Долина кукол - Жаклин Сьюзан Страница 49

Гила всего передернуло.

– Ладно! Всегда найдется какой-нибудь выход или его можно придумать.

Генри молча кивнул. Кейс вздохнул и сказал:

– Попробую что-нибудь предпринять. Но, признаюсь, я уже слишком стар, чтобы устраивать подобные побоища.

Генри положил несколько банкнот на стойку бара, и они вернулись в театр.

Во втором акте возбуждение публики все нарастало. Хелен великолепно исполнила подряд две потрясающие песни, после чего ей трижды пришлось выходить кланяться под восхищенные крики «браво». Сомнений не оставалось, спектакль имел бешеный успех, публика не отпускала Хелен со сцены. Когда наконец занавес упал в последний раз, аплодисменты не прекратились, а продолжались еще довольно долго.

Генри, Лайон и Энн стояли в переполненном фойе. Генри держал в руках программку, испещренную галочками и пометками, напоминавшими о необходимости внесения в шоу некоторых изменений и сокращений, и в задумчивости морщил лоб.

– Судя по выражению вашего лица, можно решить, что шоу провалилось, – весело заметила Энн.

– Нет, что ты, солнышко. Я просто предвижу, какие баталии нам еще предстоят. – Он улыбнулся и погасил сигарету. – Хелен превзошла самое себя. На сегодняшний день это ее лучший спектакль. А теперь пошли, попробуем пробиться к ней за кулисы.

Гримерную Хелен осаждали толпы восторженных поклонников. Они все терпеливо дожидались своей очереди, чтобы успеть торопливо поздравить и поцеловать звезду, комплименты сыпались на нее как дождь. Хелен стояла в дверях своей уборной, улыбалась и выслушивала восхваления c приветливостью, которой явно не испытывала. Увидев пробивавшихся сквозь толпу Генри, Энн и Лайона, она весело рявкнула: «Привет, заходите ко мне» – и кивком головы указала на дверь своей уборной. Когда Энн проходила мимо нее, Хелен шепнула ей: «Как только отделаюсь от этой мелюзги, поедем на ужин к Гилу», – затем приветливо повернулась к очередному поклоннику, ослепительно улыбнулась и продолжала шумно и весело принимать поздравления.

Когда они приехали к Гилу, прием уже был в полном разгаре, но при появлении Хелен все замерли и повернулись к ней. Последовала секунда полного молчания, тут же прерванная взрывом аплодисментов. Приглашенные устроили ей настоящую овацию. Хелен ответила на столь горячий прием улыбкой и широким взмахом руки, сделав знак гостям продолжать веселиться. Откуда-то выскочил пресс-агент шоу и поспешил проводить ее к группе собравшихся местных репортеров и наиболее влиятельных спонсоров. Лайон отвел Энн в какой-то тихий уголок, принес ей стакан имбирного пива и тарелку неаппетитных, засохших сэндвичей c курицей.

– На том конце зала подают горячее, – сообщил он, усаживаясь c ней рядом. – Попозже, когда народ поразбредется, я попробую что-нибудь раздобыть.

– Я не хочу есть, – доказывала Энн, пробуя жевать один из жалких безвкусных сэндвичей. Она оглянулась вокруг, выискивая кого-то взглядом. – Что-то Нили не видно.

– Боюсь, что сюда приглашены только ведущие исполнители. Хор и кордебалет развлекаются сами.

– Но почему? Как некрасиво!

– Ты не совсем права. Они скидываются, покупают шикарные бутерброды в магазине деликатесов, собираются у кого-нибудь из своих и великолепно проводят время, перемывая косточки всем нам, здесь пребывающим.

Неожиданно присутствующие замолчали, и Энн невольно взглянула на дверь, куда входил ведущий репортер светской хроники Нью-Хейвена Джим Тэйлор, пропустив впереди себя Дженнифер Норт. И снова, как и раньше, Энн потрясла немыслимая красота этой девушки. Тут же, как пчелы на мед, к ней бросились знакомиться спонсоры, и опять Энн поразилась той теплоте и искренней сердечности, c которыми Дженнифер обращалась со всеми, кто c ней заговаривал.

К Энн и Лайону легкой походкой подошла Хелен, придвинула к себе стул, села и сказала:

– У вас обоих голова варит, сумели выбрать себе местечко и спрятаться. Боже, как я ненавижу все эти приемы. Но ничего не поделаешь, таким образом Гилберт ублажает своих спонсоров. Хоть одну ночку в своей жизни они могут провести среди настоящих актеров, людей театра и шоу-бизнеса. – На последнем слове она сделала особое ударение и усмехнулась.

К ним подошел Гил Кейс и посоветовал:

– Вот там, дальше, вы можете взять вкуснейшего «цыпленка по-королевски» и кое-что из китайской кухни.

– Гил, скажи мне, пожалуйста, почему всегда на твоих приемах подают такую дерьмовую еду? – спросила его Хелен.

– Ну почему же, еда нормальная. Я выбирал ее по рекомендации администрации нашего отеля.

– Уверена, что они также рекомендовали тебе заказать ростбиф, но ты решил, что он слишком дорогой.

– Да ладно тебе, Хелен, – стараясь сохранить любезность, ответил Гил, – сегодняшний вечер твой, так развлекайся, – и исчез в бурлящей толпе гостей.

– Эй, Гил, ты куда? – вслед ему заорала Хелен. – Нам надо c тобой кое о чем поболтать. – Она вскочила и ринулась его догонять.

– Пропал мужик, – сказал c улыбкой Лайон.

– Неужели ты думаешь, что она не бросит эту затею, я говорю о проблемах c Терри Кинг? – спросила его Энн.

– Ни за что, не уступит ни в чем.

– Может, мне стоит поговорить c Хелен, – задумчиво рассуждала Энн. – Терри Кинг хорошо играет. Надо дать ей возможность показать себя. Разве она конкурентка для Хелен? Уверена, что смогу убедить ее…

Лайон перебил ее:

– И не пытайся, Энн. А то она устроит тебе головомойку.

– Ты ошибаешься, Лайон, мы же c ней друзья. Беда в том, что никто не считает Хелен нормальным живым человеком. С ней очень легко разговаривать. Я знаю, что она меня послушается.

Он взял ее за руку и посмотрел прямо в глаза:

– Я верю, что ты искренне так думаешь, Энн, чудная Энн! Как такое прелестное существо, как ты, умудрилось ввязаться в наши крысиные бега? Тебе только кажется, что ты знаешь Хелен. Пойми, все это лишь маска, на самом деле она отлита из чугуна.

– Неправда, Лайон. Я действительно поняла настоящую Хелен. По ночам, когда любой человек неизбежно скидывает маску, мы c ней долго разговариваем по телефону. Она говорит от чистого сердца. Женщина она замечательная. Суровость в ней чисто внешняя, а людям лень заглянуть и узнать, что под ней скрывается.

Лайон недоверчиво покачал головой:

– Могу согласиться, что некая милая черточка у нее присутствует, но настоящая Хелен другая. Должно же быть у нее в характере что-то доброе, редко проявляемое и мгновенно скрываемое, когда ей того захочется, но жесткость и суровость не покидают ее никогда – они у нее в натуре, даны ей от рождения.

– Ах, Лайон…

Неожиданно все гости направились к дверям,