Айрис Джоансен - Один твой взгляд Страница 5

– Возможно, вы правы. – Губы девушки дрожали, но она отчаянно пыталась изобразить на лице улыбку. – Но я должна это сделать. – Она поспешила сменить тему разговора. – Нам не стоит заходить в глубь пещеры. Совсем неда­леко есть место, где можно удобно устроиться. Большой грот, похожий на просторную комнату. Здесь их несколько, но этот – самый боль­шой. – Она поспешила вперед. – По ночам в пещере холодно, но у нас есть одеяла, и мы можем даже развести небольшой костер.

– Саманта, ты не можешь остаться… – снова начал было Флетч, но девушка не слушала его. Она шла вперед так быстро, что пришлось прибавить шагу, чтобы не потерять ее из виду.

Завернув вслед за Самантой за угол, он за­стыл в изумлении. Открывшийся перед ним грот действительно напоминал просторную комнату или скорее зал с высокими потолками. Флетч словно очутился на другой планете. Наверное, так могла бы выглядеть лунная пещера, подумал Флетч. Безукоризненная, но в то же время хо­лодная и безжизненная красота.

– Здесь посередине небольшой пруд, кото­рый наполняется из подземного источника. А вы­текающий из него ручеек впадает в озеро за пре­делами пещеры. – Саманта зажгла толстую свечу в висящем на стене грубом железном канделябре. – Вода очень холодная, но вполне подходит для купания.

То здесь, то там попадались редкие следы присутствия людей – радиоприемник, армей­ские рюкзаки, несколько холщовых мешков, два потрепанных сундука, жестяной кофейник и стопка тарелок, стоявших на бежевом солдатском одеяле. Посреди пещеры был выложен камнями круг для костра, рядом с ним – аккуратно сло­женные стопкой дрова. Топаз жила здесь два года. Интересно, как она чувствовала себя среди этого безжизненного великолепия?

– Здесь все чистое. – Саманта достала из сундука несколько одеял и расстелила их на ка­менном полу возле костровища. – Вот. Так будет лучше, чем на голой земле. Вы голодны?

– Да поел бы чего-нибудь.

– У нас есть хлеб и сыр. – Топаз подошла к одному из холщовых мешков и вытащила оттуда четверть буханки хлеба и завернутый в фольгу кусок сыра. – Можете начать с этого. – Девуш­ка выпрямилась. – А я пойду схожу в другой грот, где хранятся припасы, принесу что-нибудь оттуда.

– В этом нет необходимости.

– Да мне ведь нетрудно, – улыбнувшись Флетчеру, Саманта взяла с пола фонарь. – Ешьте. Я скоро вернусь.

Она быстро вышла из зала, и Флетч услышал, как затихает вдали эхо ее шагов.

Он вдруг почувствовал себя чудовищно оди­ноко среди холодных камней. Тишина и одино­чество. Но, странное дело, среди холода и тиши­ны Флетч лишь острее чувствовал, что сам он – живой человек и по жилам его течет горячая кровь. Господи, как разыгралось его воображе­ние. Ведь перед ним – обыкновенная пещера, а он готов считать себя пленником внеземной ци­вилизации. А Саманта Бартон – самая обычная женщина. Через несколько дней жизнь его вой­дет в привычное русло, и в ней не будет больше ни Топаз, ни этой холодной пещеры.

Он пересек грот и опустился на одеяла, раз­ложенные Самантой. Флетч не обедал сегодня, и желудок не преминул напомнить ему об этом. Положив на хлеб кусок сыра, он с удовольстви­ем принялся за еду.

Надо смотреть правде в глаза – возможно, она умрет, прежде чем ей представится возмож­ность покинуть остров.

Саманта жадно глотала свежий ночной воздух, стараясь побороть панический страх, под­нимающийся в ее душе. Она не может, не имеет права поддаваться этому страху. Ей бывало страш­но и раньше, но совсем не так, как сейчас. Рань­ше Топаз делила свой страх с Риккардо и осталь­ными, а когда становилось совсем не по себе, она вспоминала что-нибудь смешное или каса­лась ладонью плеча кого-нибудь из своих дру­зей. И страх отступал. Но теперь она одна, а опасность подстерегает повсюду. У нее мало шансов выжить.

Если только она не улетит завтра вечером на вертолете Флетчера Бронсона.

Почему бы и нет. Черт побери, она хочет жить – кто может осудить ее за это? Она столько еще не успела повидать, почувствовать, испы­тать. Сколько она помнит себя, она все время пряталась, убегала, притворялась. Неужели она не заслужила нормальной жизни?

Но Пако тоже заслужил жизнь, и она не могла бросить его. Их дружба окрепла в самые тяжелые времена. С тех пор, как шесть лет назад Риккардо и Пако освободили ее из Аббатства, они делили на троих скудные партизанские пайки и редкие минуты счастья. Вот и сейчас, снедаемая страхом и охваченная жаждой жизни, Саманта знала, что ни за что не изменит принятого реше­ния. Она должна остаться на острове.

Впрочем, пора возвращаться. Нечего стоять здесь и грезить наяву. В жизни каждого человека есть дороги, которые он должен пройти, и сей­час такая дорога лежала перед ней. Надо только побороть собственную трусость. Саманта по­смотрела на часы. Она дала Флетчу Бронсону целый час. Пожалуй, этого достаточно.

Девушка подняла фонарь, который положила рядом с входом в пещеру, и быстро вернулась в каменный зал, где оставила Флетчера. Она вдруг с удовольствием подумала о том, что не одна. По крайней мере сегодня ей будет с кем перебро­ситься словом. Пусть этот человек почти незна­ком ей, рядом с ним все же не так страшно, как в одиночестве.

Она, пожалуй, постарается втянуть его в какой-нибудь разговор на всю ночь, и можно будет забыть про страх. Саманта улыбнулась, представив, как разозлился бы Флетч Бронсон, если бы узнал, что она хочет использовать его, чтобы отвлечься. Он не похож на человека, ко­торый позволяет использовать себя.

Каким необычным оказался этот Флетч Брон­сон! Топаз привыкла иметь дело с сильными, волевыми мужчинами. Но Флетч был не просто сильным. От него исходила аура власти. Он отго­родился от мира глухой стеной недоверия и хо­лодности и не позволял никому подойти к нему слишком близко. Флетч был резким, почти гру­бым и говорил только то, что хотел сказать. Од­нако его грубоватая прямота вовсе не раздражала Топаз, скорее забавляла. Интересно почему. Впрочем, ей некогда размышлять об этом. Пусть у Флетчера тяжелый характер, но он оказался рядом, когда была необходима его помощь, и Саманта благодарна ему за это.

Флетч сидел на одеялах, обхватив руками ко­лени. В каждой линии его сильного тела чувст­вовалось едва сдерживаемое напряжение. Са­манта невольно залюбовалась его мощной фигу­рой. Одежда не скрывала, а только подчеркивала скульптурный рельеф его мышц, которым мог бы позавидовать и атлет. Смутившись, девушка отвела взгляд, но затем снова взглянула на Флет­чера, и вдруг, непонятно почему, ее бросило в жар и стало трудно дышать.

Она попыталась улыбнуться.

– Извините, что ходила так долго. Я нашла припасы, но они оказались испорчены, и мне пришлось выкинуть их. Вы наелись? Если сюда не доберется патруль, мы сможем выйти завтра утром наружу и собрать фруктов. Иногда нам удавалось…