Его сладкая девочка (СИ) - Драгам Аля Страница 48

Роль деда мне определённо нравится. Нам понадобилось несколько минут, чтобы понять: любовь взаимная, абсолютная, и навеки. Чистые детские глазенки смотрят с таким доверием, что сердце затапливает лавиной нежности.

— Ты правда наш дедушка? Настоящий?

Маленькая Даша ерзает на коленях, задавая этот вопрос уже в сотый раз.

— Правда – правда.

— И никуда не уйдешь?

— Никуда.

— Точно? — Она грозно хмурит бровки и смотрит в сторону моего внука. — Не бросишь нас, как он?

С тех пор, как Егор забрал малышек к себе, прошло неполных два дня. Даша категорически отказалась говорить с внуком и Давидом, который в этот момент был рядом. Я приехал проведать Егора, посмотреть новый дом, и неожиданно попал в плен очаровательной юной дамы.

— Он вас не бросал, я тебе уже объяснял, Даша, — Егор сидит за столом и держит на руках младшую сестру.

Машенька, в отличие от девочки-войны, ни в какую не отпускает шею внучка́. Вцепилась так, что он не смог отойти в уборную. Она плакала под дверью, не подпуская к себе.

Настрадались девочки.

Егору ехать надо, невесту свою забирать, а Мария не отпускает.

— Ты бросил Ксюшу, и нас. Мы одни далеко жили. А потом папа нас тоже бросил. Злая тетенька, с которой ты разговаривал, сказала, что у нас нет родителей. И мы никому не нужны, поэтому здесь.

— Никому не нужны? — Маша трогает внука за щеки и повторяет за сестрой. Она неплохо говорит для своих лет. Или я так быстро научился понимать. Да…

— Мне нужны. Дедушке нужны. Давиду нужны. Тимуру. И Ксюше очень нужны. Ты отпустишь меня за ней?

— Угу. Отпущу. Ты точно вернешься?

— Я точно вернусь. И привезу нашу Ксюшу.

Маша опять кивает, но рук не отпускает.

— А ко мне пойдешь? — Давид предпринимает попытку за попыткой.

Но куда нам, трем взрослым мужчинам, справится с маленьким ребенком? Ребёнком, чуть не потерявшем веру в чудеса.

— Машенька, а к дедушке пойдешь? Пока Егора не будет, я расскажу вам сказку. Пойдешь?

Протягиваю руку, второй обнимая егозу Дашу. Но маленькая Маша та еще упрямица.

Вижу же, что Егор нервничает. Но и как помочь не знаю.

— А со мной в магазин? Накупим игрушек. Поедете?

— Нет. — Железная леди Даша. — Ты уже дарил игрушки, а потом нас все бросили.

Что ж, в логике не окажешь. Судя по тому, что мне известно…

— Дедушка, тебе плохо?

Очень плохо, милая. Очень. Узнать, сколько жизней оказалось на грани, сколько пережили маленькие дети… только потому, что моя собственная жена возомнила себя борцом. Во имя чего её борьба? Во имя капитала? Так времена Маркса прошли. К счастью. Да и денег ей всегда хватало. Никогда её не ограничивал, и сейчас не собирался. Не собирался, но придется.

Придётся напомнить Ирине, что окромя фамилии за душой у нее ничего не было. Её семья отдавала дочь за деньги. Чем она лучше тех, кого так упорно презирает?

— Всё хорошо, девочка. Всё хорошо. Давай попробуем уговорить Машеньку отпустить Егора? Подумай, что Ксюше сейчас страшно и холодно одной? Надо её спасти.

— Он не принц!

— Как не принц? Самый настоящий.

— Принц всегда защищает принцессу и женится на ней.

— Егор тоже вас защищает. Не всегда у принцев есть возможность бороться с врагами.

— Почему?

Хотел бы я и сам знать ответ на этот вопрос. Почему…

— Может быть потому, что иногда приходится сражаться с самыми близкими людьми.

— Как это?

— Давай отпустим Егора, и я вам расскажу?

Дарья по-деловому слезает с колен и подходит к внуку. Молча тащит Машеньку за руку.

***

— Ты обещал сказку, — Даша трет сонные глаза, но руки моей не отпускает.

Оказывается, для счастья мне не хватало именно этого: детской ладошки, любопытных глаз, непосредственных вопросов. Егор очень быстро вырос, рано стал серьезным мальчиком. Да и времена какие были — работа, приумножение счетов. А жизнь чуть мимо не прошла…

— Ложитесь на бочок и слушайте. В некотором царстве, в далёком государстве…

Крохи давно сладко посапывают, а я сижу и смотрю сквозь пространство. На того принца Сашу и его любимую принцессу Полину. Полечку.

… Как же надоели каждодневные скандалы! Со дня моего возвращения со службы родительские споры не прекращались ни на минуту. Не подслушивал, конечно, но готов побиться о заклад, что и ночами они ругаются. Никак не могут решить, куда поступить единственного сына. Меня то бишь. А самого сына спрашивать не надо?!

В раздражении бегу в библиотеку. Единственное место, по—моему, в нашем особняке, куда не доходят голоса. Резко распахиваю дверь и застываю на месте. На лесенке, балансируя на самых кончиках пальцев, стоит девочка. От неожиданности хлопаю дверью, а она теряет равновесие и с тихим вскриком летит вниз. В мои руки.

Всего один взгляд глаза в глаза и моё сердце отдано навеки этой незнакомке.

— Привет! — Единственное, что приходит в голову. Ругаю себя за скудоумие, но больше выдавить из себя ничего не могу.

— Привет. Спасибо. — Девочка смущается, заливаясь румянцем, а боюсь моргнуть. Что если она пропадет также быстро, как появилась? — Отпустишь?

— Что? Я? Да. — Удается взять себя в руки и выпустить девочку из объятий.

— Полина, — смотрю на узкую протянутую ладошку. Аккуратно касаюсь ее пальчиков.

— Александр. Можно проще — Саша.

— Александр, — девочка повторяет имя, пробуя его на вкус. Не знаю, откуда берется такое сравнение, но выглядит именно так. — Мне нравится.

— Мне тоже, — выдаю лучшую улыбку. Готов говорить любую ерунду. Только бы еще постоять с ней…

Спускаюсь вниз и застаю Давида на кухне.

— Опять работаешь? Молодежь, молодежь. Время быстро пролетит…

— Оно и летит, Александр Клементьевич. Но сами знаете, что и без работы никуда. Я б, может, отдохнул, но ваш внук взял в рабство. Вчера еще и Севера гонял на ночь глядя.

— Давненько его не видел уже. Считай, наверное, с нашего переезда.

— Он весь в делах. Мы его тоже видим мельком.

Хорошие парни. Хорошие. Даже не так. Надежные. Это ценнее. Да…

— Вы ложитесь, я сейчас закончу и тоже спать лягу. Звонка жду от Егора.

— Спасать поедешь? — Оба улыбаемся.

— Неее, там сам выгребает пусть. Я на няньках готов немного побыть.

— Любишь детей, Давид?

Спать не хочется. Наливаю нам чай и придвигаю свою кружку.

— Не задумывался об этом раньше. Наверное, да, люблю. С ними просто. Притворяться не надо лучше, чем ты есть. Вот Маша любит Егора. Ей все равно, какой он: красивый или нет, сколько у него денег на счету. Она его просто любит.

— Правильно говоришь. Пора тебе своих уже заводить. Рассуждаешь здраво, обращаться вон умеешь.

— Не, — смеется Давид, — я не встретил ту, с которой бы решился. Даже не так. С которой бы захотел детей. Не родилась, наверное, моя половинка. Тридцать два скоро, а так и скитаюсь. Самому иногда противно.

— А хочется?

Мне нравится этот паренёк. Добрый, открытый. Хороший друг. Да все они хорошие. Нашлись же когда—то, столько лет не разлей вода. Двое постарше — Влад и Давид. Посерьезнее. У Тимура—то ветер в голове. Ему бы ещё гулять да гулять, но вот жизнь сложилась. Да…

— Накатывает периодами, Александр Клементьевич. Смотрю на родителей — всё вместе делают, переживают друг за друга. Даже ссорятся любя. Мама отца каждый вечер на пороге встречает. Все, наверное, так хотят.

— Всё ещё будет. Всё еще впереди.

Глава 39

Ксюша.

Мужчина делает шаг ближе, поднимая руки, словно показывает, что ничего не сделает.

Огромный. Высокий и огромный.

А я одна. Рой не в счет. Он слишком худой и слабый, чтобы защитить.

— Не бойся, Ксюша.

Откуда он меня знает? Господи…

— Кто Вы?

Голос дрожит, а я всё отступаю и отступаю, пока не упираюсь спиной в ограду. Дальше идти некуда…

— Тише. Напугал тебе, да? Меня зовут Владислав, я друг Егора. Мы с тобой лично не знакомы, но я знаю о тебе много.