Джастин Валенти - Одна лишь ты Страница 5

— Ты и без того вся пылаешь огнем! — шутливо воскликнул Патрик.

— Да, Мередит, уж пожалуйста, береги себя! Ты — наша главная надежда на успех! Кстати, когда выкроишь свободное время, обязательно сходи посмотреть на Стрейзанд.

— Да, на нее стоит взглянуть, а тем более послушать, — согласился Патрик.

Наступил долгожданный волнующий день премьеры. Патрик и Дженнифер заняли места в последнем ряду театра «Виллидж» и на протяжении всего спектакля сидели с бледными, напряженными лицами, судорожно сцепив пальцы. Они мысленно повторяли слова каждой арии, беспокоились за каждого исполнителя, тревожились, как бы чего не случилось с освещением, боялись, не обрушатся ли декорации, внимательно вслушивались в оркестр и следили за точностью хореографии.

Перед началом спектакля Мередит места себе не находила от страха и волнения. Но когда действие началось, она, собрав волю в кулак, спела свою роль блестяще. Зрители были в восторге; особенно очаровали их исполненная ею в первом акте прекрасная баллада «Позволь мне любить тебя» и проникновенно спетая во втором акте песня «Руки, ласкающие тебя».

После окончания спектакля продюсер Шерон Макьюэлл пригласила авторов и исполнителей в свою студию «Сохо». В ожидании первых откликов критиков и театральных рецензентов компания выпила много пунша и выкурила множество сигарет. Шерон, имеющая обширные связи в театральном мире, вскоре узнала по телефону первые отклики на спектакль. И они оказались восторженными и очень обнадеживающими.

Критики из «Дейли ньюс» не скупились на похвалы, и даже «Таймс», обычно весьма сдержанная в своих оценках, охарактеризовала Латтимора и Райленд как «безусловно талантливых людей, с хорошим вкусом», предрекая им большое будущее. Дебют исполнительницы главной роли Мередит О'Нил был назван восхитительным, а сама Мередит — «восходящей звездой, которая в скором времени займет лидирующее положение на театральных подмостках Нью-Йорка».

После таких откликов довольные и счастливые Патрик, Дженнифер и Мередит отделились от гостей, отошли в дальний угол студии и начали с жаром обсуждать все происходящее и только что услышанное.

— Вы должны сочинить новую пьесу, где я буду играть главную роль! — возбужденно сказала Мередит. — Мы закрепим наш успех и завоюем настоящую известность! О нас заговорят все!

— Только представьте, какой нас ожидает триумф, если по мотивам нашего спектакля кто-нибудь захочет снять фильм! — воскликнула Дженнифер. — А мы тем временем начнем работать над продолжением данной темы.

— Под названием «Дитя любви, а не войны»! — подхватил Патрик.

— Точно! — вставила Дженнифер, и ее с новой силой охватила любовь к Патрику.

— Потом последует продолжение…

— Что-то вроде «Лучше любить втроем, чем воевать!», — шутливо продолжила Дженнифер.

— А что? Это будет грандиозное шоу! — засмеялся Патрик.

Он быстро наклонился и поцеловал Дженнифер. Ощутив прикосновение его горячих губ, она вздрогнула. Этот поцелуй казался знаком дружеского расположения, однако Мередит такое проявление чувств слегка озадачило.

— Сомнительное название пьесы, — поджав губы, промолвила она.

— Что ж, если тебе оно не нравится, мы назовем пьесу «Любите друг друга, только не начинайте третью мировую войну!», — нашелся Патрик. — Это тебя устраивает?

— Вполне, вот только будет ли спектакль иметь успех…

И Мередит, усмехнувшись, отошла в сторону.

— Она права, — заметила Дженнифер. — Боюсь, она решила, что мы поддразниваем ее.

— А что в этом плохого? — бодро возразил Патрик, но его взгляд мгновенно потускнел, когда он заметил, что Мередит смеется и кокетничает с приземистым, коренастым пожилым господином с большой лысиной, обрамленной венчиком седых волос.

— Слушай, а это, случайно, не тот самый продюсер, что недавно представлял на Бродвее английскую постановку? — спросила Дженнифер. — Было бы замечательно, если бы Мередит познакомилась с ним поближе!

— Пусть делает что хочет, кого это волнует! — раздраженно бросил Патрик.

— Похоже, как раз тебя это и волнует. — Дженнифер удивленно рассматривала помрачневшего Патрика.

— Еще чего! Он годится Мередит в дедушки. Признаться, такие знакомства внушают мне отвращение! Ладно, черт с ним, с этим продюсером! Я проголодался.

— Я тоже. Может, заглянем в китайский квартал?

— Прекрасная идея! Давай незаметно исчезнем из этой скучной компании!

Предложение Патрика уйти вдвоем прозвучало в ушах Дженнифер прекрасной музыкой.

Стоял тихий октябрьский вечер, дул легкий прохладный ветерок, поэтому прогуляться по городу и подышать воздухом было очень приятно. Остановившись перед светофором и ожидая, когда зажжется зеленый свет и можно будет пересечь Восточный Бродвей, Патрик и Дженнифер вдруг начали петь отрывки из своего нового спектакля. Люди с любопытством наблюдали за странной парочкой и переглядывались. Патрик, заметив, что они привлекли к себе внимание, нарочито громко произнес:

— Вкладывая с таким трудом заработанные деньги в свой музыкальный спектакль, мог ли я предположить…

— …что его арии зазвучат на улицах Нью-Йорка! — продолжила Дженнифер, и они с Патриком допели финальную сцену.

Добравшись до китайского квартала, Патрик и Дженнифер нашли небольшой скромный ресторанчик, расположенный на первом этаже магазина, сели за столик с огнеупорным пластмассовым покрытием и снова рассмеялись. Дженнифер сразу подыскала подходящее название ресторану — «Китайские палочки для еды», а Патрик взял меню и выбрал блюда.

— Патрик, остановись, нам этого не съесть! — воскликнула Дженнифер. — Вполне достаточно лапши с кунжутом!

— Ничего, осилим! Яств должно быть много. Вот только что-то не вижу в меню пива, а было бы совсем неплохо запить эту китайскую стряпню.

Официант, услышав про пиво, покачал головой.

— Наш ресторан не имеет лицензии на торговлю спиртным, — сообщил он. — Могу предложить вам чай и прохладительные напитки.

— Чай? — с таким возмущением переспросил Патрик, будто невозможность заказать пиво грубо нарушала его гражданские права. — В столь знаменательный день мы должны пить чай?

— Сегодня состоялась премьера нашей музыкальной комедии, — объяснила Дженнифер, но официант снова покачал головой.

Внезапно Патрик, взяв спутницу за руку, но глядя при этом на официанта, тихо сказал:

— Ладно, придется признаться. Сегодня эта прелестная молодая леди согласилась стать моей женой. — Изобразив восторг, он наклонился и галантно поцеловал руку Дженнифер.