Дожди-пистолеты. Любовь (СИ) - Орлова Ирэна Страница 5

Назвав своё имя, она заглянула в лицо Крайнову в поисках узнавания, но он никак не отреагировал на него.

— Спасибо, что согласились на интервью, Максим Александрович, — пряча разочарование, сказала Рора.

— Можно без отчества, — разрешил Крайнов и кивнул на соседнее кресло: — Прошу, присаживайтесь.

Аврора опустилась на обитое бледно-сиреневым велюром кресло, достала из сумки диктофон и фотоаппарат, сняла затвор с объектива и перешла к делу:

— Можем начинать?

— Как официально, — улыбнулся Максим, и Аврора с облегчением отметила, что он, кажется, был в настроении. Это заметно облегчит ей задачу. — Давайте закажем что-нибудь.

— Кофе, — согласилась Аврора.

— О, нет. У нас с вами деловой обед, так давайте пообедаем. Здесь неплохая еда — простая и понятная, но не лишена творчества: оригинальные соусы и нетривиальная подача.

Первым желанием Авроры было отказаться, но сердить своего не любящего журналистов интервьюируемого она не сочла нужным, тем более если это мужчина, потому что голодный мужчина это, как известно, чревато.

— Хорошо, — Аврора раскрыла меню, пробежалась глазами по строчкам и, когда к столику подошёл официант, озвучила свой выбор: — Цезарь с креветками, лосось на гриле без гарнира, апельсиновый сок.

Крайнов заказал себе такой же салат как у неё, а на горячее — стейк.

— Часто здесь бываете? — поинтересовалась Аврора, решив, что неплохо будет сначала поговорить на отвлечённые темы, постепенно переходя к интересующим её вопросам.

— Белые ночи, разводные мосты и джаз — то, без чего лично я не могу представить Петербург. А это одно из лучших мест, где можно и прочувствовать атмосферу города, и насладиться живой музыкой.

— Любите джаз?

Крайнов согласно кивнул:

— К тому же здесь играют не только джаз, но и его многочисленные ответвления — блюз, соул, фанк — и всё это в исполнении известных петербургских бэндов.

Аврора искренне удивились и порадовалась. Ни в одном из интервью она не встречала упоминаний о музыкальных пристрастиях автора детективов, а сама, хотя и не планировала затрагивать эту тему, вот так совершенно случайно получила эксклюзивную информацию.

— Я не поклонница джаза, — призналась она. — Точнее, я его, наверно, не знаю, потому что никогда не слышала в живую.

— Будет желание услышать, загляните сюда как-нибудь вечером.

— Я запомню, — улыбнулась Аврора, потянувшись к камере. — Я поснимаю, пока не принесли еду?

Крайнов скосил взгляд на проходящих мимо окон прохожих. Авроре показалось, что он огорчён тем, что разговор вновь вернулся к работе.

— Да, давайте начнём, — согласился он, но без энтузиазма. — Личная жизнь — табу, в остальном — я весь ваш.

Аврора кивнула и поднесла фотоаппарат к лицу.

— Можете не смотреть в камеру, если вам так удобно. Когда я вошла, вы смотрели в окно, и в этот момент я пожалела, что фотоаппарат в сумке, — призналась она и поняла, что сболтнула лишнего.

Крайнов сел поудобнее, откинувшись на спинку кресла, небрежно провёл рукой по волосам, убирая их от лица, и Аврора в очередной раз убедилась, как он красив. Даже не так — в сидящем напротив мужчине был какой-то неподдающийся объяснению магнетизм.

В объектив камеры Аврора медленно обводила его взглядом, начиная с кистей, которые спокойно лежали на столе, потом медленно повела фотоаппаратом вверх, подмечая детали, которые вслед за её взглядом с тихими щелчками фиксировала камера: густые тёмные волосы откинуты назад, открывая строгое мужественное лицо; в ярком солнечном свете, льющемся из окна, голубые с синим отливом глаза кажутся ещё ярче; кожа вокруг губ слегка движется, как будто он хочет улыбнуться, но сдерживается. Он смотрит добродушно, даже нежно, и Аврора ловит себя на том, что ощущает не столько его выражение лица, сколько сам факт его присутствия рядом. Он источает какую-то невозмутимую мужскую энергию, которая передаётся Роре, и по какой-то непонятной ей причине она теряется в ней.

Позволяя ей сделать необходимое количество снимков, Крайнов пару минут задумчиво смотрел на фасады соседних домов и проплывающий мимо кораблик, затем повернул голову, и вся магия разом исчезла. Пронзительные глаза смотрят прямо и твёрдо, с какой-то скрытой насмешкой, тонкая линия губ слегка изгибается, Крайнов слегка наклоняет голову, как будто что-то в ней разглядев, иронично поднимает бровь, словно спрашивая: «Достаточно?».

Аврора почувствовала себя застигнутой на месте преступления. Пытаясь шевелиться как можно меньше, она сделала глубокий вдох, убеждая себя, что на неё его чары не действуют, и медленно выдохнула в короткий промежуток между щелчками камеры. Крепче стиснула фотоаппарат, но заставила себя не отводить взгляда и, сохраняя невозмутимое выражение лица, сделала заключительный кадр.

— С фото закончили, — сказала она и очень вовремя, официант принёс ей сок, сообщив, что закуски будут поданы через пять минут.

— Что дальше? — поинтересовался Крайнов, делая глоток холодного чая.

— Думаю, пора поговорить о вашем творчестве, — ответила Аврора, включая диктофон. И, получив разрешение, продолжила: — Каждый ваш роман создан на стыке жанров: остросюжетного триллера, интеллектуального детектива, и он всегда основывается на исторических фактах.

— Идея заключается в том, чтобы смешать факт и вымысел в очень современной и эффектной манере, и рассказать историю.

— Историческое образование даёт о себе знать? — спросила Аврора. Она знала, что Крайнов закончил тот же университет, что и она.

— Сначала я учился на финансиста, но выяснилось, что я всё же больше гуманитарий, — он сомкнул руки в замок и опустил их на колени, откидываясь на спинку кресла. — Отсюда и исторический факультет, и такого рода направленность книг.

— Почему именно детектив? — поинтересовалась Аврора, вновь возвращаясь непосредственно к книгам. Она заметила, как Крайнов всем своим видом отстранился, едва разговор зашёл о чём-то личном, касающемся непосредственно его личности, а не творчества.

— Меня всегда привлекало то, что автор детектива имеет возможность взглянуть на историю и со стороны преступника, и со стороны следователя. Читателю, как правило, показывают одну, а у меня есть возможность сыграть за обе. Продумать и совершить преступление, а затем раскрыть его, — отвечая на вопрос, Крайнов вновь выглядел абсолютно спокойным и расслабленным. Аврора даже подумала, что, возможно, никакого напряжения вовсе не было, и это было лишь её воображение.

— С чем бы вы сравнили написание романа? — озвучила следующий вопрос Аврора. — С каким занятием?

Крайнов ненадолго задумался, потом обвёл взглядом зал и, задержавшись на изображении Дюка Эллингтона на стене, сказал:

— Музыка. Сочинение музыки. Хороший музыкальный фрагмент задает вопрос и дает ответ, так же как параграф романа.

Аврора коротко улыбнулась и кивнула, впечатленная образным сравнением.

— У вас есть музыкальное образование? — этого вопроса не было в её списке, но ей захотелось его задать, и она почти не сомневалась в ответе.

— Моя мать была пианисткой. Как вы думаете? — с лёгкой улыбкой, преобразившей его лицо, поинтересовался Крайнов.

Глава 4

Аврора почти не заметила, как за обедом и беседой пролетело время. Оставалась лишь пара вопросов, когда издалека донеслись приглушённые раскаты грома от ещё невидимых молний. Рора посмотрела в окно: со стороны залива, вытесняя дневной свет, надвигалась темная грозовая туча, предвещая близкий дождь.

— Будет гроза, — заметила Аврора, подумав о том, как это некстати. После интервью она собиралась сразу поехать на дачу, чтобы в тишине все выходные поработать над статьей. Ей всегда лучше думалось и писалось в кабинете отца, располагавшемся в мансарде с видом на залив.

— Погода как всегда переменчива, — пожал плечами Крайнов. — Будем заканчивать?

Аврора сверилась с блокнотом и задала предпоследний вопрос из своего списка: