Запретное искушение - М. Джеймс Страница 48

class="p1">Сами по себе слова гораздо более откровенны, чем обычно позволяет женщина ее положения и семьи. Я почти уверен, что отец не скормил их ей. С того места, где я стою, кажется, что она действительно очень хочет выйти за меня замуж. Что, по иронии судьбы, значительно усложняет задачу сказать ее отцу да. У меня нет желания кого-либо разочаровывать, и я не сомневаюсь, что в конце концов разочарую Адриану Кашиани.

Я наклоняю голову, одаривая ее самой лучшей улыбкой, на которую я способен, прежде чем мы расстаемся.

— Я с нетерпением жду возможности снова поговорить с твоим отцом, — осторожно произношу я.

Судя по выражению ее лица, она восприняла это так, как я надеялся. И я не могу не задаться вопросом, уходя, не было ли отказать Эдо неправильным шагом. Я не буду тем мужем, на которого надеется Адриана. Тем не менее, такую женщину, как она, воспитали с ожиданием разочарования в браке. С точки зрения того, для чего я здесь, это правильный выбор, о котором я уже предупреждал Сашу, что, возможно, буду вынужден сделать.

Это разобьет ей сердце, но также безвозвратно разлучит нас.

В конце концов, это может быть способом обезопасить ее.

19

САША

Трудно не показать Максу, как больно смотреть, как он выходит за дверь без меня. Я понимаю его рассуждения, не сделать этого невозможно, и это даже разумно. Я не могу этого отрицать, но я также знаю достаточно об этом мире, чтобы понять, во что он ввязывается.

Он предупредил меня, что с его возвращением в мир этих старых мафиозных семей могут возникнуть определенные условия. Я знаю, что это может быть, и это заставляет меня хотеть умолять его остаться, найти какой-нибудь другой способ. Я также знаю, чем он жертвует, чтобы уберечь меня от чего-то, о чем я еще совсем недавно даже не подозревала, что мне угрожает опасность.

Я верила, что я сирота. Что мои родители умерли по какой-то общей причине, без других родственников, оставив меня на произвол московской системы приемных семей. Мне и в голову не приходило, что мои родители, возможно, все еще живы, но это почему-то хуже, чем если бы их вообще не было.

Мой отец — могущественный человек, который хочет моей смерти. Моя мать сейчас мертва. Я не знаю, то ли она хотела меня и чувствовала себя вынужденной отказаться от меня, то ли она не хотела иметь со мной ничего общего, и теперь я никогда этого не узнаю. Я не знаю, почему мой отец ненавидит меня настолько, чтобы желать моей смерти. Я не знаю, кто я есть.

Как ребенок может сделать что-то настолько неправильное, что его следует бросить или убить? Как я могу представлять для него угрозу сейчас? Я ничего из этого не понимаю, и это заставляет меня чувствовать, что я схожу с ума каждый раз, когда я просматриваю это снова и снова.

Я так долго размышляю об этом, что моя книга падает мне на колени, забытая там. Я остаюсь так, погруженная в свои мысли, пока звук шагов по деревянному полу внезапно не вырывает меня из раздумий. Я резко поднимаю взгляд, думая, что Макс дома, и мне трудно скрыть свое разочарование, увидев, что это Артуро.

— Совсем одна? — Он стоит в нескольких футах от меня, перед незажженным камином, глядя на меня сверху вниз. — Макс не взял тебя с собой на свое торжество?

— Нет. — Я качаю головой. — Он подумал, что будет лучше, если я буду держаться подальше от их поля зрения.

— Хм. — Арт приподнимает бровь. — Интересно. Кажется, ему всегда так трудно держаться от тебя подальше.

— Мы хорошие друзья. — Не хочу показаться такой резкой, но я на самом деле не в настроении болтать. Я все еще не совсем понимаю холодность между Максом и его братом. Арт был дружелюбен со мной, может быть, даже чересчур, но мне не хочется, чтобы со мной флиртовали или я имела дело с особым стилем общения Арта, который часто заставляет меня чувствовать, что мне нужно тщательно обдумать то, что я говорю, прежде чем отвечать.

В глубине души я всегда держала в уме, что если Макс не доверяет Арту, то, скорее всего, в этом что-то есть. Даже если я думаю, что Макс слишком остро реагирует из-за старой семейной истории, а я так и думаю, это не значит, что я не должна быть осторожна с ним. И у меня просто нет на это сил сегодня вечером.

— Сегодня слишком хороший вечер, чтобы сидеть в одиночестве в этом старом доме, — говорит Арт веселым тоном, бросая взгляд на книгу у меня на коленях. — Сегодня вечером открывается художественная галерея. Почему бы нам не пойти? Это могло бы пойти тебе на пользу, одеться и выйти из дома, совсем как Макс. — Он заговорщически улыбается мне. — Почему он должен получать все удовольствия один?

— Сомневаюсь, что ему весело, — криво усмехаюсь я, беру свою книгу и кладу ее на столик рядом со мной. — И он очень ясно дал понять, что мне нужно оставаться здесь, где безопасно.

— Со мной ты будешь в безопасности. — Арт подмигивает мне, его красивое лицо светится нетерпением. — Я обязательно позабочусь о тебе.

Я качаю головой.

— Я действительно не хочу расстраивать Макса.

— Ему не нужно знать. Эти вечеринки заканчиваются на удивление поздно, главы семейств всегда сухие и скучные, но молодежь продолжает веселиться до поздней ночи. Я верну тебя до того, как Макс вернется домой. Маленький секрет между нами?

— У меня нет секретов от Макса. — Я поджимаю под себя ноги, поудобнее устраиваясь на диване. — Я ценю это, Арт. Правда. Но меня устраивает то, что я делаю прямо здесь.

— Поступай как знаешь. — Он пожимает плечами, выглядя более чем немного разочарованным, и уходит, снова оставляя меня одну.

Я беру в руки книгу, но на ней трудно сосредоточиться. Я перечитываю один и тот же абзац снова и снова, изо всех сил пытаясь запомнить его, и в конце концов сдаюсь. Дом кажется больше и пустой, чем обычно, зная, что Макса здесь нет, поэтому я вместо этого выхожу на улицу, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух.

Я хотела бы остаться. Я понятия не имею, как долго я здесь пробуду, особенно с этой новейшей разработкой, но помимо этого, я хотела бы просто оставаться здесь столько, сколько захочу… с Максом.

Мысль о том, что я должна оставить Катерину и детей, причиняет боль. Я скучаю по ним каждый день, хочу поговорить с ними. Мы договорились, что будет лучше, если я не буду разговаривать с Аникой и Еленой, поскольку они должны думать, что я