Солнечный ветер (СИ) - Светлая Марина Страница 47

— Милана, это что? Правда? — тихо спросил Давид, все еще пытавшийся контролировать себя. — Он отец твоего сына?

— Ну ты же понимаешь, что детей не аисты приносят, — устало проговорила Милана.

— Так какого черта ты мне не сказала, что он объявился? — взорвался он. — Какого черта ты позволила, чтобы я узнал обо всем вот так? Я тебе настолько безразличен?

— Эй, полегче! — вклинился Назар.

— Заткнись! Милана, я требую объяснений!

Она удивленно глянула на Давида, потом на Шамрая и усмехнулась.

— Послушайте оба. Я вам не груша в тренажерке. Ни у одного из вас нет никаких прав, чтобы от меня что-то требовать.

— Прав нет? Тогда кто я для тебя такой, если нет прав, а? — выдохнул Коржицкий, а Назар немедленно повернулся к нему и тихо сказал:

— Я же попросил, полегче.

— Давид, я думаю, это мы сможем обсудить наедине, — сдержанно проговорила Милана, не глядя на Шамрая. — А если вы оба не сбавите тон, то уже очень скоро мы все дружно окажемся в интернете. Назару до этого точно дела нет, но для тебя репутация — не пустой звук.

Давид запнулся на полуслове, прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Потом тряхнул головой, видимо, прочищая мозги, после чего, заметно сдерживаясь, прошептал:

— Ты права. Обсудим это после. Я зову официанта, и мы уезжаем ко мне.

Назар скрипнул зубами, но промолчал, и бог знает, чего ему это стоило, судя по тому, как сквозь загар начала проступать бледность. Милана это прекрасно видела и прекрасно понимала, почему он сейчас здесь. Понимала, черт возьми. Не меняются люди. Взрослеют, набираются опыта, мудреют, если повезет, но не меняются. Вот и сейчас она видела перед собой сельского парня, который отвадил от нее всех местных мужиков. Еще она знала, что Данька совсем не в восторге от Давида. И все это крепко завязывалось в узел понимания, что и для нее Коржицкий слишком мало значит, чтобы сейчас, когда вечер безнадежно испорчен, она ехала к нему.

Милана коснулась пальцами его ладони и улыбнулась.

— Давай перенесем нашу встречу. Я позвоню тебе завтра.

— Ты серьезно?

— Да.

— Прямо сейчас это очень однозначно выглядит, Милана.

— Я знаю, — сказала она, не отводя взгляда, — но сейчас я поеду домой. Извини.

— Предлагать тебя подбросить тоже смысла не имеет?

Она отрицательно качнула головой.

— Я вызову такси.

— Тогда не провожаю. Провожающие у тебя, похоже, уже есть.

— Хорошая шутка, — усмехнулась Милана.

— Шутки, судя по всему, у нас с тобой кончились, — с этими словами Давид бросил салфетку на скатерть и поднялся из-за стола. Задвинул стул, прошел мимо Назара и быстро склонился, чтобы поцеловать Милану в щеку. А после этого прошествовал к бару, чтобы расплатиться.

И они с Назаром остались одни за этим чертовым столом. И джаз-бенд теперь играл Take Five, как будто бы что-то знал о случившемся. Шамрай несколько секунд молчал, а потом негромко сказал:

— Мне правда Лукаш звонил. Сказал, что по делу дяди Стаха еще и нянечка из лагеря пойдет, Макс признался, что ей денег давали, чтоб она на Данилу указала и выбрала удобный момент для похищения. И еще кучу бумаг из дома изъяли, офис обыскивают. Жопа там… полная. Хотя тебе это, наверное, не интересно.

Милана проводила взглядом Давида, который вышел, не оглядываясь, и посмотрела на Назара. Подперла голову рукой и спросила совсем о другом:

— Ты специально это сделал?

— Он мне еще на аукционе не понравился.

— Но он и не должен тебе нравиться.

— Я знаю. Поехали, я тебя отвезу домой.

— Я вызову такси, — повторила Милана то, что говорила минутами ранее Давиду.

— Никакое такси ты вызывать не будешь. Я подброшу тебя и уберусь. Даже заходить не стану, мы с Данькой попрощались на сегодня. Завтра приду с ним повидаться. Предупреждаю сейчас, но могу еще и смс-кой напомнить, — спокойно проговорил Назар, наблюдая за ней.

— Конечно, уберешься, — сердито сказала она. — Тебя и без того слишком много. У меня стойкое чувство, что ты живешь в моей квартире. И это мне категорически не нравится.

— Да я и себя самого бешу, — усмехнулся Шамрай. — Так что ты не одинока в этом чувстве.

— Мне правда не интересно, что ты чувствуешь, — сказала Милана, вынула из сумочки телефон и открыла приложение службы такси.

— Ну как знаешь, — проворчал Назар и поднялся. — Прости, что испортил вечер.

— Если бы только вечер, — хмыкнула она ему вслед и допила вино.

Когда приложение любезно сообщило, что такси ожидает, она вышла на крыльцо и огляделась, всматриваясь в номера машин. Вот только нужного нигде не было. Милана снова озадаченно развернула приложение, но то, к ее удивлению, теперь не менее любезно уведомляло о том, что таксист отклонил вызов. Хотя только что ведь был здесь!

Пока она пыталась осознать случившееся, параллельно заново разыскивая машину, к ступенькам крыльца подъехал уже знакомый «лэнд крузер». Тот самый, на котором Назар вез их домой из проклятого села, которое ничего, кроме неприятностей, никогда ей не приносило. Стекло опустилось, и показалась морда мужчины, от которого тоже было не так много хорошего. Рожа белозубо улыбалась и беззаботно заявила:

— Прости, пацёрочка, но на сегодня твой водитель — я.

Милана устало потерла лоб и качнула головой. Понимала, что закажи она еще хоть сто машин — результат будет тот же, а ей придется торчать здесь до бесконечности.

— Лучше бы я уехала с Давидом, — сказала она.

— Если честно, то тогда бы еще и мордобой был. А мне не хотелось, я держался.

Комментировать подобное признание Милана не стала. Лишь всем видом демонстрируя свое неудовольствие, прошествовала к машине, устроилась, вопреки вероятным надеждам Шамрая, на заднем сиденье, поймала его черный сверкающий и почему-то слишком веселый взгляд в зеркале заднего вида и отвернулась. На сегодня впечатлений было предостаточно. Но, как оказалось, им еще не конец. Ехали они в молчании, Назар включил радио, что было предпочтительнее беседы в данном случае. Видимо, чтобы еще больше ее не драконить. И вообще теперь вел себя вполне прилично. Именно потому, что не издавал ни звука. Лишь иногда поглядывал на нее все так же — в зеркало. А учитывая, что она в ответ не смотрела, то распознавала этот его взгляд исключительно по тому, как начинало пощипывать легким жаром кожу.

«Это всего лишь августовская ночь!» — убеждала себя Милана, наблюдая, как за окном пролетают дома с горящими в них окнами. А когда они въехали во двор и она засуетилась, придвигая к себе сумку и пересаживаясь ближе к двери, Назар все же ее огорошил. Затормозив, обернулся к ней и припечатал:

— Я так и не сказал тебе спасибо. Давно надо было. Спасибо, что говорила Дане обо мне хорошее. И спасибо, что разрешила нам с ним общаться.

Она посмотрела на него в полумраке салона, который слегка развеивался фонарем у подъезда, и ровно проговорила:

— Я рассказала Даниле про тебя только ради него, не ради тебя. И я была бы тебе крайне признательна, если бы твои посещения стали носить более упорядоченный характер.

— Реже ходить не стану.

— Я хочу хотя бы иногда знать, что тебя нет в моем доме.

— Тебе настолько плохо из-за меня?

— Я тебе не доверяю.

Его губы чуть искривились, один уголок пополз вверх. Но глаза он опустил, больше не смотрел, даже когда тихо сказал:

— Понятно. Все равно спасибо. Даже если ты всего лишь хотела, чтобы при встрече он не спустил меня с крыльца.

— Спокойной ночи, — равнодушно отозвалась Милана и вышла из машины. Пока поднималась в лифте, подумалось, что не так и плохо, что она вернулась домой. Дома Данька и Грыць. И Назар уже не появится. До завтра. Но зато послезавтра она точно пошлет его к черту, и они с Данькой поедут к Олексе, он давно уже звал. Побудут на воздухе, и она хоть чуточку выдохнет поселившееся в ее душе напряжение. Которое стало еще больше буквально через несколько минут, когда к ней в коридор вышел печальный отрок и удивленно спросил: