Гарантия на любовь - Евгения Светлакова Страница 47

Хотелось добавить про то, что она еще и учится, но такое мне не помешает сначала обговорить с самим мухомором. Идея пришла внезапно после разговора с Эдом, я даже посмотрел возможные варианты и возможность поступления хотя бы на заочку. Осталось только предложить это моей невесте, но пока это только в пометках поговорить и объяснить.

— Может, чай? — весело поинтересовался, когда молчание затянулось, не похоже это на моих предков. Молчать не в их природе. Но и на мой невинный вопрос они не ответили. Я вздохнул и, отпустив свою девушку, отодвинул стул от стола и усадил на него Юлю.

— Отец, присаживайся, — сделал приглашающий жест и занялся приготовлением чая, доставая из шкафчика овсяное печенье и конфеты без сахара. Диеты и прочее, а еще здоровое питание. Мама придерживалась, отец не спорил. Скрипнул стул, отец сел рядом с матерью. По моим скромным подсчетам, шока должно хватить еще минут на пять, я как раз успею заварить чай, жаль, поесть не успею. Запах, что витал в воздухе, мне нравился. Из любопытства заглянул в кастрюлю и чуть не взвыл от досады. Какой чай, я есть хочу!

— Николай, я требую объяснений! — велела мать, скидывая с себя оцепенение. Началось.

— Каких? — я поставил перед всеми по кружке чая и угощение на стол и сам сел подле Юльке.

— Что это все значит? — теперь отошел отец и, в отличие от матери, он воспринял все как личное оскорбление. Больше всего он не любил проигрывать дело, а тут я предпочел его выбору смазливую девочку, что явно не обладала никакими достоинствами, по его мнению.

— То и значит, Юля — моя невеста, — я приобнял девушку.

— Но это же… — отец не договорил, явно постеснявшись выражаться при матери, что ни говори, а он дорожил ей и оберегал, даже грубо выражаться при ней не смел сам и не позволял никому из нас, а если кто-то позволит оскорбить… Мне всегда было жалко этого глупца. Любовь это или что-либо еще… не знаю, но, наверное, только это заставляло уважать отца. Каким бы он ни пытался казаться, рядом с матерью он был настоящим.

— Это же не смешно! — подхватила мать, пытаясь выражаться цензурно, прекрасно понимая, что если они с отцом ошибаются, и девушка и правда мне нравится, я не прощу… А я не прощу, ибо Юлька — не просто девушка, она моя. Все же я сын своего отца, и свою женщину в обиду не дам. — Ты думаешь, что мы поверим в такое? Она же просто… — мать замялась и обменялась взглядом с отцом. — Не в твоем вкусе.

Ну вот, опять это «не в моем вкусе»! И вот как их понимать? «Модельки», видишь ли, плохо, и Юля тоже теперь плохо.

— С чего же? Вы же не знаете моего вкуса, — я не смог сдержать претензию в адрес родителей и к их манере воспитания.

— А чем же я не подхожу вашему сыну? — все же взорвалась Юлька, — да, я его невеста, и что с того?

Ну все, нашла коса на камень, только я почему-то радовался…

Глава 21

Юлия

Значит, не подхожу? Значит, недостаточно хороша для их сына? Да они кто, короли Дании или еще чего-то там, а он принц, и чтоб претендовать на роль его жены, нужно быть породистой куклой с графьями, князьями и прочими атрибутами родословной? Или просто иметь за спиной счет с семью нулями? Что значит — не подхожу, блин?

Пренебрежительный тон в мой адрес задел не на шутку. До этого момента я хотела сидеть тихо как мышка и не собиралась играть роль «невесты», совершенно не хотелось, чтобы и его родители знали о придуманной их сыном афере. Мне моей мамы хватит, которая не знает, что с этой информацией делать, а переживания этих людей — последнее, что мне было надо. По этой причине я терпела первые минуты знакомства, а за десять минут, что Николаев добирался до дома, из уст возможных будущих родственников я узнала о себе много нового, не самого лестного. Коля влетел в кухню как раз в тот момент, когда я собиралась ответить на «милочку» и прочие пренебрежительные выражения, коими меня одарила моя будущая свекровь, притом так неласково, что мало бы ей не показалось! Только вот меня спрятали за спину, будто защищали от диких зверей, а не от родителей, а я невольно вцепилась в его руку, успокаиваясь и чувствуя себя в безопасности. Да что говорить, я была счастлива просто тому факту, что мужчина снова рядом. Как-то странно, в моем сознании уже отложилась мысль, что он мой, а теперь вдруг заявляют то, что я ему не подхожу? И я буду молчать? Нет, ни за что!

— Чем же я так плоха на ваш «изысканный» вкус? — спросила, глядя в глаза женщине, что посмела сомневаться во мне. — Цвет волос не тот? Маникюра нет? Макияжа? Джинсы не той цены? Да и по какому праву вы меня оскорбляете? Я вам повод не давала.

Николай рядом фыркнул, явно пытаясь не засмеяться, я бы обиделась, если бы сама не видела лиц родителей мужчины, что были в очередной раз ошарашены, только вот, скорее всего, тут в состояние шока их ввела моя наглость. Мой названый жених обнял меня, и это явно делалось в целях показать, на чьей он стороне в споре, и то, что это была моя сторона, меня определенно радовало.

Будущая свекровь уже собиралась ответить на мое возмущение, и, как видно тоже не очень-то ласково, так как мой юрист почувствовал нарастающий конфликт и решил вспомнить свое призвание и решить спор цивилизованным путем.

— Мама просто очень требовательна к внешнему виду, — с нажимом сказал Николаев, обнимая меня еще сильнее. — Но это не оправдывает ее тон и оскорбления, ведь правда, мама? — последнее было сказано очень холодно, что от меня не ускользнуло. Раиса, отчество я не запомнила, обеспокоенно поджала губы и взглянула на мужа, ища, как видно, поддержки, а Николай старший, отчества я тоже не запомнила, одно ясно — не Николаевич, хотя тоже на «Н», никакой фантазии, нахмурился, явно не зная, какую стратегию поведения выбрать. Спорить никто не собирался, что меня немного удивило. Было столько гонора, а теперь задний ход? Почему? Не понимаю!

— Я не хотела оскорблять, — начала мать Николая, старательно, очень осторожно подбирая слова, — я просто не ожидала… мы… — новый взгляд на