(Не) брать! (СИ) - Цай Ольга Страница 46

Я вышла и посмотрела на огромный дом. Хозяева явно были склонны к гигантомании. Все большое — крыльцо, входная дверь, окна на первом этаже. Надеюсь, мы не в дом великана — людоеда приехали, как из сказки «Кот в сапогах», — невпопад подумала я. Если бы я тогда знала, как недалека от истины, то… А что бы тогда? Не поехала бы? Глупость!

Дверь распахнулась и навстречу нам вышел дворецкий — вот такой вот типичный, гордый английский дворецкий. Приветствовал, помог снять верхнюю одежду, проводил в гостиную, спросил, что предпочитаем выпить в это время суток. Решили — чай. И так же с чувством собственного достоинства удалился. Через пятнадцать минут женщина в униформе принесла поднос, на котором красовался чайник, три чашки, сахарница и конфетница с содержимым. Предупредила, что хозяин выйдет минут через десять и удалилась.

«Да что с ними не так? Они лорды или аристократы какие? Тогда почему не живут в Лондоне или где там королевские особи все живут?» — немного ошарашено размышляла я, рассматривая обстановку.

— Свет, а кто заказчик? — не выдержав, спросила.

— Наш уже почти постоянный клиент. Правда, в прошлый раз заказом занималась его супруга, но тут он сам решил пообщаться, да ты знаешь его…

— Прошу прощения, что заставил ждать, — послышался глубокий баритон и в комнату вошел высокий мужчина средних лет — темные волосы тронуты сединой на висках, на губах приятная улыбка. Одет просто: в темные брюки и рубашку синего цвета, но, несомненно, все очень и очень дорогое. Улыбаясь, он окинул взглядом нашу троицу, задержался на мне дольше остальных. Хотя, может, мне показалось. Но в одном я уверенна — улыбались только губы, глаза оставались холодными и сосредоточенными. Что-то знакомое было в этом мужчине, я его совершенно точно видела, но где?

— Здравствуйте, Аркадий Иванович, — поднялась Света и, протягивая руку для пожатия, подошла к мужчине.

Аркадий Иванович? Она сказала Аркадий Иванович? Орлов? Точно! Его я мельком видела на празднике тогда. Отец Глеба. Внезапно я поняла, что означает выражение «громом пораженный». Тело налилось свинцом, в голове резко пусто и только одна мысль «отец, это его отец». Ты не можешь вздохнуть, не говоря уже о том, чтобы моргать.

Я не слышала, что говорила Света. Очнулась только, когда вновь зазвучал голос мужчины:

— Прошу вас, пройдемте со мной в кабинет, обсудим детали. Обычно я такими вещами не занимаюсь. Но данное мероприятие крайне важно для меня. Мы обсудим основное, а все остальное уже будете решать с моими помощниками или с Людой. Светлана, вы же с ней организовывали праздник по случаю празднования моего дня рождения?

— Да-да, Аркадий Иванович. На редкость легко и приятно оказалось работать с Людмилой.

— Она такого же мнения о вас, именно поэтому вы здесь.

Мы зашли в кабинет Орлова-старшего, здесь все кричало о богатстве хозяина и было таким же огромным, как и все, что мне удалось увидеть в этом доме до сих пор. Стеллажи с книгами уходили куда-то под потолок, очень и очень высокий потолок. Во главе огромный хозяйский стол и такое же огромное кресло.

— Прошу, присаживайтесь, — указал на диван и два кресла, располагавшихся справа от стола.

— Чай, кофе?

— Нет, спасибо, — за всех ответила Светлана.

— Нет, так нет. Ну что ж, давайте начнем тогда. Время — деньги. Как я сказал, мероприятие для меня очень важное, только по этой причине я вмешиваюсь в данное дело. У меня единственный сын, Глеб.

Я и до этого чувствовала его взгляд на себе, но когда он назвал его имя, клянусь, он посмотрел на меня в упор. Я же разглядывала узор на ковре под ногами, и, скорее, ощущала шкурой пронизывающий взгляд таких же черных как у Глеба глаз, а при упоминании такого дорогого сердцу имени чуть вздрогнула. Посмотрела на Орлова-старшего — заметил. Он все замечает, в этом сомнений нет. Неспроста я здесь, и заказ этот не просто так появился. Каждое следующее слово входило в мою кожу раскаленным железом.

— И помолвка должна стать поистине грандиозным событием.

Сделал выжидательную паузу — явно для того, чтобы я могла прийти в себя, чтобы до конца услышать его разрушающую речь.

— Мероприятие должно пройти на самом высоком уровне. Бюджет, как вы понимаете, не ограничиваю. Люди будут крайне важные, да и не хочется ударить в грязь лицом перед моим будущим сватом.

— Сколько отводится на подготовку времени, Аркадий Иванович?

— Десятого января помолвка. У вас почти три недели. Что скажете? Успеете?

— Времени не очень много, но да, успеем.

— Вот и ладненько.

— Тогда вас Григорий проводит в залы. Все, что нужно для работы — смотрите, ну а остальные вопросы к Люде. А теперь, прошу меня извинить.

— Спасибо, Аркадий Иванович, за уделенное время. Мы тогда приступаем. Всего доброго, — вежливо произнесла Света.

И мы вслед за директором покинули кабинет, за пределами которого нас уже ждал тот самый дворецкий Григорий, чтобы сопроводить в нужные помещения.

Хотите знать, что я почувствовала, когда услышала из уст отца Глеба новость о помолвке? А ничего! Вообще ничего! Вакуум, пустота! Будто не я тут сижу и слушаю, будто не меня взгляд прожигает насквозь. Все это не я! И вообще это все не про нас с Глебом. А потому, Аркадий Иванович, если и ожидал от меня получить какие-то эмоции — ничего не получил.

— Прошу, — указал налево Григорий, и мы двинулись за ним.

На его телефон пришло сообщение, он остановился, прочитал, подошел ко мне и невозмутимо произнес:

— Прошу прощения, но вас Аркадий Иванович просит ненадолго вернуться обратно.

Я сглотнула мерзкий ком страха, ставший поперек горла, кивнула и под удивленные взгляды моих коллег развернулась в обратном направлении.

Подошла к дверям кабинета, сделала пару вдохов, собираясь в единое целое, понимая, что сейчас как боец на ринге должна буду выдержать серию ударов, и постучалась в массивную дверь.

— Заходите.

Я зашла. Аркадий Иванович сидел за столом, перед ним лежали какие-то бумаги, которые он до моего прихода, видимо, изучал. Отложил ручку в сторону, внимательно посмотрел на меня сканирующим, пробирающим до внутренностей взглядом.

— Присаживайтесь, — приказал и кивнул на стул напротив стола.

Я подчинилась.

— Полина, — начал он.

— Я знаю, о чем вы хотите поговорить, — бесцеремонно перебила я на удивление ровным тоном. Орлов-старший в удивлении вскинул брови и откинулся на спинку кресла, не сводя глаз. — Я все понимаю, Аркадий Иванович. И, безусловно, чинить препятствия к счастью молодых не буду.

— Я рад, что мы с вами так быстро нашли общий язык. Но, Полина, есть проблема — Глеб. Он еще совсем мальчишка, горячая кровь бурлит, максимализм, и все такое. Он сделает все, чтобы пойти наперекор. Он просто так вас не оставит, так как не приемлет, когда идут супротив его воле. Но я думаю, вы и так уже успели почувствовать норов моего сына.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я чуть заметно кивнула. С утверждением, что он «совсем мальчишка» я бы поспорила. Это был состоявшийся мужчина, который четко знает, чего хочет и как этого добиться. Во всем остальном Аркадий Иванович был прав.

— Но я вам помогу.

Я вскинула голову и внимательно посмотрела на него.

— Вы должны исчезнуть на какое-то время. Он переломается, переболеет, до помолвки очухается. Уехать необходимо как можно дальше, чтобы не нашел. Все расходы я оплачу и даже сверх того.

Он что? Покупает меня? Как же они живут? Каждая улыбка, доброе слово или дело орошается звоном монет? Да это существование, а не жизнь!

Я не заметила, как сказала все это вслух.

Аркадий Иванович подался вперед, губы сжались в тонкую линию, неприятно прищурился:

— Да. Такая наша жизнь. Мы покупаем и продаем, если надо — убираем с пути, без оглядки и без сожаления. Наша жизнь — это бизнес — голый, неприкрытый ни чем. Свадьбы, помолвки, дни рождения — все бизнес. В нашем мире нет места чувствам или сантиментам. Ты хотела в него попасть? Ты хотела красивой сказки? Здесь от красоты только фасад, а что внутри — тебе лучше не знать. Зарина — будущая жена моего сына, родилась в этом, она знает все правила, она его женщина. А ты? Что дашь ему ты? Секс? И на сколько ночей вас с ним хватит? А дальше что? Ты сможешь вынести нашу жизнь? Ты же понимаешь, что нет. Это мезальянс!