Люби меня, я бегу от тебя - Морган Монкомбл Страница 47

Пока я медленно ем, она поглядывает во все еще включенный телевизор. Суп очень вкусный, жаловаться не на что.

– Спасибо, что пришла.

Она кивает, не глядя на меня, и закидывает ногу на ногу.

– Так странно снова здесь с тобой находиться…

Я еле улыбаюсь; в горле пересохло. Она права. В последний раз мы были в этой комнате только вдвоем, когда собирались переспать.

Она вдруг спрашивает, почему у меня висит гамак посреди гостиной. Я на секунду задумываюсь:

– А почему бы и нет?

Я не мешаю ей рассматривать мою комнату и наслаждаюсь своим луковым супом. Когда я заканчиваю, она уносит поднос на кухню, и я слышу, как она моет посуду. И когда я уже думаю, что она сейчас уйдет, она возвращается, ложится рядом со мной и смотрит телевизор.

Она остается на весь день.

Затем она засыпает. Я не бужу ее и накрываю пледом. Она тихонько похрапывает, и от этого я улыбаюсь. Вскоре я засыпаю и сам.

На следующее утро она спрашивает, можно ли ей принять душ. Когда она выходит, на ней ее джинсы, но я узнаю свою полосатую рубашку… и резинку своих боксеров.

– У тебя нет учебы? – спрашиваю я, когда снова темнеет, а она все так же продолжает лежать рядом со мной.

– У нас неделя мастер-классов. Виолетта поделится со мной заметками.

В итоге Зои остается еще на три дня. Не буду врать, это странно. Я не привык делить с кем-то жилье. Но жить с Зои очень легко. Она весь день остается в кровати, лежа на одеяле, и рисует.

Впервые в своей жизни я просто молчу и смотрю телевизор, нежно поглаживая ее по икрам. Это так просто, спокойно и приятно.

Не быть одному.

Вечером она заказывает еду, и мы, лежа лицом к лицу, засыпаем. Следующим вечером Зои спрашивает, может ли воспользоваться моим айподом.

– Я не могу заснуть без музыки, помнишь?

– Вообще?

– Вообще. Ну, кроме как когда до смерти устаю, как вчера.

За эти четыре дня я многое о ней узнаю. Каждый вечер она засыпает с музыкой в ушах, положив голову мне на плечо, и теперь мне известно, что она далеко не жаворонок. Вообще ни разу.

А еще я чуть не выставил ее за дверь во время ожесточенного спора о том, что лучше – «Звездные войны» или «Властелин колец». Но все закончилось поцелуем.

– К черту вредные бактерии, – прошептал я перед тем, как страстно ее поцеловать.

Когда мне наконец стало лучше, она вернулась к себе домой, и я снова остался один.

Лучше бы я этого не замечал…

Но теперь на моих простынях остался ее запах.

20

ЗОИ

Я рассказала Тьяго о своей идее создать собственный бренд одежды. Как я и думала, он целиком и полностью меня в этом поддерживает. Он считает, что для того, чтобы начать, мне хватает и смелости, и идей, и я с ним согласна.

Единственное, чего у меня нет, – денег.

Он тоже предложил проинвестировать меня, но я отказалась. На данный момент мне достаточно той известности, которую приносит мне инстаграм. На сегодня у меня как раз запланирована фотосессия с одним косметическим брендом. Вот уже два часа я, профессионально накрашенная и одетая, позирую на улицах Парижа. Странно, но я не волнуюсь. Я быстро вхожу в роль принцессы.

– Идеально! – то и дело говорит фотограф.

У нее очень короткая стрижка, и она в платье в стиле преппи – просто очаровательна. С самого моего прихода она расположила меня к себе, похвалив мои видео на ютьюбе.

– Ты очень фотогеничная, – говорит она в конце съемки. – Серьезно, просто супер.

Я благодарю ее, тепло улыбаясь. Мельком просмотрев фотографии, я даю свое одобрение, и ее съемочная группа начинает собираться. Я подхватываю сумку, намереваясь уйти, как вдруг она меня опережает:

– Слушай… мы сейчас идем в «Республику», выпить по бокальчику. Хочешь с нами? За мой счет.

В это мгновение она прекрасна. Она красивая, рыжеволосая и, очевидно, заигрывает со мной. Но едва я открываю рот, чтобы отказаться, как что-то позади нее привлекает мое внимание.

Я удивленно вскидываю брови. В нашу сторону невозмутимо и вальяжно, с солнцезащитными очками на носу, идет Джейсон. Он, вероятно, полностью оправился от своего гриппа.

Одной рукой он удерживает и бумажный пакет, и напиток из «Старбакса». Уж без особого удивления я замечаю, как его улыбка растягивается до ушей:

– Привет.

На секунду я вспоминаю, как лежала рядом с ним, пока он болел, – так близко, что наши дыхания сливались в одно. Фотограф, чье имя я забыла, улыбается ему, явно ничего не понимая.

– Уже закончили? Я все пропустил? – спрашивает Джейсон, приспуская свои очки.

Я молча киваю.

– Парень? – спрашивает фотограф.

– Вообще-то, агент, – очень естественно поправляет ее Джейсон. – Зои – моя подопечная.

Этот парень не знает границ. Его ложь никого не убеждает: она скептически поднимает одну бровь. Я извиняюсь перед ней и объясняю, что через полчаса у меня еще одна встреча.

Она отвечает, что всегда есть следующий раз, и исчезает.

– Держи.

Я забираю бумажный пакет с черничным кексом и чай с гибискусом. В животе моментально теплеет, и не только благодаря чаю. Вот уже второй раз он неожиданно заезжает за мной, и, должна признать, мне это нравится.

Я знаю, что мы не больше, чем просто друзья. Но я могу и привыкнуть к такого рода вниманию…

– Спасибо.

– Не за что. Побывав одной ногой в могиле, я пересмотрел свое отношение к жизни и пообещал себе быть более внимательным.

– Это был просто грипп, Джейсон.

– Я чуть не умер.

Я иду за ним по Монмартру, стуча каблуками по асфальту.

– Да, потому что подавился льдом, когда пил лимонад. Я ведь говорила быть осторожнее, идиотина. Ты всегда так драматизируешь?

– Я? Драматизирую? Бред.

– Ты был уверен, что подсел на экстези…

Джейсон отвечает, что это здесь совершенно ни при чем, и я неопределенно улыбаюсь, разглядывая его профиль. Этот ровный нос, длинные ресницы и глубокие ямочки…

Он резко поворачивается ко мне, растянув губы в кривой ухмылке:

– Ты не ешь кекс?

Его голос непринужденный, но взгляд полон подозрений. Слава богу, в последнее мгновение меня спасает звонок телефона. Я отвечаю. Это Виолетта, и она спрашивает, собираюсь ли я сегодня вечером куда-нибудь. Я отвечаю «да»: на данный момент у меня нет ни малейшего желания находиться с ней и Лоаном в одной квартире.

Вот уже неделю они ведут себя словно кролики в период размножения. Не в обиду Мистангет.

Когда я кладу трубку, Джейсон цепляется своим мизинцем за мой, привлекая к себе внимание.

– Угадай, что я вчера сделал.

– Мы ведь уже сошлись на том, что никому не интересно знать, как и когда ты мастурбируешь, Джейсон.

Он смеется, делая вид, что кусает меня за кончик носа. Надеюсь, что мои щеки не покраснели: в последнее время они часто так делают… предательницы.

– Утверждение весьма и весьма спорное, но сегодня я спорить не буду. Нет, вообще-то, я посмотрел твой любимый фильм.

Я замираю на месте, широко распахивая глаза.

– Ты посмотрел «Забавную мордашку»? Серьезно? – спрашиваю я, и он с довольным видом кивает. – Но почему? И как тебе?

К несчастью, весь мой энтузиазм сдувается, словно воздушный шарик, когда он отвечает:

– Скажу честно: мне вообще не понравилось. Одри Хепберн просто великолепна, но я думал, что Фред Астер будет похаризматичнее.

– А…

– Но это все равно классика! И отвечая на твой первый вопрос, я посмотрел его, потому что он вроде как был в твоем списке.

Я напрягаюсь, понимая, о чем он. Сара действительно вписала в список пункт «Разыграть лучшую сцену из любимого фильма».

И, прежде чем я успеваю его остановить, Джейсон отходит и запевает Bonjour Paris. Умирая со стыда, я прошу его замолчать, но это лишь подстегивает его петь громче.

Господь милосердный. Разрази меня гром.

Некоторые прохожие с любопытством оборачиваются. В это тяжело поверить, учитывая то, что я выставляю себя