Анастасия Соловьева - Сейчас и больше никогда Страница 47

– У тебя – парадная гостиная? – обрела наконец-то дар речи Оля. – А еще какая?

Стас засмеялся:

– Выходит, что еще и непарадная. По-другому малая называется – мне так архитектор объяснил.

– А еще? – не унималась Ольга.

– Да пойдемте, сами посмотрите. – Стас улыбнулся, приглашая их последовать за ним по сверкающему паркетом коридору. – Столовая, парадная гостиная. Потолок – с настоящей позолотой, – уточнил он скромно. – Кабинет, бильярдная, малая гостиная, еще две комнаты вроде как гостевые и, наконец, спальня.

– А кухня-то хоть есть? – прошептала Оля.

– На кухне – там чего интересного? – веселился Стас. – Я туда не хожу!

– А как же ты?.. Ничего не ешь?

– Еще как ем! Мне домработница полный сервировочный столик выкатывает. Еле катит, бедолага!

– Ты и домработницей обзавелся?

– Почему же нет? Сейчас сами увидите. Раиса Степановна!

Раиса Степановна уже катила по коридору сервировочный столик, заставленный блюдами, соусниками и салатниками.

Завтрак растянулся часа на два. И закончился тем, что Оля выскочила из-за стола со смехом.

– Я больше не могу! Не могу, Стас! – заливалась она. – Если я съем еще хоть крошечку, я лопну! Представляешь? Лопну!

– Оля, веди себя прилично, – строго велела Саша. – Тебе не надо было пробовать шампанское!

– Да я капельку выпила!

– Подождите, – попросила Олю Раиса Степановна. – Сейчас десерт принесу.

– Десерт? Нет уж, спасибо.

Стас проводил Олю в кабинет, усадил за компьютер. Девочка зарделась от гордости.

– Можешь меня так сфотографировать?

– Элементарно!

Стас навел на нее «полароид», и через несколько минут Оля как зачарованная разглядывала полученный снимок.

– У нас в классе все просто упадут! И первая – Анька!

Используя счастливую возможность, Оля не отрываясь играла на компьютере, а Стас и Саша посидели в малой гостиной за чашкой кофе и, как обычно, немного поболтали за жизнь.

Жизнь – тонкая штука. К чему, например, она привела Стаса? Саша видела к чему… А начал он с чего? Ни боже мой! В лагерь угодил по малолетке. Вернулся – под одного авторитета попал. Правильно – так попадают под машину. А тот, скотина хитрая, смачно так причмокивая, повторял одну и ту же фразу: «Сотрудничество наше с тобой». Да какое там сотрудничество? Стас на авторитета работал. Вкалывал, пахал! Рисковал жизнью! Некоторые, между прочим, в процессе этого сотрудничества коньки откинули… Все это, само собой, далеко не бесплатно. Но перспектив – ноль!

Приблизительно полгода назад Стас повстречал одного старинного приятеля. Не приятеля – правильнее сказать, одного перца, тоже, в общем, из когорты авторитетов. И этот перец предложил Стасу политикой заняться. Либерально-патриотическая партия…

– А со старым авторитетом разбираться пришлось! Ну ничего, распрощались – все по понятиям.

Саша лениво прислушивалась к его словам. В то время она только вернулась из Москвы и думать могла лишь об одном Дмитрии. Никакие либерал-патриоты не трогали ее сердца…

А ведь с того новоселья и с их первой настоящей встречи с Димой минул уже год. Только год, но как же все изменилось!.. И хотя она любит Дмитрия ничуть не меньше, чем любила год назад, а может быть, даже сильнее и глубже, потому что за этот год из таинственного незнакомца он превратился для нее в единственного, по-настоящему родного, необходимого человека, она не ощущает больше той счастливой безмятежности. И даже после поездки в Голландию – в эту полусказочную страну. Все оказалось сложнее. Сложнее и страшнее.

…Но тогда, тем январским днем, ее не отпускало покойное, умиротворенное состояние. Хотелось думать только о Дмитрии. Не думать – это все равно как разлучиться. Разлучаться было тяжело, но в какой-то миг вдруг стало необходимо. Нельзя сидеть молча, с отрешенным видом – это может обидеть Стаса.

До чего же он милый, этот Стас! И даже среди новорусской роскоши сумел остаться простым и милым. Своей новой квартирой он, конечно, очень гордился, но в то же время будто по-детски, ребячливо удивлялся, как это у него, самого обычного пацана, – и вдруг такой дворец? Откуда?

– Этот стол, – не умолкая, рассказывал Стас, – этот стол, ты не поверишь! Настоящий Буль!.. Был во Франции такой мастер… Знаешь, чем хорош столик? На него чашки можно ставить без всяких последствий, реально пользоваться! Так же как и креслами, на которых мы сейчас сидим…

Вскоре по возвращении из Голландии у Саши неожиданно появился повод еще раз побывать в малой гостиной – посидеть в отреставрированном старинном кресле. Теперь она отправилась к Стасу по заданию шефини. «Bête noire» планировал напечатать интервью с лидером победившей на выборах либерально-патриотической партии.

Шефиня была не в духе. Пробормотала что-то о чрезмерно быстрой политизации губернских девушек и женщин. Только ленивый не лезет нынче в политику! А сами в ней ни бельмеса не соображают! Навыбирали на свою голову смазливых недорослей и не ведают, что за смазливой внешностью кроется гангстерская сущность!

Саша одного не понимала: какие могут быть претензии лично к ней? На выборах она не голосовала ни за каких недорослей. Ее вообще в это время не было в Городе! И зачем, если шефиня до такой степени против, делать материал о либерал-патриотах? Журнал у них чисто женский. Психология, мода, стили, светские сплетни – вот сфера их компетенции…

Однако озвучить свои мысли она не рискнула. Шефиня казалась раздраженной, смотрела на Сашу с нескрываемой неприязнью… Нет, лучше уж промолчать от греха подальше.

Больше для проформы Саша задала несколько коротких вопросов, касающихся предстоящего интервью, быстро покинула высокий кабинет и прямо из редакции позвонила Стасу.

Трубку сняла незнакомая женщина. Не Раиса Степановна – у той голос мягче, интонации напевнее. А голос в трубке звучал глуховато и одновременно чуть жестко. Саша представила, что принадлежит он молодой женщине. Попадаются иногда такие – молодые и неприветливые. Они, как правило, не следят за модой, пренебрегают косметикой – у них другие средства воздействия на людей. Эти женщины подавляют вас своим присутствием. Даже в их молчании (а по большей части они молчат) есть что-то угнетающее. Заранее с ними хочется во всем согласиться.

– Станислав Сергеевич примет вас… в четверг в половине двенадцатого, – сообщила незнакомка после короткой паузы, должно быть, подбирала время – листала органайзер.

– У тебя теперь секретарша? – входя в назначенный час в малую гостиную, с теплой улыбкой спросила у Стаса Саша.

– Она не вот тебе – секретарша, – поднимаясь ей навстречу из глубокого кресла, озорно ухмыльнулся Стас. – Юля! – крикнул он, обращаясь к плотно прикрытой дубовой двери.