И сядет солнце на Востоке (СИ) - Ли Кристина Страница 47

- Мне было девятнадцать, когда Вика помогла мне пережить тяжёлую травму. Я повредила позвоночник, упав с дерева на даче. Мы с ней познакомились... - я стала говорить очень тихо, а мои слезы капали всё так же на руку, которая сжималась в кулак на коленях, - ...когда я лежала в больнице. Делили одну палату.

- Что эта болезная несёт? - старуха замерла и посмотрела на свою внучку, а я продолжила:

- У неё были ямочки на щеках, когда она улыбалась, а звонкий смех останавливал любые слезы. Возможно Вика и была немного развязкой и своенравной, но именно она держала меня за руку в коридоре больницы под реанимацией, куда моя мама попала с подозрением на инфаркт. Эта девочка принесла в то утро еду и помогла мне прийти в себя. Пересилить предательство отца. Она сидела с моим младшим братом сутки напролет, пока я дежурила в отделении, и не могла бросить работу, даже при том, что моя мать месяц провела в клинике.

- Ты пытаешься и меня околдовать, девка? - голос черствой карги, слышался будто издалека, потому что сейчас я была дома, рядом со своими близкими и родными.

Рядом с человеком, которого сегодня потеряла навсегда...

- Нет, - я покачала головой и не спеша подняла полный ненависти взгляд на женщину, от чего в этот раз она действительно окаменела, а в её глазах мелькнул страх, - Это я вам описала человека, матушка! Девушку, которую прошили мечом насквозь! - я встала и приподняла подбородок, чеканя каждое слово, - Убили! Надругались! Выбросили в этот чертов! Дикий! Ненормальный! Дурацкий! Мир! Где нашлась милая женщина с лицом ангела, а душой дьявола, и не зная несчастную убитую девушку назвала потаскухой!

- Ангела... Что? Это какой-то наговор?! - Ольга вскочила как ненормальная, и хотела меня ударить, но я схватила уже остывший чаек со стола и плеснула ей прямо в лицо всем содержимым своей чашки со словами:

- Я тебя не просто предупреждаю, княжна! Я последний раз повторяю! Если ты не угомонишься, я тебя своими руками разукрашу так, что ты больше пасть в мою сторону не откроешь! Попомни эти слова! Я уйду отсюда, но ты меня запомнишь навсегда, КНЯЖНА!!!

- СТРАЖА!!! - старуха вскочила тут же, как Ольга стала отряхиваться от ещё горячего напитка, и визжать как ненормальная о том, что я пыталась изуродовать её кипятком.

Молодчики вбежали в комнату сразу, да так, будто только этого вопля и ждали от старухи. Она же в свою очередь не скрывала яростной дрожи и ненависти, которая прямо фонтаном ударила в мою сторону.

- Увести эту девку в подвалы! Раздеть до нижней сорочки и приковать кандалами! Не давать ни пить, ни есть до судилища, которое я проведу лично! - матушка так рычала, что у меня наравне с ознобом от страха, по телу пробежала волна удовлетворения своим поступком.

Я была довольна даже тогда, когда с меня четыре мужика пытались снять платье, попутно получив несколько раз не только промеж ног, но и в голову. Однако ничего не помогло, когда я встала прикованная к сырой стене в кромешной темноте.

Ни Радолир, ни Катинка, ни Вессарий - никого из них и рядом не было, и уверена их бы и не подпустили ко мне и на шаг, потому что целью Ольги это и было с самого начала. Она ждала, как змея, подходящего момента, чтобы рядом не оказалось ни малыша, ни его папани, которые помешали бы ей упечь меня в этот подвал.

Холод стал сковывать каждую часть тела моментально, а сырая земля под босыми ногами напоминала то самое болото, в котором я впервые вдохнула воздух этого проклятого мира - холодного, жестокого, кровавого и забравшего у меня одного из самых дорогих людей.

Потому я и стояла в клетке, сперва слушая лишь то, как вокруг капает вода. Концентрировалась только на этом звуке и на чувстве ненависти, помогавшем не замёрзнуть насмерть и держаться в сознании. А теряла я его из-за чертового скадония, из которого были сделаны кандалы. Металл жёг кожу, заставляя её нагреваться и зудеть, а потом и нещадно печь.

Не знаю сколько прошло времени, прежде чем сперва я села у стены прямо в болото, а потом стала проваливаться всё чаще в темноту. Однако, самым странным оказалось то, что я начала чувствовать как тело теряло температуру. Это дико звучало в мыслях, но именно такое ощущение бегало прямо по коже и под ней.

Приняв это сперва за обезвоживание и возможное обморожение, всё изменилось спустя по меньшей мере десять часов, когда по земляному полу камеры побежал луч света от небольшого отверстия под потолком. В этот момент я увидела как из моего рта вырвался пар, а поверхность болотистого пола оказалась покрыта самым настоящим инеем.

"В таком холоде, под воздействием отравления металлом, я должна была уже давно умереть..." - мелькнула слабая мысль, прежде чем я почувствовала насколько холодный пол уже лицом.

Сознание ушло резко. Совершенно незаметно для мебя самой, я очутилась на этот раз действительно в кромешной тьме. Вокруг не было ни звуков, ни запахов, ни чувств. Всё пространство исчезло, а на его месте осталась настоящая пустота. Её прикосновение стало единственным ощущением в этом месте. Холодное, липкое и цепкое, как хватка мертвеца. Именно он казалось тянул из меня всё тепло. Вытягивал, как до этого уже делал один мужчина. Всеслав каждый раз прикасаясь ко мне будто тянул из меня всё тепло и нагревался сам. Как тогда, в комнате в резиденции в горах. Его рука нагрелась лишь от прикосновения ко мне настолько быстро, что даже меня это удивило.

Подобные мысли заставили выдавить улыбку. Усмехнуться в темноту, ощущая как покой волнами стал накатывать и отбирать даже липкое чувство холода. Я осознавала себя и то, кем есть, но понимала, что видимо так и умирают. Второй раз за последний месяц Станислава Яровая готовилась ко встрече с Всевышним. Раздумывала над тем, в чём ей каяться перед лицом Господа, но вместо этого получила новый глоток сырого воздуха, после того, как моё тело буквально прошило словно током. От макушки и до пят пробежал разряд и вынудил задрожать, сделав глубокий вдох.

- Катинка, дорогая, держите княжну ровнее, иначе нам не привести её в чувство до появления нового караула!

Этот голос был знаком, но подобное казалось таким несущественным наравне с чувством голода и сухости во рту, что даже раздражало. Более того, я нашла себя дико мокрой и липкой. Буквально чувствовала насколько грязная, а когда вернулись запахи, меня натурально замутило, но очевидно желудок был пуст, раз вверх поднялся только желудочный сок, опалив пищевод и гортань.

Изжога обожгла горло с такой силой, что открыв глаза я закашлялась и даже не смогла прошептать вопрос о том, что происходит, и где я? Хотя в последнем я была уверена и так. Моё бренное тело и дальше валяется прикованным кандалами посреди болота и смрада.

- Боги небесные... Боги, что же делать? - послышался голос Кати, и я наконец прошептала, уловив боковым зрением, как в тумане, где находится девушка:

- Ус... Успокоиться, Ка... Катюша, - прошептала еле перебирая языком, а затем расслышала облегченный выдох Вессария.

Мужчина что-то быстро вколол в моё предплечье, а потом ещё и влил в рот, от чего я закашлялась так, что мне показалось будто сейчас лёгкие выплюну.

- Княжна, глотайте, а не выплёвывайте! - мужчина грозно шикнул над головой, а следом по гортани опять побежала кисло-сладкая жидкость, на этот раз успешно опередив порыв кашля.

- Что вы тут делаете? - прошептала и открыла глаза намного шире, чувствуя себя гораздо лучше, после манипуляций Вессария.

- Забираем вас, княжна! У нас очень мало времени, а Государь пообещал вернуться только к вечеру. Он сделал всё, чтобы мы смогли попасть к вам, но теперь нужно, чтобы и вы помогли нам, Станислава, - зашептал басовито Вессарий, - Мы с Катинкой не сможем донести вас так, чтобы не шуметь. Потому я вколол вам препарат, воздействующий на нервную систему стимулируя к активности. Помогите нам и попробуйте подняться.

Я посмотрела на доктора, который и правда сидел прямо передо мной. Схватившись за его плечо, поднялась буквально повиснув на бедном мужике, который ниже меня на половину головы.