Опасный препод - Марго Лаванда Страница 5

– Ты так дрожишь, словно до смерти меня боишься, – хрипловато-насмешливо произносит Дамир. От его голоса в животе разливается теплая истома. Да что со мной такое? Для меня этот мужчина – самый жестокий и невыносимый препод. Почему я так реагирую на него? Это абсолютно ненормально!

– Нет… не боюсь, чего мне бояться, – бормочу рассеянно.

Мне вдруг приходит в голову, что я его узнала сразу, а он меня – конечно же нет, но по голосу… может догадаться… И тут же он подтверждает мою загадку.

– Твой голос кажется мне знакомым. Мы могли пересекаться раньше? Часто здесь бываешь?

– Нет, я здесь впервые. И больше не приду, – отвечаю поспешно. По счастью горло пересохло, сама сейчас свой голос не узнаю.

– Жаль. Я бы не отказался встретиться еще раз. Ты очень красива.

– Спасибо.

От его слов меня все больше поглощает паника, я буквально тону в ней. Самый строгий препод признался, что я ему нравлюсь, что я красива! Но тут же заставляю себя спуститься с небес на землю. Как бы у меня не перехватывало дыхание от его близости – это неправильно, это табу!

К тому же ему нравлюсь не я настоящая, а чертово красное платье. Загадочный образ незнакомки.

– Ты мне не веришь? Такая загадочная. Умеешь заинтриговать.

Эти слова заставляют мое глупое сердце отчаянно колотиться в груди. К счастью, внешне мне удается скрыть смятение, остаться спокойно-равнодушной.

Нужно остановиться. Оттолкнуть этого мужчину как Петрова и бежать без оглядки! Лена поймет, я все ей объясню.

И все же не двигаюсь с места, продолжая покорно следовать заданному Алироевым темпу. Объяснив это тем, что его объятия слишком крепкие. Мне не справиться с ним.

Было ли это правдой? Или я лишь глупо пыталась скрыть другую истину? То, что сама до безумия хочу этот танец? Я не знаю. Слишком сложно заниматься самоанализом, когда ты фактически прижата к мощному торсу красивого до безумия мужчины. Дамир двигается уверенно и легко, словно всю жизнь провел на танцполе. Ошеломленная, я лишь следую за ним, чувствуя каждое его движение, одновременно сдержанное и уверенное. Удивительный момент. Я как будто стала другим человеком, приняла чужую роль и теперь таю сейчас в его руках, а мое глупое сердце ноет от сладкой боли. Руки, горячие, как огонь, обнимают меня за талию. А я, словно воск, льну к своему партнеру, забыв обо всем. Рука Дамира осторожно скользит по моей спине, чуть сильнее прижимает к себе, не прося близости... приказывая. А мое тело отвечает: о да, я так давно жду этого... Сильнее, ближе… Едва заметные движения, медленные покачивания, жар сплетенных тел. Нас окутывают звуки музыки, пронзительные, тревожащие сердце, впивающиеся иглами в кожу.

Горячие руки Дамира все сильнее сжимают мою талию, вынуждая растворяться в этом жаре…

Все это похоже на сюрреалистичный сон, я в объятиях самого запретного мужчины.

Когда музыкальная композиция заканчивается, руки Дамира отпускают мою талию, он неожиданно предлагает:

– Могу я предложить бокал вина?

– Да… – соглашаюсь, старательно скрывая нервозность.

Внутри ору на себя, что надо бежать! Но тело приходит в противостояние с разумом. Нет сил отказаться от безумного приключения.

– Так много энтузиазма, — улыбается Дамир.

Мне вдруг приходит в голову мысль, что если он узнал меня, и просто забавляется, играет со мной? Почему так настойчив? Не могу поверить, что настолько понравилась ему.

Конечно, он привык, что женщины млеют под его взглядом. И недоволен что у меня нет избытка энтузиазма…

Ну ничего, пусть вкусит для разнообразия мое равнодушие, пусть и совершенно наигранное.

Подходим к барной стойке, Дамир заказывает два бокала. Когда бармен ставит перед нами бокалы с вином, одновременно тянемся и наши пальцы соприкасаются.

Тут же отдергиваю руку.

Дамир, проявив потрясающую реакцию, ловит меня за запястье.

— Почему ты так дрожишь? Боишься меня?

– Конечно нет. Хотя вы… то есть ты… немного меня смущаешь.

– Чем?

– Не знаю… Наверное, ты слишком самоуверен.

– Я думал девушку, которая позволяет себе такие смелые туалеты, трудно смутить.

– Внешность бывает обманчивой.

– Это так. Не буду спорить.

Виснет пауза. Просто пьем вино, разглядывая друг друга.

Нет, он совершенно точно не догадывается кто я. Или ему можно сразу вручать Оскара…

– Кстати, я Дамир, – улыбается неотразимо. – А твое имя?

Снова паникую. Ни в коем случае нельзя называть свое имя. Меня аж перетряхивает.

– Снова испугалась? Я спросил что-то запретное?

– Нет… – делаю глубокий глоток, чтобы скрыть смущение. Как назло, не могу придумать каким именем назваться.

– И все же, как тебя зовут? Разве это так сложно?

– Спасибо за вино! – ставлю бокал с остатками вина на стойку, встаю со стула.

– Не уходи, – хрипло произносит Дамир.

– Увы. Мне правда пора.

Не оборачивайся, не смотри на него.

Тороплюсь к выходу, лавируя между гостями. Многие из них уже без масок. Мужчины поглядывают на меня с любопытством. Похоже сегодня, совершенно неожиданно для себя, начинаю пользоваться успехом у противоположного пола.

Только бы не споткнуться! Какой раз это будет на сегодня? Третий? Идиотизм полный. Пульс зашкаливает, я почти добралась до главного входа, и тут понимаю, что забыла сумочку. Там ключи, документы. Придется вернуться. Ох, только бы не встретить снова Дамира. Он ведь отошел уже от бара, правда? Зачем ему там сидеть в одиночестве?

Мне везет, Дамира и правда уже не видно возле барной стойки. Забираю сумочку, и едва вздыхаю от облегчения, как замечаю Петрова. И чуть поодаль – Лену, которая явно собирается подойти к объекту своих чувств. А Петров уже машет мне рукой!

Снова паникую, ну почему, почему у меня выходит все так неуклюже. Меньше всего на свете мне хочется перейти дорогу подруге, поссориться с ней из-за парня. Который мне даже ни капли не симпатичен!

Ныряю в стеклянные двери, которые оказываются рядом. Оказываюсь в саду…

Здесь тихо, и очень красиво. С наслаждением вдыхаю свежий воздух. Надеюсь отсюда есть выход на улицу. Должен быть. Нужно добраться до стоянки такси, а там позвоню Лене и все объясню…

– Я рад, что ты вернулась, – глубокий хрипловатый голос заставляет меня вздрогнуть.

глава 4

Во рту моментально становится сухо, в висках отдаются удары пульса. Сделав