Ты и только ты (СИ) - Хисамова Лилия Страница 5

– Водитель заберёт тебя через десять минут, – голос надменный, как будто командир строит рядового солдата. – Минимум макияжа. Надень платье, которое я тебе выбрал. Волосы распусти.

– Хорошо, – от волнения мой голос начинает дрожать.

– Правила помнишь?

– Да, только…

– Чёткие ответы, Ева! Шансов на ошибку нет. Если забыла, перечитай еще раз список.

– Я всё помню. Ты же только утром сам проверял.

– Ни шага в сторону от правил, поняла? Полное подчинение.

– Да, но если…

– Никаких если. Живо на выход!

Я столько всего собираюсь ему сказать, но в трубке слышу лишь глухую тишину. Вызов закончен.

Тяжело сглатываю. Смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Девушка в отражении имеет мои черты, но выглядит по-другому.

Она красива! Я никогда не считала себя женственной и привлекательной. Стеснялась своего тела и выбирала мешковатую одежду. Волосы собирала в тугой хвост и пряталась за большими очками.

А теперь стою и не узнаю сама себя. Контактные линзы заменили очки. Волосы профессионально выпрямлены, на лице лёгкий, еле заметный макияж. Помня чёткие инструкции Дэна, наношу один тонкий слой розового блеска. Растираю губы, как учил меня визажист, чтобы распределить тон равномерно. Глажу ладонями вдоль талии приятную шёлковую ткань белого платья, такого короткого, что еле прикрывает мои бёдра.

Мне уже приходилось его надевать, когда после салона красоты Дэн сделал несколько моих снимков в новом образе. Проходит несколько часов, и вот я снова примеряю образ развратного ангела. Так он прозвал меня, пока фотографировал с разных ракурсов.

Гляжу на настенные часы. Пора.

Неужели я это сделаю? Не испугаюсь в последний момент и не сбегу, сверкая пятками?

Я и не целовалась-то ни с кем толком. И парня у меня никогда не было. Всё ждала кого-то особенного. Чтобы было не как у мамы. А только один единственный. Раз и навсегда.

А тут взяла и с немыслимой лёгкостью согласилась отдать своё тело в пользование абсолютно незнакомому человеку. Извергу, который хочет сделать мне больно. И будет получать от этого удовольствие.

Внизу меня ждёт чёрный автомобиль представительского класса. Стоит мне выйти из подъезда, как водитель в белой рубашке и деловых брюках выходит из салона, чтобы открыть мне пассажирскую дверцу.

– Спасибо, – благодарю его и сажусь в кресло, обтянутое белой кожей.

В салоне пахнет ароматизатором. Приятно и освежающе. Водитель молчит всю дорогу. Я тоже не решаюсь заговорить с ним. О чём, собственно, нам говорить? При мысли, что этот человек знает, куда и зачем везёт меня, хочется от стыда вжаться в сиденье салона и стать невидимкой.

Какой позор! Неужели я стану шлюхой?

Незнакомые ночные пейзажи за окном прокатываются быстрой лентой. Толком не успеваю ничего разглядеть. Наверное, мы едем где-то за городом, потому что мелькают сплошные деревья. Ночное небо затянуто тяжёлыми тучами. Звёзд совсем не видно.

Темнота сгущается по мере приближения к месту встречи. Всё вокруг кажется каким-то таинственным, словно придаёт зловещий оттенок и без того странным событиям.

Автомобиль останавливается у массивных железных ворот. Мы ждём минуту-другую. Водитель сидит молча. Начинаю нервничать.

Я ведь сама на всё это согласилась, потому что считала, что другого выбора у меня нет.

“Только одна ночь”, – прокручиваю слова Дэна в голове. Это же не так много. Завтра утром уже всё закончится, и у меня на руках будут деньги, которые помогут решить накопившиеся проблемы.

Всего одни раз. И только одна ночь.

Ворота раскрываются, приглашая нас внутрь. Через затемнённое окно вижу несколько охранников. Стоят молча, сканируя нас одним взглядом. Водитель останавливается у входа в огромный особняк. Ощущение, что он уже не раз здесь бывал и чётко следует инструкции.

– На месте, – впервые обращается ко мне.

Смотрит не на меня, а перед собой в лобовое стекло. Я молча киваю и выхожу. Перешагиваю порог дома. Сердце замирает. Как дышать не знаю. Пытаюсь прогнать тревогу из сердца. Но с каждой попыткой она лишь усиливается. Страх вихрем крутится перед глазами. В ушах гудит. Я теряюсь в реальности. Всё происходит как в страшном сне.

Делаю нерешительные шаги и оказываюсь в просторной гостиной. Меня встречают высокий потолок и белоснежные стены, на полу приятные для шага мягкие ковры. Мебели минимум.

Дом будто не жилой. Его красиво и со вкусом обставили, но забыли вдохнуть жизнь. Здесь веет холодом.

Может, хозяин тут и не живет? А изредка приезжает сюда, чтобы развлекаться с продажными женщинами?

Глупо, на мой взгляд, конечно, иметь целый особняк за городом только для временного пользования. Наверное, этот Раф настолько богат, что может позволить себе иметь несколько домов и периодически жить в каждом из них.

Останавливаюсь посреди зала, оглядываясь с опаской. Никого нет. Ни души. Волоски на теле дыбом становятся от чувства опасносности и тревоги.

В нерешительности нервно одёргиваю подол своего короткого платья. Не знаю, что мне позволено. Позвать кого-то не могу. Разговаривать запрещено правилами. Причём этот пункт стоял самым первым в списке. Остаётся только стоять здесь, как кукле, и молча ждать своей участи.

Глава 7. Раф

Выхожу из душа. Лениво натягиваю спортивные штаны и футболку. Трубка трещит: охрана докладывает, что прибыли гости.

– Пропускайте, – тут же отдаю команду.

Кидаю телефон на стол и спускаюсь по лестнице вниз.

Оставляю холл едва освещённым. Темнота для меня привычнее света.

Возле барной стойки наливаю себе стакан воды со льдом. Взгляд останавливается на настенном зеркале напротив. Делаю медленные глотки прохладной жидкости и, не отрываясь от своего отражения в приглушенном освещении бара, погружаюсь в воспоминания.

В памяти всплывает нищенское убранство нашей комнатушки. Повсюду разбросаны старые игрушки и грязная одежда. А посреди этого хлама сидят пятилетний мальчуган и маленькая полуторагодовалая девчушка.

– Ням-ням, – сестрёнка сосёт большой палец и своими огромными глазищами молит меня накормить её.

Родителей рядом нет, а я не могу вспомнить, когда и у меня в последний раз была во рту хоть крошка. В комнате воняет тошнотворным перегаром от постоянного пьянства отца. Но я уже настолько адаптировался к этому запаху, что он кажется мне привычным и нормальным.

Моё детство было далеко от лёгкого и беззаботного. Я рос в бедной семье, и каждый день был для меня настоящей борьбой. У нас не было не только излишеств, но даже базовых необходимых вещей. Вчетвером мы ютились в маленькой тесной комнате общежития, которое было далеко не самым безопасным местом для детей.

Мать возвращается с работы. Хвалит меня.

– Спасибо, что присмотрел за сестрёнкой. А где папа? – ласково гладит по голове и кладёт мне что-то съедобное в руку.

– Не знаю, – я, довольный, проглатываю всё, не разжёвывая.

Тут же резко распахивается входная дверь, и на пороге вырисовывается наш папаша-алкаш.

– Получила зарплату? – пересекает комнату и, спотыкаясь о разбросанные игрушки, вопит. – Блядь!

– Ты опять оставил детей одних? С ума сошёл? Соц.служба дала нам последнее предупреждение! Ты понимаешь, что их могу у нас забрать? Идиот!

– Ты кого идиотом назвала, шалава? Пусть забирают этих жопогрызов! От девчонки вообще толка нет, орёт только противно целыми днями.

Мать подбегает к отцу и начинает лупить его сумкой.

– Побойся бога! Что ты такое говоришь? Это же твои дети! Маша болеет, ей нужен особый уход.

– Отдай её в детдом! Пусть там и ухаживают! – с силой толкает мать на пол, и она приземляется возле нас. – Деньги давай, дрянь!

– Ты настоящее чудовище! Я тебя ненавижу! – голос матери срывается на плач.

– Бабло гони!

– Нет у меня денег, я оплатила коммуналку и детям купила еды. Иди сам заработай себе на водку!