Джилл Шелвис - Все дело в любви Страница 5

— Дай‑ка ему стул, дорогая, — сказала одна из присутствовавших женщин, Рани, работавшая в городской библиотеке.

Тара повернулась к Форду. В глазах ее сквозила паника, она явно не была рада его присутствию.

Еще одна забавная реакция.

— Форд не может остаться, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. — Он… занят. Очень занят. Уверена, у него совершенно нет времени сидеть с нами.

— Я не настолько занят, — возразил Форд и обвел взглядом сидевших за столом. Перед каждой женщиной стояло несколько тарелок с изумительными на вид десертами, которые Тара, должно быть, приготовила у себя дома, поскольку кухня гостиницы еще не функционировала.

Ему захотелось попробовать их.

На столе также стояло вино, которое к его приходу практически кончилось. Все присутствующие, кроме, разумеется, самой Тары, были явно не против, чтобы он к ним присоединился.

— Кроме того, — добавил Форд, — я всегда рад вечеринке.

— Это наше «садовое сообщество». — Тара все еще преграждала ему путь к столу. — Дамы любезно согласились испробовать образцы закусок, которые смогут заказывать постояльцы гостиницы.

В животе у него заурчало, ведь он еще не обедал.

— Я отличный дегустатор, — сказал он с очаровательной улыбкой.

— Но ты ведь так занят, — заметила Тара, тоже очаровательно улыбнувшись, хотя глаза ее говорили «даже не вздумай».

— О, ну что ты, для тебя я всегда свободен. — Форд сам не знал, почему решил подразнить ее. Может быть, все дело в том, что она слишком долго делала вид, что не замечает его. Кроме того, это было просто забавно. Плюс он знал, что воспитанная в традициях Южных штатов она не сможет сказать то, что на самом деле хочет, в присутствии гостей.

Во взгляде Тары ясно читалось желание придушить. Улыбка Форда стала еще шире. Он ничего не мог с собой поделать. Впервые за долгое время он чувствовал себя живым. По‑настоящему живым.

Приняв поражение со свойственным ей благородством, Тара, все так же улыбаясь, подошла к буфету с кухонной утварью. Она взяла чистую тарелку, положила туда разных вкусностей и завернула в фольгу. Форду приготовили еду навынос.

— Дорогая, по‑моему, он хочет пить, — сказала Рани.

Форд обожал Рани.

— Да, милая, — подхватила другая женщина, — налей бедному работяге стакан чая. Не стоит позволять мужчине такого ранга пить из садового шланга.

— Спасибо, Этель, — пробормотал Форд, и поскольку не сводил взгляда с лица Тары, заметил, как во взгляде ее промелькнуло удивление. Да, Этель он тоже знал. Она была директором рекреационного центра и уже работала там, когда двадцать лет назад он засадил бейсбольный мяч в ее окно, едва не напугав до смерти. Хорошие были деньки.

— Прошу, останься, — сказала Этель Форду и похлопала по пустому стулу рядом с собой.

— Но он одет неподобающе, — возразила Тара, в очередной раз бросив взгляд на грудь Форда. Ее соски напряглись. — Существуют же правила приличия…

— Мы никому не скажем. — На этот раз голос подала Сэнди, секретарь городского совета Лаки‑Харбора. — Кроме того, можно считать, что мы на улице, так что он одет превосходно.

Сэнди ходила в одну школу с Фордом. Она была президентом класса, капитаном команды поддержки и душой компании. Форд улыбнулся ей.

Женщина улыбнулась в ответ и подмигнула.

— Муж моей сестры присматривает себе лодку, — обратилась она к нему. — С крытым верхом. Я пообещала, что попрошу твоей помощи.

— Сейчас подходящее время, — ответил Форд. — Продажи падают, так что вы наверняка получите хорошую цену. Если хочешь, чтобы я помог, дай ему мой номер.

— Какой мужчина. Он и с инструментом дружит, и в торговле разбирается, — сказала Рани и мечтательно вздохнула.

— Да уж, — проворчала Тара и бросила недовольный взгляд на Форда.

Она не хотела его обидеть, разумеется, и снова улыбнулась. Ее голос оставался мягким и нежным, но истинные чувства отражались на лице, и для каждого, кто понимал, душа ее была как открытая книга.

А Форд, хотел он того или нет, ее понимал. Он знал, что она хочет выставить его за дверь.

— Можно тебя на минутку? — спросила Тара милым голосом.

— Конечно, — ответил он так же любезно и прислонился к колонне.

— Наедине.

После чего, не дожидаясь ответа, она бросила в пакет тарелку, которую для него приготовила, налила стакан чаю и прошла мимо него в гостиницу, недовольно покачивая бедрами.

Она и не сомневалась, что он пойдет за ней.

Он смотрел ей вслед, наслаждаясь зрелищем, но не шевельнулся. Он не любил, когда им пытались командовать, даже такая умопомрачительная женщина. Пусть и дотошная, и стремящаяся все контролировать.

Разве что в постели. Там — пожалуйста, сколько угодно, особенно если и ему дают покомандовать какое‑то время.

Но было в Таре что‑то такое, что сводило его с ума. Может, внешность крутой девчонки, за которой скрывалось истерзанное сердце. Однажды она открыла ему это сердце, и, если честно, он не хотел лицезреть его снова. Чего нельзя сказать о других частях ее тела.

И опять он ничего не мог с собой поделать. У нее было шикарное тело. А еще он хотел холодного чаю. Очень хотел. Почти так же, как ее…

Так что он вошел в гостиницу следом за ней.

Глава 3

Перемены — хорошо, но деньги лучше.

Тара ждала его в свежеокрашенном вестибюле гостиницы. Она была относительно спокойна, пока не вошел полуголый Форд.

Он никуда не торопился.

Ну разумеется. Форд никуда не торопился. Он никогда не опережал события. Этот здоровенный сексуальный чурбан делал только то, что хотел и когда хотел.

Она знала, что ей чертовски повезло, что он вообще решил подчиниться. Он ведь был непредсказуем.

Спонтанность была его вторым именем.

Только не путайте с бесконтрольностью. Потому что Форд, несмотря на свое чувство юмора и некоторую заносчивость, всегда контролировал себя. Таких людей Тара еще не встречала. И пожалуй, это было то немногое, что их объединяло. Она старалась изо всех сил смотреть лишь в его глаза и ничего не могла с собой поделать. Конечно, она и раньше видела его без рубашки, но с тех пор прошло довольно много времени.

Наблюдая за ней, он протянул руку и пригладил складку на ее воротничке.

— Почему ты всегда одета так, словно идешь на переговоры?

— Потому что у меня переговоры. В своем роде. — Она задумалась и признала очевидное: — На самом деле я ношу юбку просто потому, что у меня нет приличных джинсов.