Мария Менто - Лето нашей тайны. Убийство на пляже любви. Страница 5

А Зе Паулу уже называл по именам детей и внуков, предлагая им рассаживаться поудобнее, потому что им предстоит долгий разговор.

Для начала Зе Паулу объявил, что они близки к разорению. И прибавил немало горьких слов в адрес старшего сына, Артурзинью. Отца явно не устраивали деловые способности его великовозрастного отпрыска, продолжателя рода и семейного бизнеса. Жутковато было слышать упреки отца, вставшего из могилы для того, чтобы высказать мнение о своих наследниках...

Артурзинью нервно поеживался. Он давно не ладил с отцом, его уничижительное мнение не было для него новостью, но выслушать его еще раз все-таки было неприятно. Жуди также неприятно было узнать, что она вечная дебютантка, зацикленная на своей красоте маленькая эгоистка. Отец посоветовал ей расширить кругозор и хоть немного подумать о матери. А еще лучше — заняться каким-то делом.

Досталось и Ланс с Ренату. Ланс за ее кришнаитство, а Ренату за занятия серфингом, которым он только и занимался вот уже почти что пятнадцать лет. Им Зе Паулу посоветовал подыскать занятие более подходящее для их уже вполне зрелого возраста.

А вот Гуту он похвалил.

— Ты многого добьешься, сынок, — сказал, улыбаясь, отец, — ты пошел в меня. Вот ты — настоящий мой наследник. Я многого от тебя жду, имей в виду! А теперь все идите спать. Пусть останется только мать и Артурзинью, теперь я хочу поговорить с ними обоими. Послушные домочадцы встали и вышли из ателье, в котором остались только мать, старший сын и Сервулу.

— У меня нет от тебя тайн, — ласково сказала ему Изабел, — как, думаю, их не было и у моего мужа.

Сервулу почтительно наклонил голову. Но дальнейшего просмотра кассеты не состоялось. В студию вошел Шику. Как-никак, студия была под наблюдением полиции, и находиться в ней посторонним было нельзя. Он не стал поднимать скандала только потому, что все это семейство давным-давно было для него почти что родней. Всю жизнь ему преданно служил его отец, дона Изабел платила за его учебу. Словом, он посмотрел сквозь пальцы на вопиющее нарушение, однако потребовал покинуть помещение и предупредил на будущее, что в это помещение входить нельзя.

Дона Изабел не возражала и пошла к выходу, за ней последовал Артурзинью, а за ней и молчаливый Сервулу, прихватив кассету.

Шику потребовал оставить ее.

— Неужели нельзя взять видеокассеты Криса, за которыми он влез ночью в окно? — с улыбкой спросил отец сына, и сын кивнул:

— Ладно, так и быть. Забирай!

Шику еще раз осмотрел ателье, сел и задумался. Ну и денек ему сегодня выпал, будь здоров! С утра он собирался допросить Налду. Пуля, извлеченная из тела Зе Паулу, была выпущена из его пистолета. Он подлежал аресту. Но как выяснилось, Налду, несмотря на запрет двигаться с места, уехал к брату. Испугался. Спасся бегством.

Пришлось Шику ехать на ферму полковника Эпоминондаса, где жил Казимиру, брат Налду. Он узнал у полковника, где ему искать беглеца, и поскакал туда. Черт побери! При воспоминании, что случилось потом, у него и сейчас пробегал по спине холодок, хотя он был не из трусливых.

Пуля просвистела около уха. Но она попала бы ему прямо в затылок, если бы ловко брошенное лассо не потянуло за собой притаившегося за камнем Налду, успевшего выстрелить... Кто-то из ребят полковника спас ему сегодня жизнь...

Налду он скрутил, предъявил ордер на арест, привез в Маримбу и оставил в тюрьме. Этому молодчику нечего разгуливать на свободе. Он должен сказать, кто его нанял и приказал убить Зе Паулу. Шику начал бы выяснять это уже сегодня, но тут ему пришлось разбираться с семейством де Баррус. Хорошо, что тут не было никакой злой воли! Однако после такого дня он дьявольски устал! Просто дьявольски! А тут еще Аманда, как всегда, со своими нервами, капризами и претензиями...

На другой день Шику допрашивал Налду.

— Я знаю, что Зе Паулу убил ты, — говорил Шику, — но сомневаюсь, что из-за того, что на тебя пару раз наорали. Тем более что в этот момент твой хозяин был с девушкой, которая вообще не была ни в чем виновата.

Налду долго отмалчивался, не желал ничего говорить, но, в конце концов, раскололся.

— Так из-за этой гадины я его и убил! — стиснув зубы, проговорил он. — Сонинья была моей девушкой, мы с ней встречались, а Зе Паулу пользовался ею как своей собственностью. Не один день я наблюдал за этим, наконец, не выдержал. Наказал обоих! Любой мужчина бы так поступил! Что? Скажете, нет, комиссар?

Признание было правдоподобным, и все-таки что-то насторожило в нем Шику. Он записал его, дал подписать допрашиваемому и отложил все решения до следующего дня. Ему нужно было время, чтобы все обдумать. Интуиция не подвела Шику. На следующий день из Кампу-Линду пришло заключение врача: Зе Паулу умер от разрыва сердца. Пуля попала в мертвеца. Но в организме покойника было обнаружено избыточное количество атропина. Этот препарат смертелен для сердечников. Он вызывает приступы. Заключение только прибавило загадок. А тут и с Налду в тюрьме случился сердечный приступ. Кик выяснилось, у него с детства слабое сердце.

Шику немедленно вызвал Орланду. Врач посоветовал отправить заключенного в тюремную больницу в Кампу-Линду.

— Только там ему могут поставить точный диагноз, у меня тут нет кардиологической аппаратуры. Но он в таком состоянии, что я не ручаюсь за его жизнь.

Однако Шику не успел отправить своего подопечного и больницу, он умер той же ночью. Его тотчас же плотнили на вскрытие.

Заключение, которое получил Шику, поразило его: в организме умершего тоже было избыточное количество атропина.

Откуда он мог взяться? Кроме Шику и его помощника Кабесона никто не общался с заключенным. Кабесон приносил ему еду из ресторана Лианы и сам там ужинал. Кабесон, хоть и толстячок, но сердце у него великолепное. А в ресторане Лианы питается вся Маримба. В общем, искать надо было где-то в другом месте.

Шику отправился навестить доктора, чтобы посоветоваться с ним, но не застал его.

Честно говоря, застать доктора было нелегко. Орланду был один па всю их округу. Днем он был в разъезде, то, принимая роды, то, накладывая лубки на сломанные руки и ноги, а по вечерам напивался до бесчувствия в ресторане Лианы. Правда, бывало и другое — иногда он допоздна засиживался у доны Илды, с которой всегда находил, о чем поговорить.

Комиссар поинтересовался у помощницы доктора, которая сидела в приемной, записывала вызовы, а иногда и сама оказывала несложную медицинскую помощь, есть ли у них в аптечке препараты с атропином.

— Конечно, — улыбнулась она, — у нас неплохая аптечка. Мы держим их вон там, в отдельном шкафчике.