое туловище до себя поближе!

— А я не готова! — нащупываю ручку на двери машины, открываю, выползаю из-под Артема и едва не падаю на асфальт, в последнюю минуту спружинив на ноги, как кошка.

— Понимаю: ты не хочешь здесь, — Артем выпрыгивает за мной. — Извини! Это была плохая идея начинать в машине. Тогда давай ко мне или к тебе. Как скажешь, так и будет.

— Я вообще ничего не хочу, Артем! — хватаю сумку с сиденья и мчусь к подъезду.

Марк

Он на руках занес Кристину в свободный номер и положил на кровать.

— Ты отдыхай, Крис, а я пойду.

— Нет, не уходи! — она приподнялась и обхватила его обеими руками. — Пожалуйста, побудь со мной немного. Мне так плохо! И я так скучаю! — она потянула его на себя.

Марк лег рядом. Не драться же с девушкой, в самом деле? Кристина положила на него ногу и счастливо вздохнула.

— А помнишь, как мы всегда засыпали рядом в такой позе? Ты меня еще всегда держал за попу, — она взяла его руку и пристроила на свое бедро.

— Крис, мы не может так, — мягко возразил Марк, убирая руку. — Теперь у каждого из нас своя жизнь. Другие люди рядом с нами.

— Да брось! Мы всё можем! — она вернула руку на бедро, пробежала кончиками острых ноготков по его груди. — Прощальный секс — это нормально, по-европейски.

— Я не могу, извини, Крис!

— Да что с тобой, Марк? — она внезапно залилась слезами. — Ты можешь просто обнять меня и заснуть вместе со мной. Что тебе от этого будет? А мне так одиноко. И вообще мы в ответе за тех, кого приручили. А мы с тобой ведь с детства вместе.

— В этом и заключается наша ошибка, Крис, — Марк по-отечески поцеловал ее в лоб. — Я не знаю: была ли вообще между нами любовь? Мы просто привыкли всегда быть вместе, и всё! Из-за детской дружбы все говорили, что мы жених и невеста. Ты вспомни: мы ведь даже в любви друг другу не признавались. Это привычка, Кристина, но не любовь.

— А любовь, Марк, это и есть привычка, — Кристина еще крепче прижалась к нему. — И эта привычка сильнее ежеминутных чувств и желаний. Что связывает тебя с Викой? Да ничего! А я знаю о тебе всё. Что у тебя с детства шрам на левом боку, потому что ты упал с велосипеда и напоролся на пенек. И что ненавидишь морковку в супе. Фанатеешь от первой части "Терминатора", а вторая тебя бесит. Разве твоя вобла понимает тебя так, как я?

Марк молча погладил ее по голове и прижал к себе, убаюкивая. Он не ответил, потому что отвечать было нечего. Она права. Никто не знает его так хорошо, даже мама. И именно это ему и надоело. Сама Кристина превратилась в мамочку, что ловит каждый вздох любимого сыночка. А сыночек давно вырос, изменился и ему хочется новизны. Хочется, чтобы рядом была женщина, которая ничего не знает о его прошлом. А если и узнает, то только от него и в такой версии, как нравится ему. Марку остро не хватало ощущения, что он, мужчина, добился женщину сам. Взял силой и измором. А не прицепом перетащил в жёны из желторотой дружбы.

Кристина что-то счастливо шептала, засыпая в его объятиях. Марк боялся пошевелиться, чтобы не разбудить ее. А сам представлял, что вместо Кристины на его руках спит Вика. Эта ужасная колючка, Снежная Королева, крепкий орешек, некрасивая красавица, которая занозой воткнулась в его сердце и мозг. Он ее приучит вот так спать в его руках. А еще он всё о ней разузнает. Чтобы она там не говорила, но для него постель — это повод для знакомства.

— Марк, Марк, — шептала Кристина во сне.

Вот же чёрт! Марк поморщился. Да что с ним не так? Вот она, любящая и послушная Кристина. А его тянет на эту истеричку и карьеристку. Может быть, он просто скрытый мазохист? Размышляя, он незаметно уснул.

Виктория

Утро началось со скандала с гостьей. Крики я услышала еще на подходе к отелю. Захожу и вижу мини-революцию. Стойку портье окружают женщины разных возрастов, но в одинаковых балахонах небесно-голубого цвета. Одна из них в балахоне, расшитом золотыми кругами и звездами, молча и ритмично бьет кулаком по стойке. После каждого удара оба портье — Сергей и Анна — синхронно подпрыгивают.

— Я же просила вас! — хрупкая брюнетка взволнованно прикладывает руки к груди.

Удар кулаком по стойке. Портье подпрыгивают.

— Я же заранее предупредила, что для нас это важно!

Еще один удар кулаком и синхронный прыжок портье. Нужно спасать ребят. У них сейчас нервный тик начнется. Анна уже глаза закатывает от ужаса.

— Что здесь происходит? — протискиваюсь к стойке через толпу женщин в балахонах и обращаюсь к "молотобойцу":

— Вы бы не могли не бить кулаком по стойке? Я — управляющая. Моя цель: сделать ваше пребывание в нашем отеле максимально комфортным. И я обещаю решить вашу проблему.

Женщина молча смеривает меня яростным взглядом и поднимает кулак. Я машинально отхожу на два шага назад. Ее пальцы разжимаются и немедленно складываются в фигу, которая оказывается прямо возле моего носа. А на лице написан немой вопрос: